«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне - Игорь Ивлев

Начало этому процессу было положено ещё во время войны, когда родственники уже с 1942 г. сигнализировали и напрямую Верховному Главнокомандующему, и по инстанции через военкоматы призыва о том, что с их мужем, отцом, братом, сыном пропала письменная связь. Военкоматам давались полномочия оформлять такие запросы на официальных бланках и отправлять их в Управление. Управление при отсутствии сведений из войск о судьбе воина (минимум в течение 2 лет) принимало официальное решение о пропаже без вести бойца, и с весны 1944 г. семьям этих лиц, если по иным условиям им была положена помощь, стали выплачивать пенсии по потере кормильца. Эти индивидуальные донесения из военкоматов и стали первыми документами, составившими пласт сведений, уточняющих потери. К ним же причислены поступившие в регионы из воинских частей и неврученные родственникам извещения о судьбе воинов, которые ввиду отсутствия родственников или из-за неверного оформления были отправлены региональными военкоматами в Управление по учёту потерь или в Главное управление кадров НКО для принятия воинов на учёт потерь и решения о судьбе самих извещений.

Как видно выше, объём записей (без повторов), уточняющих потери, составил огромную цифру – 6 893 381. Это составляет 44,5 % от оценочной опорной величины в 15 485 951 запись, если считать, что все эти записи уникальны.

3. В составе лиц, учтённых военным ведомством один раз (предположительно 15 485 951 чел.), войсковой учёт в период ведения боёв составил 55,5 %, уточняющие сведения из других источников военного ведомства – 44,5 %. Другими словами, оно всеми видами своего учёта в воинских частях смогло зафиксировать в своих документах всего до 55,5 % уникальных (без повторов) записей о воинах, отдавших жизнь за страну, а про 44,5 % забыло в запарке боёв, не отослав ни именные донесения о потерях в Генштаб, ни извещения семьям. Большего система учёта личного состава вообще, и система персонального учёта потерь в войсках в частности, добиться не смогли.

Резюме: принял лейтенант роту в 100 человек при формировании, из них он спокойно 44 человека мог сразу вычеркнуть из жизни и людской памяти, не опасаясь последствий, – всё равно система первичного войскового учёта потерь больше «не потянула»!

Жёстко сказано? А ведь не жёстче сделанного!!!

Уже на этой стадии мы имеем полные основания сказать так, как сказано выше: «Учёт потерь личного состава в войсках оказался, прямо скажем, паршивым, другого слова не подобрать».

Кроме того, удивляет факт того, что в сводном расчёте людских потерь, составленном авторами уважаемого труда (см. «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь», М.: «Вече», 2010, с. 51), и далее по всему содержанию использованы всего два источника сведений: войсковой учёт потерь личного состава и данные органов репатриации по вернувшимся бывшим военнопленным. В то же время такой огромный источник данных, как сведения военкоматов о не вернувшихся воинах, полностью выпущен из внимания и в балансе расчётов отсутствует. Трудно представить основания, по которым важнейший дополнительный пласт сведений, подтверждённый именными списками, остался «за бортом» исследований. Каждый желающий может легко убедиться в том, сколь редки в послевоенных донесениях военкоматов о не вернувшихся («подворный опрос») пометки специалистов Управления по учёту потерь о наличии данных на того или иного воина в донесениях войск в период войны. Столь же редки и упоминания в них о том, что тот или иной воин оказался жив и вернулся после плена домой или погиб в плену. И коль это так, то сведения военкоматов, пусть с учётом повторов, размер которых можно было бы быстро оценить по минимальной планке числа уникальных персоналий, просто обязаны были быть включёнными в баланс расчёта безвозвратных потерь. Но их там нет.

Судите сами. Ниже в таблице 1 в полном варианте дана иллюстрация методики подсчётов из «Книги потерь» (с. 51):

Таблица 1

Порядок подсчёта безвозвратных потерь военнослужащих

Примечания:

1. В т. ч. войска и органы государственной безопасности.

2. Включены в общие потери населения страны (26,6 млн чел.).

Ни в одной графе мы не видим цифровых сведений о не вернувшихся по данным военкоматов. К донесениям войск, лечебных учреждений, военных трибуналов они не относятся и тем более не принадлежат органам репатриации. «А вот это провал!» – так сказал бы Штирлиц из известного телесериала.

Упущение в методике расчётов потерь личного состава авторского коллектива указанной выше книги неизбежно приводит к следующему выводу. Если прибавить к общему официальному числу потерь (86 68 400 чел.) количество персоналий по уточняющим потери сведениям из военкоматов без повторов (см. выше – 6 893 381, если воспользоваться сведениями о записях в ОБД), не учтённых авторским коллективом в расчётах потерь военнослужащих, то мы получим число 15 561 781, удивительно близкое к рассчитанной выше опорной оценке по записям в ОБД – 15 485 951, также полученной после исключения возможных повторов! И это не единственный способ расчёта возможных потерь личного состава. Чуть ниже мы коснёмся ещё нескольких.

Всякий исследователь, кто хоть раз мало-мальски соприкоснулся с архивным учётом потерь, будь то бумажные носители в архиве или виртуальные массивы в сети Интернет, имеет представление о громадном объёме послевоенных уточняющих сведений. Даже через призму розыска всего одной персоналии, например, своего родственника, пропавшего на войне, такой исследователь не мог не увидеть объёмности уточняющих списков о судьбах не вернувшихся воинов. И появились эти уточняющие сведения в связи с тем, что: «В результате несвоевременного и неполного представления войсковыми частями списков о потерях получилось большое несоответствие между данными численного и персонального учёта потерь. На персональном учёте состоит в настоящее время не более одной трети действительного числа убитых. Данные персонального учёта пропавших без вести и попавших в плен ещё более далеки от истины» (Приказ НКО № 0270 от 12 апреля 1942 г. – «Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. – 1942 г.», том 13 (2–2)., М., ТЕРРА, 1997, с. 202).

И, что любопытно, сам факт подписания Директивы Главного штаба сухопутных войск Советской Армии № орг/4/751524 от 24 апреля 1946 г. о «подворном опросе» по воинам, не вернувшимся с войны, напрямую объективно подтверждает мнение о том, что в донесениях войск о потерях имел место огромный пробел. Само военное ведомство жёстко обозначило проблему неучтённости потерь в войсках и попыталось её преодолеть. Но спустя почти 50 лет другие военные в труде «Гриф секретности снят» (М.: Воениздат, 1993) и в последующих эту масштабную попытку и её результаты проигнорировали полностью. 7 миллионов персоналий. Как прикажете это понимать?

Коснёмся ещё одной стороны вопроса. Персональный учёт потерь в лечебных учреждениях – совершенно отдельная, малоисследованная обществом «песня». К ним относятся не только медсанбаты дивизий и корпусов, прифронтовые и эвакуационные госпитали, но и масса штатных эвакоприёмников армии и флота, клиник, оперативных коек Наркомата здравоохранения, отделений медицинских институтов. Заметим, что численность потерь в медсанбатах войск учтена в официальных цифровых донесениях о потерях в категории «Убито и умерло на этапах санитарной эвакуации». Однако поимённые потери в них внесены в ОБД вместе с данными из госпиталей и прочих учреждений (1 203 654 записи), и они в сумме разнятся с официальными цифровыми данными потерь, учтённых теми же инстанциями.

Так, согласно выкладкам авторского коллектива «Книги потерь», в категории «Умерло от болезни» в госпиталях значится 267 394 чел. (см. указ. соч., с. 57). В категории «Умерло от ран в госпиталях», будучи эвакуированными из фронтовой полосы, значится 1 100 327 человек (с. 54). В том же труде та же категория потерь выражена цифрами 1 104 110 чел. (с. 57). Каким данным уважаемого коллектива верить – непонятно. Но дело не в этом.

Суммарно в госпиталях (без медсанбатов) от ран и болезней умерло 1 371 504 чел.

В ОБД же после окончания ввода сведений книг учёта умерших и по тыловым госпиталям, и по фронтовым медсанбатам имеется 1 203 654 записи. Сразу видно, что как минимум 1 371 504–1 203 654 = 167 850 чел. в ОБД по обоим типам лечебных учреждений уже не учтено, вероятно, из-за неполноты данных.

Но ведь в записях ОБД учтены также и потери в медсанбатах. Это означает, что величина недоучёта и в госпиталях, и в медсанбатах ещё выше, нежели 167 850. Мы пока не знаем, какая это величина, но с помощью простых примеров можем убедиться в несоответствии официальных цифр реальности.