Гордость, предубеждение и Демон (СИ) - Шер Вениамин

— А вместо этого ты переместил в ад еще и её!? Как ты объяснишь то, что она растворилась в воздухе!? При этом нас чуть не поубивало! — процедил Диего монаху сквозь зубы.

— Успокойся Диего. Я несколько раз наблюдал этот ритуал, десять лет назад. Никакой вспышки или исчезновения одержимого быть не должно и в помине. Может она все же…

— Я сам всё видел! Ты же понимаешь, что она убежать не могла!? — приподняв бровь, дико прошипел Диего святому отцу садясь на корточки перед коллегами.

— Рави. Что это может быть? — вздохнув, обратился к монаху Самуэль, потирая свои ушибленные ребра.

— Мне неведомы происки судьбы. Возможно это как-то связано с эфиром или солнцем… — покачал головой монах.

— Что за бред ты несешь, монах… Как ты теперь будешь с этим жить? — с укором произнес святой отец монаху. Посмотрел на негодующего Самуэля и ослабшим голосом сказал своему, уже, бывшему коллеге:

— Как ты сказал? Благие намерения? Благими намерениями вымощена дорога в ад… Теперь, в прямом смысле слова. Мне стыдно и горько за вас, — Диего встал на ноги и направился к выходу, с натугой открывая ржавый засов.

Падре полностью игнорировал своих подельников, отрешившись от всего. Они ему что-то говорили, но он на ватных ногах вышел из комнаты и направился на выход из здания.

— Что же мы натворили, Господи… Бедная синьорина… — выйдя из здания, пробормотал он с покатившейся скупой слезой.

Он мог только представлять какие мучения предстоит вынести этой девушке во плоти. От этого ему было невыносимо. Святой отец, встав возле фургона спецслужбы взглянул на утреннее, пасмурное небо. Несколько капель упали на его лицо. Небо быстро затягивали тучи. Как будто чувствуя скорбь святого отца. Как будто сам Господь скорбит из-за их непростительной ошибки.

Евгений кое-как разлепил непослушные веки в кромешной тьме. Первое что он осознал, это то что его очень сильно мучает жажда. До такой степени, что слюны практически не было во рту. Еще он совершенно не чувствовал руку.

Он лежал на боку, а когда попытался приподняться, его рука оказалась онемевшая до такой степени, что она плетью повисла на плече. Парень даже поначалу испугался, что безвозвратно отлежал руку и теперь её только ампутировать. Но когда кровь начала расходиться по руке, принося ему невыносимую колющую боль, он схватился за руку с облегчением стискивал зубы — обошлось.

Кое-как встав в полных потемках, он сразу запнулся о какую-то железную штуку. Она с глухим стуком упала на бетонный пол. Ощупав этот предмет, он не сразу понял что это прожектор на стойке. Только когда он нажал на прорезиненную кнопку — ему с болью по глазам ударил яркий свет.

Когда проморгался, он осмотрел эту комнатушку с кафельной плиткой на стенах, которая была абсолютно пустой. Но не совсем. У того места где он очнулся, стояла литровая бутылка воды, в углу комнатушки.

Поставив на пол маленький прожектор, он направил его в то место и тут же приблизившись схватил бутылку. Когда открыл, настороженно понюхал, а потом чуть отпил воду пробуя её на вкус. Она была запечатана с завода, но ему нужно было убедиться, что это именно вода.

После того как он выпил залпом практически литр воды, оставив немного на донышке. Он хотел достать свой скрытый телефон в правом ботинке под стелькой. Потому как его смартфон, конечно же, исчез. Но заметил что под бутылкой лежал маленький, сложенный пополам листочек для заметок. Подняв его, он развернул и вчитался в буквы на английском: «I'm sorry…» — гласила надпись синей ручкой, выведенная каллиграфическим почерком.

Евгений ощутил лёгкую ярость. Он еще не до конца был уверен, что это послание адресовано именно ему. Хотя и красноречиво намекало. Поэтому не теряя времени он положил бумажку в карман, сел на пол и понял, что его берцы были не зашнурованы.

«Не может быть!» — раздраженно подумал Евгений.

Быстро вытащив стельку с твердой прослойкой, он обнаружил, что его лишили и этого телефона. Чувствуя накатывающий страх за свою невесту, он небрежно натянул ботинок и сразу встал. Взял автономный источник света и прислушиваясь к полнейшей тишине выглянул из комнатушки.

Это было какое-то заброшенное помещение. Пол был вычищен совсем недавно, мусора никакого не было. Центр комнаты был мокрый, как будто здесь что-то мыли. Он приблизился в страхе, думая, что здесь вымывали кровь. Ползая на коленях и подсвечивая себе прожектором, он даже принюхался. Нет. Здесь никого не убили. А значит есть надежда.

На противоположной стене находились только два железных шкафа, покрытые облупившейся зеленой краской. Это были электрические шкафы, с прорезями для вентиляции. Справа находилась ржавая железная дверь, которая была приоткрыта.

Евгений аккуратно заглянул за неё и увидел темный коридор заброшенного здания. По коридору, из дверных проемов кабинетов, пробивался тусклый дневной свет. Где-то снаружи здания были слышны отдаленные звуки дождя и легкого грома.

Парень уже хотел продвигаться дальше, но случайно обратил внимание на один из шкафов. Подойдя к нему, он не сразу понял, но осознание начало накатывать волной. Адреналин ударил в голову с новой силой.

— Крондо! — с горькой яростью прошептал Евгений.

В тонком металле шкафа, он взирал на две вмятины от двух когтистых рук демона.

Осматривая все стены, он обнаружил еще две выбоины с отчетливыми очертаниями, которые были нанесены кулаками. С такой силой ни один человек этого не сделает, кроме демона, владеющего телекинезом.

Парня охватил страх за свою любимую еще сильнее. Ведь это невозможно, он не мог тут проваляться два дня у похитителей! Совершенно никого не боясь, он за час обследовал всё заброшенное здание на перевес с прожектором.

Он ничего не обнаружил. Обычное заброшенное здание. Следы пребывания были только в производственном цеху — это были пластиковые банки от «композухи», что распивали тут некогда бичи.

— Я не смог… — с комом в горле, прошептал Евгений.

Выйдя на улицу, его сразу начало поливать дождем. Понять, день сейчас или вечер было невозможно, так как небо затянуло темнейшими тучами.

Он отрешенно смотрел себе под ноги и как пьяный двигался в сторону выхода с этой заброшенной территории. Подойдя к воротам на территорию здания, он упал коленями на грунтовую дорогу и смотря в небо, со слезами на глазах, издал протяжный крик отчаяния:

— А-А-А-А-А-А! — орал он срывая голос.

Одновременно с этим прозвучал раскатистый гром! Как будто кто-то наверху, слышал вой Евгения и тоже рыдал в отчаянии, вместе с парнем. Смывая своими слезами, слезы человека, который в одночасье потерял свою любимую.

Он бил кулаками о мелкие камни, пока в кровь не сбил костяшки рук. Мокрый до нитки и с окровавленными кулаками, он сидел на коленях и опустив руки шептал:

— Я обязательно тебя найду, любимая…