Романов. Том 5 - Владимир Кощеев

— Я всегда держу данное слово, — ответил я, глядя в лицо собеседницы. — А потому не даю обещаний, которые не в силах выполнить.

Она одобрительно кивнула, а после со вздохом произнесла:

— Если у вас не получится добиться того, чтобы великий князь Московский отпустил род Морозовых, вы не станете подвергать мою дочь опасности. И отступитесь от Виктории, если так того потребуют обстоятельства.

Я медленно наклонил голову, не сводя взгляда с боярыни Морозовой.

— Это справедливо, — проговорил я.

— Тогда я согласна.

Глава 25

— Дмитрий Алексеевич, великий князь готов вас принять, — сообщил слуга, войдя в гостиную. — Прошу следовать за мной.

Я поднялся с дивана, на котором пил кофе в ожидании ответа Емельяна Сергеевича, и, поправив пиджак, пошел за слугой.

Особняк был забит людьми рода Невских, они были буквально повсюду. Но, судя по тому, что никто не суетился, а сохранял спокойствие, это обычная обстановка в доме великого князя Московского.

«Оракул» подсвечивал мне карту особняка, и кабинет Емельяна Сергеевича на ней тоже имелся. Вот только слуга неожиданно свернул по коридору в другую сторону. А еще через минуту мужчина в униформе Невских потянул на себя потайную дверь, замаскированную под шкаф.

— Смотрите под ноги, Дмитрий Алексеевич, — предупредил слуга, и первым шагнул на лестницу в подвал.

Этого помещения не было на карте. А стоило двери встать на место, линза потеряла связь с «Оракулом».

Снизу поднимался запах гари, в нишах, прорубленных в стенах, чадили масляные лампы.

Продолжая спуск, я мысленно хмыкнул. Великий князь Московский учел, что за ним идет слежка, и подготовился по всем правилам. Никакой связи, никакого электричества. Если бы сюда тянулись провода, можно было бы легко предположить существование такого погреба.

Наконец, последняя ступенька вывела нас к приоткрытой металлической двери. Опознать блокирующий дары предмет труда не составило. Тоже правильный ход — если внутри не работает магия, у Емельяна Сергеевича будут все шансы пережить любую встречу. И если уж он приложил столько усилий для создания надежного места, запасные выходы точно предусмотрел.

— Прошу, Дмитрий Алексеевич, — с поклоном указал на проем слуга, смещаясь чуть в сторону.

Я вошел, и за моей спиной тут же захлопнулась створка. Ощущение легкого беспокойства лизнуло по нервам, но быстро прошло. Я и без своей магии кое на что способен.

В глаза бросались шкафы, забитые бумажными документами. Они опоясывали прямоугольное помещение, а посреди подземного кабинета в кресле-качалке замер Емельян Сергеевич.

Подняв на меня взгляд, великий князь Московский усмехнулся.

— Здравствуй, Дмитрий, — усталым голосом произнес он. — Пришел потребовать долг, пока я еще жив, и до сих пор великий князь?

Сесть здесь было больше некуда, да и мне не предложили, так что я сделал два шага вперед, и кивнул.

— Доброе утро, Емельян Сергеевич, — сказал я. — Вы правы, я хочу воспользоваться услугой.

Он прикрыл глаза и медленно кивнул.

— Что ж, я тебя слушаю, — проговорил Невский.

Я не стал ходить вокруг да около. У хозяина особняка и без меня хватает дел и забот. Да и мне задерживаться не стоило.

— Я хочу, чтобы вы отпустили бояр Морозовых, — озвучил я, глядя на собеседника.

Он чуть покривил губы.

— Все из-за этой девчонки, — сказал Емельян Сергеевич. — Видит бог, день, когда она родилась, станет для меня траурным.

Уточнять я не стал, и так было ясно. Если бы не родилась Виктория Львовна, Василий Емельянович не стал бы делать глупостей. И хотя я считал, что свинья везде грязь найдет, спорить с великим князем не стал.

— В ящике справа от тебя, — указав пальцем на ближайший ко мне шкаф, произнес Емельян Сергеевич. — Покончим с этим.

Я вытащил лист гербовой бумаги и писчие принадлежности. Вручив их великому князю, отошел на шаг, чтобы не закрывать ему свет.

Емельян Сергеевич быстро оформил шапку на государево имя, затем расписал суть обращения, после чего поставил подпись и припечатал лист перстнем, предварительно капнув на него сургучом.

— Надеюсь, больше никогда о них не услышу, — прокомментировал он, протягивая мне лист.

Этой надежде не суждено было сбыться. Но я вновь решил не спорить с великим князем. Ни к чему нервировать старика, тем более что я получил то, за чем пришел.

— Благодарю, — кивнул я, принимая документ из его подрагивающих пальцев.

Емельян Сергеевич хмыкнул, глядя на меня снизу вверх.

— Ты ведь понимаешь, что не спасешь их, Дмитрий? — усмехнулся он.

Я на секунду замер, обдумывая ситуацию.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил я, не сводя с собеседника взгляда.

Невский расправил плечи и откинулся на спинку кресла. Чуть качаясь, он несколько секунд смотрел на меня с усмешкой, явно чувствуя свое превосходство.

— Брось, мальчик, мы оба с тобой знаем, кто ты такой на самом деле, — заявил он, а потом добавил: — Чьих ты кровей.

— Я Романов.

— А еще — Милославский, — кивнул мне Емельян Сергеевич. — Думаешь, это такой уж секрет? Почему, по-твоему, вокруг тебя крутится столько Рюриковичей? То Измайлова, то теперь Соколова.

Неприятная новость. И в разы усложняет ситуацию. Одно дело, когда Анна Михайловна наметила в мужья княжича, другое — потенциального цесаревича. От этого меняется настоящий мотив, а кроме того, за такой куш действительно не грех пойти на любое преступление.

— Вряд ли теперь после ваших слов великой княжне удастся стать моей женой, — улыбнулся я.

Емельян Сергеевич ответил мне оскалом.

— Если бы я не мог напоследок испортить Соколовым жизнь, этого разговора бы и не случилось. Считай, это моя маленькая месть за то, что они решили подсидеть меня на Московском престоле.

Я кивнул, сохраняя молчание, а великий князь продолжил:

— Конечно, ты не единственный сынок Михаила и Юлии, — произнес он. — Но, будем честны, остальные ни на что не годятся.

— Не мне судить, — ответил я, пожав плечами. — Мне не сидеть на царском троне.

— Это ты так думаешь, Дмитрий Михайлович, — посмеялся великий князь Московский. — В конце концов, Милославские приведут страну к тому, что у тебя не останется выбора.

Я вновь промолчал. Чуть покачавшись, Емельян Сергеевич отвернулся в сторону шкафа по левую руку от него.

— Ты можешь думать, что Рюриковичи не понимают, что государь изводит собственный клан. Но это не так, все все прекрасно осознают. Однако мест у трона на всех не хватит, нас все еще слишком много. Те, кто в итоге присягнут цесаревичу, получат все, остальные останутся ни с чем.

— Полагаю, в этом и заключается основная проблема, — кивнул я. — Впрочем, мой опыт показывает, что так будет лучше.

— Может быть, — легко согласился Емельян Сергеевич. — Но сейчас