Говорящий с ветром - Урсула Цейч

— Странно, что сбежать сумел один Молчаливый, — спустя некоторое время прервал давящую тишину Менор. — Возникает естественный вопрос, каким же это образом.

— Заткнись, — пробормотал Хаг.

— Мог бы освободить меня от оков, а то очень неудобно, — потребовал Малакей. — К тому же молодому организму требуется обильное питание. У него кончаются силы, а мне он нужен в нормальном состоянии.

— Все будет, предок мой, как только я смогу быть уверенным, что ты контролируешь ситуацию, — отозвался Руорим. — Давай-ка сначала поговорим, а потом ты получишь все.

— А ты весь в меня, мальчик! Нельзя доверять вслепую. Я тебя прощаю.

Руорим улыбнулся:

— Я прожил уже пятьдесят зим, Малакей. Подобное обращение кажется мне странным.

— Фи, я умер, когда мне было больше ста, а душе моей уже больше девяти сотен, так что для меня ты просто щенок, — возразил древний алхимик. — Вернемся к нашим планам. Удачно, что Горен сам к тебе пришел. Его гнала вперед жажда мести, он ведь буквально дрожал от нетерпения. Поэтому и не догадался, что его сильные чувства питают меня и оживляют.

— Вы появились в нужный момент. Хокан с Раитом следят друг за другом уже несколько дней. Думаю, что крупное сражение не за горами; пока еще было всего несколько стычек за территории, но победить не удалось ни той, ни другой стороне. Похоже, они устроят магическую дуэль, пока их армии дерутся. А тут-то и должны вступить мы.

— Гм. Да. Вместе мы могли бы сотворить неплохое чудо, оно бы связало освобожденную энергию и того и другого. Неплохо было бы ее отобрать, объединив свои усилия. — Размышляя, Малакей наморщил лоб Горена. — Но это такое напряжение сил, мне придется как следует подготовиться. Сегодня ночью начнем первое заклятие, чтобы волшебство прошло без сучка и без задоринки. Когда все закончится, приступим к конкретным действиям.

— У тебя получится?

— Думаю, что да. Мана хорошо защищена в моей душе. До сих пор я лучше всего владел ментальной магией: заклятия, формулы нападения и защиты. Я могу все. Обеспечу отвлечение, пока готовим заклятие.

Руорим задумчиво погладил бороду. Его перекошенная половина лица находилась в тени, гладкую смягчал свет свечи:

— А что будет с Гореном?

— Его задача выполнена, Руорим. Почему это тебя заботит? — спросил Малакей.

— Он мой единственный сын, пращур. Сегодня я видел его в первый раз, в нем есть что-то такое… — Руорим помолчал.

Голос Малакея стал строгим, в нем явственно ощущалось нетерпение:

— Не опускайся до чувств, Руорим. Душе Горена не перенести этого заклятия. Радуйся, что его выдержишь ты! Не исключено, что умрет и его тело, но для меня это не проблема, ведь благодаря Materia Prima я в состоянии тут же его оживить. Что и сделаю! Этот юный сильный организм даже лучше, чем когда-то было мое собственное тело. Наконец я смогу позволить себе пару-другую радостей, прежде чем полностью погружусь в дальнейшие изыскания.

Глаза Малакея холодно заблестели.

— Ведь ты это знал, мальчик. А теперь сомневаешься?

Руорим покачал головой:

— Нет, конечно нет. Просто немного жаль так рано уничтожать столь талантливую и сильную юную душу. Наверное, мы, подобно Хокану Аширу, могли бы сделать из него железного.

— В соседней палатке есть пара других душ, которым ты можешь найти применение, — возразил Малакей. — Эти молодые люди все как на подбор обладают сильной волей и после соответствующей обработки из них получатся неплохие слуги. Я ведь путешествовал с ними несколько дней, они мне понравились.

— Хорошо. — Руорим подхватил плащ, надел и застегнул на груди. Потом натянул перчатки. — Теперь я тебя оставлю, мне нужно распорядиться насчет завтра, ведь остаток ночи нам никто не должен мешать. Копи силы. Когда вернусь, сниму с тебя оковы, ты сможешь поесть, пока мы будем готовиться.

— Не могу дождаться. — Малакей издал язвительный смешок, который затронул самые темные закоулки души Руорима.

А в глубине своего тела отчаянно вопила скованная душа Горена.

Горен слышал весь разговор, но предпринять ничего не мог. Предок его полностью пробудился и взял ситуацию под контроль. Душа Горена стала гостьей в его собственном теле. Теперь ее используют всего один раз: Малакей, словно вампир, высосет все ее силы и ману, чтобы выступить против магов Альянса.

Горена не очень волновала мысль о скорой смерти. Пока еще он не хотел осознавать свой конец. Но планы двух шейканов поразили его. Он не верил, что стереть с лица земли обоих магов с помощью заклятия так просто. Это может привести к невероятной катастрофе, может вызвать гнев богов, что уже однажды испытал на себе Малакей.

Шейканы безбожники, у них нет богов, даже если ты взываешь к Шанне Ткачихе, она ни за что тебя не услышит.

Но его друзья никакие не безбожники, и мысль о том, что их души вот-вот будут изгажены, исковерканы, измочалены, а сами они превратятся в железных и отправятся на войну, очень волновала Горена. Ведь это он в ответе за все, что с ними произошло.

Куда бы он ни отправился, рядом с ним всегда идет Смерть, как будто он Раит Черный. Еще в детстве он чуть не убил мальчика. А потом Дерата, Дарвин Среброволосый, магистр Альтар. Орки, те, конечно, были отвратительными работорговцами и ничего лучшего не заслужили. Но ведь это была не честная борьба, а магия, наследство Малакея, дремавшее внутри него. И еще наследство Руорима. А теперь пришла очередь его друзей. Боясь правды, он многое умолчал, сознательно послав их на смерть. Оказывается, он такой же трусливый эгоист, как и его отец. Он забыл все, чему учила его мать. Она бы сгорела от стыда, если бы увидела, во что превратился ее сын.

Что-то должно произойти. Он должен что-то сделать! Он не может допустить, чтобы мир попал в руки к Малакею. Он должен…

МОЛЧИ!

Голос Малакея громом разнесся по пустоте его тюрьмы, и душа Горена, скуля, съежилась.

СЕЙЧАС Я УДАЛЮСЬ, ЧТОБЫ ПОМЕДИТИРОВАТЬ. ТЫ ТОЖЕ ДОЛЖЕН ОТДЫХАТЬ И НАБИРАТЬСЯ СИЛ. СКОРО ТЫ ИСПОЛНИШЬ СВОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ.

«Помогите мне кто-нибудь», — всхлипывала душа Горена.

Сильный удар грома, за которым последовало легкое землетрясение, заставил всех подскочить. По лагерю пронесся горячий, пахнущий розами и сухой травой ветер, раздались высокие хриплые звуки.

На далеком горизонте вынырнули крылатые фигуры, красные от облаков.

— Тревога! К оружию! Нападение!

Торопливый крик пролетел по лагерю и эхом отозвался несколько раз; словно волна, он пронесся по холму, добравшись до последнего из присутствующих. Все воины, живые и немертвые, вскочили на ноги и схватились за оружие. При этом они мешали друг другу, у некоторых костров началась перепалка, вызвавшая беспокойство целой армии.