По горящим следам. Хроника Русской весны и СВО - Андрей Михайлович Авраменков

года, нанесли по Луганску удар ракетами ATACMS, произведенными в США. По информации властей республики, большая часть из них была уничтожена системами противовоздушной обороны, но одна ракета попала в пятиэтажный дом в квартале Ватутина, еще один удар пришелся по крыше многоэтажки. Взрыв был очень мощным, ударная волна и осколки от американского боеприпаса разлетелись в радиусе нескольких километров. Известно, что из-под завалов дома спасатели достали тела шестерых человек. Более 50 получили ранения, им оказывается необходимая медицинская помощь.

Место трагедии представляет собой ужасную картину. В результате украинской агрессии был поврежден пролет в пять этажей. Фрагменты от ракет разбросало по округе возле дома, который находится неподалеку от оживленного района – Восточного рынка, на который ежедневно приходят сотни людей. При этом пострадало более 10 других домов, у которых повреждены окна, а осколки посекли фасады.

По имеющейся информации, по Луганску было нанесено не менее пяти ударов западными ракетами. Большинство из них сбили на подлете.

Одна из жительниц города по имени Ольга рассказала, что чудом не попала под обстрел ВСУ:

– Я возвращалась с рынка, живу недалеко, и решила пойти домой не пешком, а поехать на автобусе. Проехала несколько остановок, зашла в квартиру и услышала несколько мощных взрывов. А потом задребезжали окна, взрывная волна была настолько сильной, что даже дверь балкона открылась. Я очень перепугалась, было очень страшно. Из новостей узнала, что попали в дом, мимо которого я обычно хожу. Мне повезло, могла там идти. До сих пор трясет.

Место инцидента оцепили, людей близко не подпускали. Правоохранители занимались сбором вещественных доказательств украинской агрессии, в том числе осколков вражеских ракет. Сотрудники МЧС разбирали завалы, вытаскивали пострадавших из-под обломков, рядом дежурили машины скорой помощи.

Жители Луганска испытали шок от случившегося: погибшие, пострадавшие, разрушенные квартиры и поврежденные дома. Это одна из самых мощных и бесчеловечных атак на мирных жителей города, которые украинская армия совершила с самого начала конфликта, начавшегося в 2014 году.

8 июня 2024 года

Боец СВО Даниил Туленков: «Самое тяжелое – это часы ожидания перед боевым заданием»

Даниил Туленков – екатеринбургский бизнесмен, участник специальной военной операции. В 2022 году он был осужден за мошенничество. Из исправительной колонии он ушел добровольцем на фронт в подразделение Минобороны «Шторм Z». Он рассказал об участии в боевых действиях и своей новой книге.

– Расскажите, чем вы занимались до специальной военной операции? Как оказались на СВО?

– До СВО я на протяжении 14 лет (с 2008 года) руководил группой компаний, занимавшихся ремонтом, поставкой и пусконаладкой гидравлического оборудования, поставками сельскохозяйственной техники и навесного оборудования к ней. В 2022 году я как руководитель этой группы компаний был осужден на семь лет лишения свободы по обвинению в махинациях с денежными средствами своих клиентов. Мне не удалось добиться пересмотра дела ни в апелляции, ни в кассации, и летом 2023 года я подал заявку на участие в СВО. 25 июля я убыл в зону проведения СВО, в подразделение «Шторм Z», по окончании полугодового контракта был освобожден от дальнейшего отбывания наказания и вернулся домой.

– Какое у вас было отношение к событиям на Украине в 2014 году? Интересовались ли политикой? Как отнеслись к Майдану?

– Очень настороженное. Я крайне скептически воспринял присоединение Крыма и события Русской весны, понимая, какие последствия для экономики нашей страны это принесет. Мне было понятно, что мы открываем ящик Пандоры с очень туманными и непредсказуемыми последствиями. Впрочем, в то, что дело дойдет до полноценной войны, я в ту пору верить отказывался.

– Как, по вашему мнению, Россия должна была реагировать на внешние вызовы?

– По состоянию на 2013–2014 годы хороших, идеальных решений уже не было. Тут надо оценивать весь вектор украинской политики в комплексе, начиная еще с начала нулевых, если не 90-х годов. Тем не менее если говорить о моем мнении, то я бы предпочел тактику глухой обороны, накопления сил в отсутствие каких-то иллюзий в отношении стратегического противника, то есть Запада, и его намерений в отношении Украины, воздержался бы от активных, атакующих действий. Но теперь это все уже чисто умозрительные и гипотетические измышления. Жребий брошен, и Рубикон перейден.

– Помните ваш первый бой? Какие чувства испытывали? Был ли страх? Как удавалось его побороть?

– Я не знаю, что считать своим первым боем. Мы несколько раз выходили на боевое задание, однако до точки даже не добирались. Нас обнаруживал противник и рассеивал артиллерийским огнем. Можно ли первый такой выход считать первым боем? Не знаю… Если да, то это было под Работино в ночь с 23 на 24 августа, когда нашу группу разбили «кассетками». Если же говорить о полноценном бое с огневым контактом, то это, собственно, и было мое последнее боевое задание. И оно произошло почти через три месяца после моего прибытия на СВО. К тому времени я немного уже пообтесался и был способен владеть собой.

– На каких направлениях вы воевали? Что было самым тяжелым для вас? Изменилось ли мировосприятие после войны?

– Я все время находился на Запорожском направлении. Самое тяжелое – это часы ожидания перед выходом на боевое задание, время с момента его получения и до его исполнения. Мировосприятие мое сильно не изменилось. Война, да и тюрьма, углубляют и расширяют что-то изначальное в человеке, но мне не доводилось встречать людей, которых бы война изменила на 180 градусов.

– В Донбассе российских военных встречали с радостью. Как относилось к вам население в Запорожской области?

– Часть населения региона относится к нашим войскам негативно, рассматривая нас как интервентов. Я бы не стал идеализировать настроения в Донецкой и Луганской областях, но в Запорожье некоторая часть населения определенно нелояльна. Разумеется, в силу специфики национального характера она зачастую не показывает это явно. Более того, она активно идет на сотрудничество там, где это несет материальную выгоду. Но все это с фигой в кармане.

– Расскажите о ваших военных буднях. Какие настроения были у ваших сослуживцев?

– Штурмовая рота Z располагается в оперативном тылу. По мере появления задач из ее личного состава выделяются группы для их исполнения. В остальное время рота находится на пункте временной дислокации (населенный пункт или база в лесополосе), бойцы ведут обычную, очень схожую с гражданской жизнь. Отдыхают, решают какие-то бытовые вопросы. Настроения были рабочие. Я бы сказал, вахтовые. Выполнить задание, вернуться живыми. Отдохнуть. Выполнить новое задание, вернуться живыми. Окончить контракт и вернуться домой.