Травница - Анна Йоль

— Ешь быстрее. — Вымолвил он.

— С чего это?

— Мы должны выбрать тебе кольцо! — Он лучезарно улыбнулся.

— Я хочу с красным камнем!

— Конечно. — Он взъерошил свои каштановые волосы. — И подвала не потребовалось, да?

Я рассмеялась и отрезала себе ещё запеканки.

Я брела вдоль дорожки усыпанной красными листьями. Лес, тот самый в котором я очнулась: холодный, тёмны и багряный, как запекшаяся кровь. Но во мне не было страха, а только странное спокойствие и умиротворение. Тишина и только шелест под моими босыми ступнями. Всё осталось прежним, но а что со мной? Вокруг дурные знаки, а мне…хорошо.

Прохладный ветер вызывает во мне мурашки. Он подбрасывает листья в верх и кружит их в неизвестном танце, вихре. Красиво и я любуюсь этим как заколдованная. Безмятежность накатывает на меня, мои веки опускаются. Ветер ласкает кожу, а мягкие ладони касаются ключиц. Мне не нужно открывать глаза, чтобы узнать её. Рииг.

— Давно мы не встречались… — Говорит она, а её голос нежный и ласковый.

Улыбка — мой ответ, мне хочется только слушать и молчать.

— Твой желтоглазый альт… — Богиня гримасничает. — Весёлый такой и любит тебя.

Я смущенно пожимаю плечами.

— Я же говорила не боятся золотых огней. — Она медленно ведет своей ладонью от ключиц по шее и к щеке. — Извини…

Её голос спокойный и грустный.

— Такая у неё судьба. — Шепчет ветёр, а листья ему вторят.

Я не понимающе смотрю на синеглазую.

— У тебя всё будет хорошо. — Рииг ласково гладит меня по щеке.

И я не сомневаюсь.

Но только жаль, что я никогда не вспомню этот сон.

— С тобой всё в порядке? Можем вернуться.

— Нет, я просто задумалась.

Хеллпей недоверчиво осматривает меня, но вопросов больше не задаёт. Он берёт меня за руку и ведёт сквозь толпу, заслоняя от толчков.

Я солгала ему.

Мне откровенно не хорошо с самого утра. Голова раскалывается с того момента, как я открыла глаза, а сердце колотиться не переставая. Но самое тяжкое из всего этого — удушающие чувство тревоги. У меня дрожали руки, мурашки бегали по коже и я ждала что вот-вот случится «ужасное». Но амулет был холоден, птички пели, а Хеллпей был всё таким же любимым. Отлично и никаких «подарков судьбы»…

Мы маневрировали среди веселых людей, пьяных и бранчливых гномов, довольных и лукавых альтов. Любая столица оживленная, но сегодня было наводнение, потоп, словно всё люди хлынули на главные улицы. Болтовня, россказни, ссоры, шутки и песни слышались о то всюду. От красок пестрило в глазах, а от ароматов от надушенных дам свербило в носу.

Всё было таким не реальным и туманом бродило в моей голове и только горячая ладонь Хеллпея была моим поводырем. Почему я не послушалась его? Почему заставила идти на этот парад? Одним словом — дура. Но когда я хотела отказаться — горло сдавило и я смогла лишь улыбнуться.

Хеллпей поднял руку и кому-то помахал. Сквозь пелену перед глазами, я увидела Овелиуса и Линни — они обнимались и ворковали. На секунду мне показалось, что это мы с Хеллпеем… Надеюсь мы смотримся с ним так же хорошо и влюбленно.

— Вы задержались! — Бодро отозвался Овелиус. — В простынях запутались?

Линни что-то шикнула ему и пнула локтём, тот, конечно, не шелохнулся.

— А ты все о постелях? — Ответил мой альт и хлопнул брата по плечу. — И как ты с ним справляешься Линни?

— Так же, как Лена с тобой. — Шатенка пожала плечами. — Привет.

— Привет. — Я вымученно улыбнулась и моё состояние вызвало удивление у друзей.

— Мы не надолго — Лена приболела. — Пояснил Хеллпей не выпуская моей руки.

— Так чего дома не остались? — Задал резонный вопрос Овелиус.

— Да нужно было… — Мой альт тяжело вздохнул и обеспокоенно посмотрел на меня.

Тут раздалась барабанная дробь и звон колокольчиков. Народ хлынул ближе к главной улице и Хеллпею пришлось встать сзади, чтобы меня не придавили или не затоптали.

Галдёж начал усиливаться вместе с моей головной болью, левый висок горел и пульсировал. Мне становилось всё хуже.

На главную улицу медленно вплыли милые девчушки в разноцветных платьица. Они широко улыбались, раскидывая лепесточки из своих плетеных корзинок. За ними неспешно шли девушки постарше и крутили красивые яркие ленты. Я попыталась сосредоточить взгляд на одной из них, но у меня только сильнее потемнело в глазах и я закрыла их.

Я глубоко вздохнула, в груди запекло.

— Хеллпей? — Мой голос был тише шёпота, но он услышал.

— Что такое?

Я подняла голову и посмотрела на небо. Большие сахарные облака плавно плыли по небосводу. Всё со мной понятно.

— Я люблю тебя. — Глаза защипало.

— И я тебя. — В голосе Хеллпея была тревога.

Мои губы расплылись в улыбке, а альт повернул меня к себе лицом. Он побледнел.

— Всё, мы идем домой. — Мой мужчина схватил меня за руку и начал пробиваться сквозь радостных людей. Они злились, ворчали и шикали на нас.

Кто-то толкнул меня и мой амулет, который всегда предупреждал меня об опасности, но который сегодня смолчал — сорвался с руки.

Всё стихло, только стук моего сердца. Я медленно оседала на землю, зная что происходит.

Хеллпей успел подхватить и прижать к себе.

— Лена?! — Он кричал убирая волосы с моего лица. — Лена?!

Он тряс меня и сжимал всё крепче.

К счастью через секунду я не слышала то, с каким отчаянием он звал меня и молил очнуться.

С вами случали такое, что вы долго и упорно противитесь и не принимаете что-то? К примеру, переезд, смена климата или новая банка из-под газировки? Вам тошно от этого и вы проходите через все пять стадий принятия неизбежного:

— Отрицание. Нет-нет, через неделю всё опять будет по прежнему!

— Гнев. Ненавижу эту упаковку! Её же не удобно держать в руках! Эй ты! Прохожий! Я тебя тоже ненавижу.

— Торг. Дорогая компания, я готов вас простить, если вы вернете прежний дизайн. Я даже буду рекомендовать её друзьям. Пожалуйста.

— Депрессия. Жизнь уже не та, она изменилась, стала хуже и сложнее. Газировка не радует и в ней больше нет смысла. Пойду выпью какао и поплачу.

— Принятие. Ну нет, не такая уж и плохая банка. Миленькая и симпатичная.

И в тот момент когда вы наконец начинаете наслаждаться, ваша новая изменённая жизнь вам нравится, случается это — жизнь опять сбивает вас с ног преподнося новые сюрпризы. С вами такое случалось? Со мной вот да.

Getting hard to break through the madness,You're not here, it never makes sense.Tidal wave of tears are crashing,No one here to save me drowning,Cause baby, you're not here with me[4]

Мне так хорошо… так приятно. Никакой суеты и переживаний. Но… кто я? Кем была, мои цели, моё счастье?

«Неважно» — раздаётся эхом.

Точно, к чему подобные хлопоты, когда на душе так спокойно, а телу так отрадно.

«Забудь» — ласково шепчут.

А мне и нечего помнить… Хотя… Это интересно, мои воспоминания полны счастья или горечи. Если первого, то почему бы и не вспомнить, а… Нет, наверное, я была полна грусти, раз оказалась в этой упоительной тишине. Плыть по течению — удел бесталанных.

Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип… Бип…

Что за ужасный звук? Он, как ток по оголённым нервам. Ему тут не место.

Бип…

Чужеродный.

Бип…

Болезненный.

Бип…

Невыносимый. Я хочу заткнуть уши, но не чувствую рук. Моё ватное тело плывёт по реке, а может по небу? Голова начитает болеть, почти закипает. Мне хочет вспомнить и прокричать, но что…

Кто я?

Поднимаю веки, но мрак окутывает меня ещё сильнее. Почему такая темнота? На секунду мне кажется, что я потеряла глаза, ослепла и обезображена навсегда. Но я вижу лёгкий, незаметный тлеющий огонёк.

Бесполезно. Моя надежда слабее его тепла…

Бип…

Опять этот звук. Господи, сколько можно? Дай, мне спокойной затихнуть, потонуть в этом безмолвии.

Л…

Еле слышное бормотание сменяет гнетущее гудение. Почему моё сердце отзывается болью?

Л…е…

Тяжкий вздох и всхлип, а я холодею, меня сковывает озноб. Горло саднит от сдерживаемых рыданий. Почему этот шёпот так важен, так знаком… Он знает кто я. Он помнит!

— Лена…

До меня пытаются достучаться, позвать, вернуть. Ко мне взывают с просьбой, мольбой.

— Лена, я прошу…

Господи, этот голос знаком мне, один из самых важных голосов… Но кто? Я отбрасываю свои оковы, сквозь слёзы и боль, я стремлюсь навстречу этому зову.

— Вернись…

Моё ватное тело борется с течением, мои руки наполненные свинцом не хотят шевелиться, я рычу, заставляя их.

— Нам так плохо…

Я вижу, как тлеющий огонёк вверху набирает силы, разжигается. Я стремлюсь добраться до него, ведь он отогреет меня, прогонит холод, когда я прильну к нему…