Конструктор боевых машин - Н. Попов

Производство боевых машин в Танкограде нарастало. В условиях полной перестройки тракторного производства и организации новых поточных линий сборки отдельных механизмов и всей машины от конструкторов требовалась напряженная работа по переделке ряда чертежей. Делать это нужно было быстро, точно и в немалом количестве, поэтому все работали при крайнем напряжении сил.

Конструктор М. И. Креславский.

Вспоминая те дни, конструктор М. И. Креславский рассказывает: «В тормозном устройстве танка KB была деталь довольно больших размеров, по форме напоминающая букву „П“. Эту деталь в Ленинграде изготовляли путем механической обработки. А в Челябинске технологи предложили делать ее из трех деталей путем штамповки с последующей сваркой. Главный конструктор Ж. Я. Котин согласился, но потребовал после изготовления опытной детали проверить ее на прочность и срок установил — одни сутки. Когда деталь была уже подготовлена к испытаниям, я, учитывая чрезмерную усталость людей (12 часов непрерывной работы) и позднее время (первый час ночи), разрешил, по просьбе бригадира, провести испытание детали утром. Когда деталь была уже испытана, я доложил об удовлетворительных результатах Котину и о том, что испытание детали проводили утром. Главный конструктор крепко отчитал меня за отсрочку испытаний. Никаких дисциплинарных выводов в отношении меня он не сделал, но в разговоре перешел на „вы“, а это означало, что Котин мною недоволен. Но я по-прежнему очень уважал его и старался в меру своих сил.

Вскоре после этого случая мне поручили провести монтаж спроектированного мною водительского места и приводов управления, укладывающихся по днищу от носа до кормы. Но случилось так, что в районе моторного отделения топливный бак при набегании допусков на размеры по высоте опустился ниже допустимого и задевал за переходный мостик приводов управления. Естественно, старший инженер машины принял решение, обеспечивающее необходимый зазор за счет этого злосчастного мостика. Я тут же начертил новые рычаги (их было два) с измененными размерами и передал на изготовление. За ночь детали были отштампованы и доставлены на сборку. А там обнаружилось, что они к монтажу непригодны. Оказывается, я начертил ошибочно один рычажок в зеркальном изображении. Я, конечно, стал просить начальника кузнечного цеха отштамповать новый рычажок, но он воспротивился и доложил о моей ошибке главному инженеру завода. Тот не стал долго разбираться, тут же приказал подготовить приказ о моем увольнении… Когда приказ был уже у юриста, из командировки вернулся Ж. Я. Котин. Узнав об этом деле, он заявил, что поскольку я нахожусь в его подчинении, то вопрос о моем наказании он будет решать сам. Как опытный конструктор, он хорошо знал причины появления таких ошибок, знал, с какой перегрузкой мы работаем, и оставил мою провинность без последствий».

Выпуск танков KB все более осложнялся. Не хватало теперь не только моторов, но и танковых пушек, танковых раций, цветных металлов, резины и многого другого. Однако конструкторы искали и находили замену каждому недостающему агрегату и материалу. Часть танков выходила из цехов не с танковыми, а с самолетными рациями. Цельноштампованные траки танковых гусениц стали теперь литыми. В целях экономии резины опорные и поддерживающие катки стали изготавливаться цельнометаллическими, и танки KB непривычно загрохотали на новых тяжелых катках. Изыскивали замену цветных металлов и легированных сталей. Порой доходило до курьезов: при сборке дизельных моторов выяснилось, что кончается запас касторового масла. Что делать? Снабженцы решили эту задачу в течение двух часов, скупив в челябинских аптеках всю касторку: для больных нашли заменители, а танки на потоке ждать не могли.

Инициативно и творчески работали инженеры, техники, рабочие на смежных заводах, поставлявших Кировскому заводу в Челябинске вооружение, электрооборудование, средства связи, оптику и литые башни для КВ. Броню танкоградцы получали из Магнитогорска вначале с блюминга, а позднее с броневого стана, эвакуированного с Украины и заново установленного магнитогорцами за 59 суток (по довоенным нормам на это требовалось два года). Благодаря трудовому героизму рабочих и предприимчивости инженеров к декабрю 1941 г. выпуск магнитогорской брони удалось увеличить в несколько раз. После этого растущее производство танков в Челябинске броней не лимитировалось[98].

Смелость конструкторов и технологов, золотые руки рабочих и напористость руководителей делали свое дело — танки шли на фронт точно по графику их производства. В четвертом квартале 1941 г. челябинцы совместно с прибывшими к ним ленинградцами дали Красной Армии 441 танк KB, но танки эти уже отставали по своим качествам, да и конструкция устаревала. С фронта все чаще стали приходить обидные для танкостроителей рекламации. Замечания танкистов были справедливы, и конструкторы это понимали. Недаром они уже более года не только искали пути модернизации своей машины, но и работали над созданием принципиально нового тяжелого танка. Дело усугублялось еще и тем, что у противника появились новые 50-мм длинноствольные противотанковые пушки, стрелявшие подкалиберными снарядами. В силу этих причин недавно еще неуязвимые грозные КВ постепенно теряли свою славу. В отчаянном соревновании брони и снаряда последний уверенно добивался превосходства над броней.

На испытательном полигоне (слева направо): П. К. Ворошилов, Ж. Я. Котин, И. М. Зальцман и др.

Великая Отечественная война вступала в новую стадию. Победить теперь мог лишь тот, у кого инженерная мысль вернее, конструкторский расчет точнее, рабочая смекалка острее. Исход сражений решали безусловно люди вооруженные. И те, у кого вооружение лучше, надежнее, у того больше было шансов на победу.

Все это отлично понимал главный конструктор тяжелых танков Ж. Я. Котин. Как надежнее защитить экипаж и машину от снарядов? Как быстро и наверняка поражать вражеские танки? Как совместить тяжелую броню с высокой маневренностью на поле боя? Ответы на все эти вопросы могла дать конструктору непрерывная связь с боевыми танкистами, постоянное изучение обстановки на фронте. Присутствие фронтовиков-танкистов, прибывавших на завод для приема боевых машин, стало для Танкограда привычным явлением.

При любой возможности генерал-майор Ж. Я. Котин стремился лично побывать на фронте, а на заводе искал встреч с участниками боев. Не раз на фронт он посылал своих заместителей, ведущих и рядовых конструкторов. Там они наблюдали свои машины в боевой обстановке, расспрашивали водителей и командиров, как выдерживают тяжелые танки обстрел из новых немецких противотанковых орудий, как ведут себя машины во время длительных маршей, изучали характер и причины неисправностей, анализировали полученные повреждения.