ГРУ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ. ГЕРОИ НЕВИДИМОГО ФРОНТА - Виталий Никольский

Значительная часть наших недостатков в несении оккупационной службы войсками и гражданской администрацией исходила из ряда принципиальных ошибочных положений, главными из которых являлись:

1. Отсутствие тщательно продуманной и заранее разработанной политики в отношении оккупированной страны. До 1955 года от солдата до верховного комиссара никто не знал, что будет с Австрией в ближайшие годы - какова конечная цель оккупации этой находившейся под нацистским влиянием страны, объявленной союзниками жертвой немецкой агрессии. Высказывались противоречивые предположения. В 1948-м упорно говорили о том, что войска уйдут в 1949-м, в 1949-м готовились к уходу в 1950-м и т. д. Затем, в связи с событиями в Корее, начали муссироваться слухи о продлении оккупации до 25 лет. После беспорядков в ГДР в 1953 году предполагали, что советская зона оккупации будет присоединена к Венгрии с образованием федеративной республики Австро-Венгрия. Имели место и другие домыслы, которые не подтверждались и не опровергались руководством, да оно и само не знало ни сроков оккупации, ни обстоятельств ее окончания. В результате все «сидели на чемоданах». Казарменный фонд для войск не ремонтировался, капиталовложения в промышленные предприятия не производились. Юридически отношения с местными властями не закреплялись. Четко расписанных наставлений, инструкций и положений, подготовленных компетентными органами еще задолго до вступления войск в страну и определяющих основную линию наших военных и гражданских учреждений в отношении местного населения, не было.

В противоположность нашей стороне, западники еще до вступления в Австрию имели подробные положения об оккупационной службе, и их органы пропаганды в целях «борьбы за австрийца» начали кампанию за быстрейшее освобождение страны от четырехсторонней оккупации, стремясь показать, что основными противниками в этом являются русские. Англо-американские и французские фирмы, в порядке подготовки своих позиций, на случай вывода войск, скупали за бесценок акции австрийских предприятий, крупные земельные участки, дома, заводы, замки, оформляя эти акты по всем правилам капиталистической юриспруденции. Мы вынуждены были включиться в навязанное нам бывшими союзниками соревнование между «западом» и «востоком», кто больше даст материальных благ и льгот бедной Австрии. Это соревнование, начатое примерно с 1950 года, продолжалось до заключения государственного договора и велось далеко не в нашу пользу, поскольку экономические возможности у наших «партнеров» были значительно выше. Они могли свои военные автомашины, завезенные во время войны в Европу, пустить по бросовым ценам в продажу австрийцам, поскольку возвращать этот уже изношенный автотранспорт в Америку было нерентабельно. Австрийский обыватель, не понимая, что этим «благородным» жестом душится его национальная автопромышленность, видел лишь возможность купить за цену велосипеда исправный американский «Виллис» и восхвалял щедрых заокеанских благодетелей, кляня русских «грабителей», вывозивших из его страны трофейные автомашины, демонтированные станки с бывших немецких предприятий, старую мебель. Обыватель не знал, что американцы, забрав в Австрии все патенты, являлись настоящими грабителями крупного масштаба, перед действиями которых конфискация русскими немецкой собственности казалась мелочью. К сожалению, наша пропаганда не смогла убедить в этом австрийцев. Она была слишком слаба и велась неквалифицированно.

2. Присущая тому времени непоколебимая убежденность в преимуществе всего советского, от авторучки до уровня техники и материального благосостояния народа, высокомерие ко всему несоветскому, пренебрежительное отношение к обычаям и жизненному складу людей в оккупированных странах - эти мнения мешали в известной мере перенимать все рациональное в методах руководства хозяйством, оценке техники, организации производства. Хотя заимствовать в этой области в Австрии БЫЛО что, т. к. она использовала во всех областях знаний передовой опыт развитых капиталистических стран.

Наши солдаты и офицеры, увидев относительно высокий жизненный уровень в Австрии, не без оснований заявляли: «Что этим фашистам было нужно в этой войне? Они живут куда зажиточнее нас». Эти мнения, не разъясненные должным образом нашей пропагандой, вносили некоторый диссонанс в умы наших людей, привыкших верить, что за рубежом все значительно хуже, чем у нас, начиная от людей, которые являются друг другу волками, кончая картошкой, менее вкусной и питательной, чем на родине. При этом зачастую не принимались во внимание ни особенности развития страны, ни трудности строительства первого в мире социалистического государства, окруженного морем враждебных капиталистических стран.

3. Резкая смена правил, порядка и условий пребывания советских граждан при замене руководства ЦГВ. Переход от одной крайности к другой. До 1948 года при главкоме генерале армии Курасове все офицеры имели право проживать в ЦГВ с женами и детьми до 14 лет. В 1948 году вновь прибывший главнокомандующий генерал-лейтенант Свиридов доказал руководству, что семьи военнослужащих в Австрии подвергаются разложению в условиях пребывания в капиталистической стране и их необходимо выселить на родину. В течение короткого времени десятки товарных эшелонов с женщинами, детьми и скарбом выдворялись из Австрии. Для отсрочки выезда не принимались во внимание никакие причины. Для вывоза «приобретенного» имущества на каждую семью выделялась половина товарного вагона. Семьи полковников получали вагон. Это было полуофициальное разрешение к вывозу всевозможной рухляди, приобретенной различными путями в стране. На память прихватывали многое, даже изразцовую облицовку печей. Это срочное переселение массы людей и имущества проходило на глазах у австрийцев. Западники, очевидно, терялись в догадках, пытаясь разгадать оперативные замыслы советского командования в связи с этим мероприятием.

В 1951 году командование группой принял генерал-полковник С.С. Бирюзов, который доказал руководству, что выселение семей было ошибкой, разложение офицеров, проживающих в одиночку, происходит значительно интенсивнее, число ЧП растет, и получил санкцию на ввоз семей. Начался их массовый въезд в страну. То, что эти капризы руководства стоили многих миллионов рублей, способствовали в известной мере падению нашего престижа в глазах иностранцев, никого не волновало.

До 1953 года денежное содержание личного состава наших войск в ЦГВ в валюте было невысоким. Командир отдельной части, полковник получал около 3000 шиллингов в месяц. Примерно столько же получал американский рядовой. Но, помимо валютного содержания, наши офицеры получали 100% штатно-должностного оклада в советских рублях, что позволяло за время службы приобрести солидные накопления. На получаемую валютную часть можно было безбедно существовать с семьей. В 1953 году главком Бирюзов, желая повысить жизненный уровень своих подчиненных, добился разрешения обменивать офицерам на шиллинги до 600 рублей в месяц и таким образом увеличивать валютную зарплату более чем в 2 раза, т. к. по курсу один рубль котировался в 6,5 шиллинга.