Та ещё штучка (СИ) - Риз Екатерина

- Сима, ты куда?

Я остановилась. У меня не было ответа на этот вопрос. Я стояла, делала один вдох за другим, и пыталась понять, куда же я направляюсь. Ещё один вдох, потом ещё один… Обернулась.

- Забери свои документы. Больше не бери ничего.

- А ты куда?

Я кивнула на гараж. И непонятно ответила:

- Туда…

Будто на автомате я прошла по гаражу, обо что-то спотыкалась, еда не упала, трясущимися руками перебирала вещи на верстаке, не сразу осознав, что именно ищу. Потом взяла большой фонарь, и снова полезла в подпол. Уже успела спуститься, как одна нога соскользнула с предпоследней перекладины, я едва не упала и снова заревела.

- Возьми себя в руки, - услышала я чей-то голос, и даже не сразу поняла, что голос – мой собственный. Я сделала глубокий, судорожный вдох, вытерла слёзы. И принялась отодвигать от стены огромную бочку. Пыхтела, упиралась ногами, даже завыла в какой-то момент. Опустилась на колени на землю, когда бочка достаточно поддалась. Принялась вынимать кирпичи в старой кладке у самой земли, просунула руку в образовавшуюся дыру, пошарила там.

- Что это? – испуганно спросила меня Тая, когда моя голова показалась над люком. Я положила на пол увесистую коробку. Я вылезла из погреба, закрыла люк и села на ящик сверху. Потерянно выдохнула.

- Это то, что оставил нам Леша. То, что мы можем использовать сейчас.

- Использовать сейчас?

Я посмотрела на Таю.

- Твой племянник, как считал, позаботился о нашем будущем. Вот только будущее нам должен был обеспечить он. А это то, что может нас спасти в данный момент.

Драгоценности, которые жгут руки и которые невозможно продать. Договора на открытие сберегательных счетов в иностранных банках, с которых невозможно снять наличные без признания себя живой и невредимой, и наличные, почти пятьдесят тысяч долларов, которые спасли нам с Таей жизнь и обеспечили безбедное детство моего сына, родившегося через восемь месяцев после смерти отца. Это всё, за что боролся, за что умер мой муж. И наша с Таей жизнь, превратившаяся в бесконечное вранье и бегство.

Я знала, что меня признали пропавшей без вести. А, по сути, убитой теми же киллерами, что живьем сожгли моего мужа в его же машине. Громкая развязка столь же громких и дерзких преступлений еще долго обсуждалась, освещалась в прессе. Да и до сих пор убийство Леши Бури вспоминают, как одно из самых жутких и кровавых расправ. А оглашение приговора оставшимся в живых членам группировки Соболевского крутили по телевидению будто популярный ролик, а мы с Таей сидели в съемной квартире какого-то маленького городка, кажется, Калужской области, и пережидали, боялись, вздрагивали и опасались лишний раз показаться на улице. И пытались понять, как нам наладить свою жизнь достаточно для того, чтобы вырастить ребенка.

И я радовалась, радовалась тому, что спустя годы могла назвать свою жизнь обычной и среднестатистической, пусть и построенной на целой баррикаде из лжи, но был такой момент, что я перестала бояться. А теперь всё возвращается, и мне негде спрятаться, некуда бежать. Нужно лишь спасти сына. И ради этого я сделаю всё возможное. 

ГЛАВА 12

- Давай прокатимся в город.

Это был не вопрос, не предложение, Соболевский ставил меня перед фактом. Конечно же, я насторожилась не на шутку. Если вчерашний день прошел в полном спокойствии, Александр хоть и задавал мне вопросы, но мутные и туманные, без всякой конкретики. А вот сегодня, кажется, ему надоело таиться.

Я завтракала, сидела одна за большим столом, и обратиться за помощью, хотя бы моральной, мне было не к кому. Ваня рано утром уехал по каким-то своим делам, я сквозь сон слышала, как он принимал душ и одевался, а потом, кажется, что-то мне сказал, наклонившись, но я лишь сонно вздохнула и поплотнее закуталась в одеяло. А когда проснулась, Филатова уже и след простыл. Гриша с Таей проснулись гораздо раньше меня, успели позавтракать, и теперь в своей комнате смотрели мультфильмы. То есть, Гриша смотрел, а Тая, скорее всего, попросту пряталась и прятала ребенка подальше «от этих бандитов». Вот я и оказалась в столовой в одиночестве. Стол к завтраку оставался накрытым, и я поспешила этим воспользоваться, а тут Соболевский появился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После его слов, я настороженно прищурилась.

- Зачем?

Александр, по всей видимости, оценил моё беспокойство, усмехнулся.

- Прогуляемся. В конце концов, ты много лет не была в Петербурге. Неужели не интересно?

Я выдала ему неестественную улыбку, даже не собираясь скрывать своего скептицизма.

- Я смотрела обзорную экскурсию-онлайн.

Он посмеялся над моей несговорчивостью.

- Я предлагаю лишь прокатиться. По памятным местам.

Я сделала последний глоток кофе, затем на Александра посмотрела.

- Ты ведь не отстанешь?

Он качнул головой.

- Нет.

Я мысленно перевела дыхание, буквально заставила себя подняться из-за стола.

- Хорошо, поедем. А мой сын?

- Что твой сын? Кажется, они в своей комнате. С той женщиной. Кстати, кто она? Няня?

- Она двоюродная тетя Леши.

- Серьезно? Какое близкое родство…

- Для кого как. – Я смерила Соболевского подозрительным взглядом. – Я бы не хотела оставлять их одних.

- Они не останутся одни, Сима. В доме прислуга и охрана.

- И, правда, - умилилась я. – Люди, которым я могу доверять!

Александр ко мне подошёл и взял меня за локоть. Повёл к выходу из столовой.

- Мы так долго можем препираться. Быстрее сесть в машину и поехать. Тебе нужно что-то взять?

- Что? – переспросила я. – Карту и пистолет?

Соболевский весело усмехнулся.

- У тебя всегда было странное чувство юмора.

У ворот нас ожидала машина. Я всё-таки поднялась в комнату Гриши и Таи, сообщила им, что уеду ненадолго, встретила Таин встревоженный взгляд, но успокоить мне её, если честно, было нечем. Поэтому я молча закрыла за собой дверь и спустилась к машине. Соболевский ждал меня, даже заднюю дверь автомобиля для меня открыл. Я села. Что ещё было делать?

Александр машину обошёл и сел со мной рядом. Впереди водитель и охранник. Мы выехали за ворота, а я спросила:

- Зачем тебе охрана?

Соболевский, кажется, удивился моему вопросу.

- В каком смысле?

Я на него посмотрела.

- Ты опять что-то планируешь?

Он возмущенно фыркнул мне в лицо.

- Перестань.

- А что тогда?

- Сима, разве я когда-то ездил с охраной? Когда, как ты говоришь, что-то планировал?

Я отвернулась к окну, пожала плечами.

- Ну, раньше ты был моложе, неопытнее. Считал, что тебе всё ни по чем.

- Серьёзно? Я так считал?

- Ты так себя вел. – Я вздохнула. – Вы все себя так вели. Мнили себя гениальными аферистами. Неуловимыми мстителями.

- О, как ты нас.

- Ваня куда уехал?

Соболевский выдержал небольшую паузу. Видимо, переключался на другую тему. Потом сказал:

- По делам.

Спрашивать я больше ничего не стала, но чувствовала на себе испытывающий взгляд. А я гадала, задаст Соболевский вопрос про наши с Филатовым отношения или нет. Он задал. Помолчал и спросил:

- Что между вами происходит?

Я пожала плечами.

- Мы спим вместе.

- И всё?

- А что у меня можем быть с мерзким вруном и преступником? – Я голову повернула и на Александра взглянула. – Он ведь преступник?

Он засмеялся.

- Ты меня спрашиваешь?

- Ты же знаешь его лучше и дольше меня. И, наверняка, ты платишь ему с определенной целью.

- Ты права, - обстоятельно кивнул Соболевский. – С определенной.

Я отчего-то заволновалась, но всеми силами старалась не показать этого. Глазела на коротко стриженные затылки охранников впереди. А Соболевский рядом со мной поерзал на сидении, устраиваясь поудобнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Иван Олегович очень способный человек, - сказал он с каким-то особым благоговением. – У него потрясающая способность договариваться с людьми.

- С какими людьми?