Трофеи берсерков (СИ) - Александра Мурри

Под интересные истории, пытаясь запоминать важные для себя мелочи, девушки наелись от пуза. Мясо таяло во рту, обощи радовали свежестью, а хлеб мягкостью. Беры несомненно понимают толк в хорошей еде.

Ада еще никогда не чувствовала себя в большой мужской компании так безопасно и весело. Наверное, она за один вечер хихикала больше, чем за всю предыдущую жизнь. Тихо, не позволяя себе смеяться в открытую, но все же, — рот постоянно растягивался в улыбку, рискуя выронить пережевываемую еду.

Опытные воины, беры в тоже время умели казаться беззаботными, шутить, заражать весельем. Они не притворялись, и в самом деле были простыми смешливыми парнями. Не у всех язык подвешен столь хорошо как у Михаила, но и тупых пней среди них не имелось. Каждый по своему интересен, кто‑то более умен, кто‑то обоятельнее, у кого‑то приятный смех.

У Ника, высокого, можно даже сказать — изящного, бера, оказались изумительные руки, просто волшебные пальцы, которыми он перебирал струны инструмента. Новенькая гитара смотрелась в его лапах игрушкой.

А голос Артемиса? Разве можно оставаться равнодушной, слушая как он поет? Медленно, тягуче, сам наслаждаясь каждым нюансом, сменой гармоний, затейливым поворотом в стихах. Специально ли он выбирал самые романтичные, самые красивые и нежные песни? И с умыслом ли смотрел во время исполнения на Аду? Смущая, заставляя щеки алеть. Ведь он так проникновенно пел о чувствах, что можно с легкостью и поверить.

Ада закрыла глаза и умиротворенная улыбка коснулась губ. Она не почувствовала ни капли фальши, обмана, среди беров не прозвучало и намека на неуважение или пренебрежение к девушкам. Ни пошлости, ни принуждения, ни вполне ожидаемой ненависти.

Ведь они — трофеи, присланные проигравшими кланами. Дочери и сестры тех, кто развязал войну, кто убивал невинных оборотней и жег деревни. С самками могли сделать все что угодно, и были бы в своем праве.

Интересно, все берсерки такие? Как возможно, что представление о них настолько отличается от настоящего? Или берсеркам просто выгодно, что их считают монстрами, которые ближе к смолгам, бездушным зверям, чем к оборотням?

Или и у подобного мышления есть свои основания?

Время пролетало быстро, под звучание гитары пещеру наполнили лучи заходящего солнца. Серые стены окрасились в золото, лица казались одухотворенными, теплыми и добрыми. Волосы Лисички пылали как огонь. Ада из под полуприкрытых век наблюдала за радостной Нессой, наслаждающейся общением Ханной, вовсю кокетничающей Нелет.

То, что начали трое беров в лесу, довершили воины на заставе, — девушки поверили, что со стороны берсерков им ничего не угрожает.

Сама Ада больше помалкивала и все чаще ее взгляд задерживался на Денисе. Не все в их компании расслабились, или по крайней мере, сделали вид, что расслаблены. Кроме Марьи, каменным выражением лица не радовал и Ден. Мрачная молчаливая фигура в тени, вокруг него образовалось будто пустое пространство, где клубились только раздражение и ревность.

На друзей смотрел крайне недружелюбно, зрачки расширены и цвет глаз кажется совершенно черным. За весь обед, плавно перешедший в ужин, он только односложно отвечал на вопросы. А иногда и не отвечал, будто не услышал. В такие моменты его взгляд был устремлен через длинный стол к Аде, ее улыбке, руке, заправляющей отливающие золотом волосы за маленькое ушко.

Он ненавидел, ясно и четко, без оговорок, — он готов был растерзать, вызвать на поединок любого бера, которому его Ида улыбнулась. Ему она никогда не улыбалась, не смотрела с таким восхищением, не смеялась так беспечно.

Впервые ее улыбку вызвал Миха. Потом это удалось Нику, затем Артемис заставил ее сильно сжимать губы, чтобы не взорваться смехом. Денис как одержимый отслеживал все происходящее.

Посередине очередной слащавой песенки Артемиса, Ден не выдержал. Молча встал из‑за стола и быстро пошел прочь. Его выдержка на пределе, и всем будет лучше, если он уйдет.

Ида… Он ни разу не назвал ее так при остальных, сама она представилась Адой. И в то мгновение Ден отчетливо понял, — для своей единственной он один из многих. Причем не самый привлекательный, умный, добрый, сильный… Он мог бы доказать силу, но… Ха! Ден- добрый? Да, особенно сейчас.

— Ден, ты куда? — позвал Велислав.

Денис не обернулся и не ответил, жестко контролируя каждое движение, направился к одному из выходов из пещеры.

— Оставь его, — твердо произнес Борис.

— Что, несдержанный мальчик продолжает выделывать фортеля?

— Заткнись Миха, — немного грубее чем следовало осадил светловолосого бера Борис.

Дальше вечер потек мирно, снова вкусная еда, шутки и звуки музыки. Прекрасной музыки, Ада так соскучилась по ней.

В детстве, смутное воспоминание заставляло сжиматься сердце, ее папа играл, а мама пела. Ни слов, ни мотивов песен Ада не помнила, но звучание гитары баюкало, заставляло чувствовать себя снова маленькой и счастливой. Звуки гитары дарили ощущение дома.

— А Денис играет? — вопрос вырвался напугав саму Аду. Он хоть и прозвучал тихо, но оборотни на слух не жаловались. Девушка проклинала свой язык без костей, она слишком расслабилась.

В кои то веки не Несса стала той, кто откровенным заявлением, одним предложением, выбила всех из колеи. Несса в этот вечер довольно много болтала, на ее перлы уже не обращали внимания, — она оставалась для всех ребенком. Не по виду, по развитию.

Вопрос же заданный Адой был единственным, что она произнесла, не считая коротких, — спасибо, нет, наверное. И поэтому привлек больше внимания чем нужно.

— Да — а, — протянул Слав. Одновременно и отвечая на вопрос, и утвержлаясь в каких‑то своих выводах.

— Ну что, пора спать, — нарушил неловкую тишину Миха. Он помрачнел, слишком ясно понимая, что Ада его не выберет. Попытаться завоевать расположение еще можно, но не разумнее ли переключиться на другую девушку? Хоть бы вот эту, стройную высокую лису Ханну? Не сдаваться же, это не про берсерка. Пусть ему не повезло в этот раз, — не почувствовал ни в одной из трофеев свою пару, но отказывать себе в приятном общении Миша не собирался.

Ада не могла заснуть, Денис к ночи так и не появился. Несмотря на усталость, наполненный впечатлениями вечер, сытный ужин и позднее время, Ада все лежала и таращилась в вырубленное в стене узкое окно. Под холодными каменными сводами, под мерное посапывание Нессы, ее мучили навязчивые мысли.

Непонятным образом Ада чувствовала, что Денису сейчас плохо, очень плохо. Может это и выдумки ее не совсем уравновешенного сознания, но девушке и самой было отчего‑то грустно, холодно, несмотря на теплое одеяло и мягкую шкуру. Несмотря на то, что находилась в безопасности.