Булочка в подарок - Мила Реброва

двигаясь навстречу моей руке, – это что-то нереальное, я просто умираю… – шептала она, смежив веки.

– Недаром французы называют это маленькой смертью, – вспомнил я, ритмично лаская ее влажную для меня плоть до того момента, пока не почувствовал, как Даша дошла до своей разрядки, тонко вскрикнув и расслабившись в моих руках.

Она лежала, распластавшись на пледе, такая прекрасная, в черной шелковой сорочке на белоснежной коже. Это была самая лучшая ночь в моей жизни. Даша ударяла в голову хлеще шампанского. С ней я забывал обо всем, уверенный, что больше ничего нет в этом мире кроме нас. И никого, только мы одни.

И мне всегда будет ее мало, в этом я не сомневался, а сейчас меня просто-напросто разрывало от желания оказаться в ней.

– Думаешь, это всё? – рассмеялся я, накидываясь на нее и начиная целовать, ее губы были сладкими, как самый вкусный нектар, кожа пахла одуряющим ароматом, нежная, сладкая, как самое вкуснейшее лакомство в мире, которое я хотел попробовать и наслаждаться им до конца жизни.

– Очень надеюсь, что не всё, – улыбнулась эта проказница, просовывая руку между нашими телами и проверяя мою готовность. Ее смелость только воодушевила меня и заставила быть торопливым, я резко стянул с себя брюки и расположился между Дашиных бедер, держа ее руки поверх ее головы. Сжав тонкие запястья, я, едва сдерживаясь, проник в нее, услышав тихий всхлип и вторя ему своим хриплым рыком. Боясь что-то ей повредить, всё же остановился и медленно, осторожно двигался.

Чувственно простонав, она обняла меня ногами за бедра и показала, что готова к новой скачке.

– Хочешь руководить? – рыкнул я, переворачивая нас и позволяя ей быть главной.

Она закусила нижнюю губку, плавно стянула с себя сорочку и пошевелилась на мне, устраиваясь поудобнее, а потом повторила мой трюк с руками, закидывая мои поверх головы. В этой позе ее сладкие вишенки оказались прямо возле моих губ, чем я незамедлительно воспользовался, целуя и всасывая их.

– Давай, малышка, – подбодрил я ее, толкаясь в нее.

Даша ахнула и стала подниматься и опускаться, находя лучшие точки соприкосновения. Она была прекрасной и дикой, и я умирал от желания и любви к ней. Томительно долго она объезжала меня, высасывая все соки, а потом достигла пика, громко оповестив о своем наслаждении, я последовал за ней, падая на бок и притягивая ее к себе. Мы и не думали расцепляться, слишком хорошо нам было вместе, в этой одуряющей близости наших тел.

– Я даже не подозревала… – сказала она, не в состоянии подобрать слов.

– Не подозревала что? – погладил я ее по повлажневшей коже, глядя с обожанием в любимое лицо.

– Что бывает такой род близости, – откровенничала она. – Что мое тело способно испытывать такое удовольствие.

– Такое удовольствие бывает далеко не всегда, поверь мне.

– Говоришь с высоты своего опыта? – поддела она меня с обидой в голосе. – У тебя было много женщин?

– Какая разница, сколько их было? Ни одна не сравнится с тобой, Даша. Ты самая лучшая.

– А я даже не хочу сравнивать, я не смогла бы никому так довериться, – открыла она мне свое сердце, а у меня внутри всё сжалось даже от малейшего предположения, что она может быть с кем-то другим.

– Ты моя, слышишь? – заставил я ее посмотреть мне в глаза. – Повтори.

– Я твоя, только твоя, – прошептала она, снова вызывая во мне желание.

– Тогда докажи, – потянулся я к ней, чтобы продолжить эту бесконечную ночь любви…

Глава 22

Даша

– Так здорово вновь оказаться дома! – воскликнула я, переступая порог нашей квартиры. – Как бы я ни полюбила Париж, но дома всё же лучше!

– Рад, что ты так считаешь, – улыбнулся мне Максим, помогая с Булочкой.

Переодевшись, я сразу же направилась на кухню, оставив Максима с сонным ребенком. Нужно было позаботиться об ужине, да вот только холодильник был абсолютно пуст, ведь мы специально освободили его от продуктов перед отъездом.

– Нужно сбегать в магазин, у нас тут хоть шаром покати, – сказала я, видя, как он входит в кухню, укачивая нашу малышку.

– Нет проблем, я быстро…

– Нет-нет, я сама. А ты уложи лучше ее спать, – вставая на цыпочки и чмокая его в губы, сказала я.

– Куда ты без машины? – крикнул он вслед.

– Сбегаю в ближайший, а завтра с утра поедем закупаться, – вылетая из квартиры, ответила я. Настроение было такое хорошее, что я чувствовала себя словно окрыленной.

Быстро управившись с покупками, я побежала обратно домой. Ну, как побежала, скорее, побрела черепашьим шагом, ведь набрала я больше, чем смогла унести. Максим точно будет ругаться за то, что тащу тяжести.

– Мой любимый ворчун, – шепнула я себе под нос, наконец входя в подъезд и вызывая лифт.

Войдя в квартиру, уже хотела было крикнуть, чтобы Максим помог мне с покупками, но до боли знакомый голос заставил замереть на месте.

– …я ведь знаю, что всё еще небезразлична тебе! У нас ребенок! Да, я совершила ошибку, но я всё осознала и вернулась к тебе! – задушевно говорила… Юля. Сестра вернулась, тем самым превратив мой самый жуткий кошмар в реальность.

– Ты права. Я действительно испытываю к тебе чувства, – сказал Максим в ответ, разрушая мой идеально выстроенный за эти две недели мирок. Покачнувшись, я выпустила из ослабевших рук пакеты, с отрешенным лицом наблюдая за тем, как продукты катятся по полу. На глаза набежали горькие слезы обиды, и, развернувшись, я выбежала из квартиры, не представляя, что теперь буду делать со своей разбитой жизнью и сердцем.

Максим

– Ты права. Я действительно испытываю к тебе чувства. Жалость и презрение, – скривился я, отталкивая бывшую девушку. Не знаю, откуда она узнала мой адрес, но бессовестная кукушка заявилась именно в тот момент, когда Даша ушла в магазин и я только успел уложить уставшего после дороги ребенка.

– Я не верю тебе! Ты не можешь…

– Ты всерьез полагаешь, что заявишься сюда, вся такая размалеванная, и я приму тебя с распростертыми