Проклятый - Алекс Кош

— А церковь как же? — слегка нервно спросил я.

— Приходили, и заявили, что всё в руках Господних, — поморщился мужчина. — Я сам, конечно, человек верующий, но, если бы здоровье людей зависело только от Бога, мы бы не придумали медицину.

Честно говоря, меня местные святоши скорее пугали, чем внушали доверие. Но даже не возьмусь решать, кто выглядит опаснее — медиумы или церковники.

— Думаю, нужно действовать взвешенно, — немного подумав, сказал я. — Я поищу информацию в Ассоциации. Не верю, что никто не занимался ничем подобным до меня.

— Конечно, конечно, — засуетился Князев. — Поспешность нам не нужна. Раз уж мы тут, предлагаю заодно показать специалистам твою руку. — Увидев, как я слегка напрягся, он добавил: — За мой счёт, разумеется. Точнее, за счёт СБР УИ, будем считать, что ты пострадал во время операции поимки опасного серийного убийцы.

— Вы так это оформили? — удивился я. — Я думал, СБР УИ занимается только демонами.

Князев пожал плечами.

— Обычно да. Но случается всякое, нас могут привлечь и к другим работам, когда нет разломов. Так мы и прикрыли моё, скажем так, лёгкое самоуправство.

Честно говоря, принимать помощь от Князева, не сделав ничего для его жены, мне не хотелось. Но помощь от организации — это совсем другое дело.

— Тогда было бы неплохо снова почувствовать собственные пальцы, — согласился я.

Исследование многострадальной руки заняло довольно долгое время. Рентген, сдача анализов крови, выслушивание сокрушений врача на тему того, что нельзя так сильно забрасывать столь сложные травмы. Потом описание процедуры, которая мне предстоит. В результате было решено оставить меня в клинике на ночь, в палате, соседствующей с женой Князева. Сам же глава СБР УИ уехал, оставив свой номер и велев связываться с ним сразу, как только появятся хоть какие-то новости.

Операцию провели под местным наркозом. Изначально предлагали общий, но мне очень не хотелось лишний раз терять сознание.

— Мы можем закрыть ширмой руку, — предложил мне врач, когда всё уже было готово к операции.

— Да мне всё равно, — ответил я, широко зевнув. На моих глазах Садако людей на части разрывала, а тут всего лишь какая-то операция на руке. — Ломайте быстрее.

Меня сейчас больше волновало состояние Алины Сергеевны, ведь я понятия не имел, как ей помочь. А ведь была ещё Лора, и похороны Дэмиса… Черт, я совсем забыл о них!

Отсутствующим взглядом я наблюдал, как кожу на кисти аккуратно разрезают и разводят в стороны, оголяя мышцы…

— Ээ… а можно всё-таки ширмочку поставить, — попросил я, чувствуя, как начинает кружиться голова и желудок даёт слабину. Видимо, я всё-таки слегка переоценил крепость своей психики.

— Так бы и сразу, — по-отечески улыбнулся врач. — Все прям герои такие, куда деваться.

Операция шла часа два, затем мою руку полили чем-то вроде жидкого пластика, который мгновенно застыл по форме ладони и отправили спать в палату. По заверениям врача, всего через пару дней пальцы полностью восстановятся, а пока похожу в «желешке» — так назывался местный аналог гипса.

И каким же счастьем было наконец-то уснуть в постели, в полной тишине и спокойствии. А утром я проснулся и увидел в кресле рядом с кроватью спящую Дженн. Женщина умудрилась уместиться там целиком, и я впервые понял, насколько она хрупка на самом деле. Стоило мне только двинуться, как телохранительница тут же открыла глаза.

— Доброе утро, — слабо улыбнулся я.

— Почему так получается, что тебя похищают каждый раз, когда ты выходишь из офиса? — спросила она вместо приветствия.

— Я тоже рад тебя видеть, — ухмыльнулся я. — Но в этот раз было не совсем похищение.

— Но тоже где-то рядом. На, — она бросила на одеяло новый телефон. — Это от твоего отца. Все данные и приложения со старого перекинули.

Отлично! Не придется заново узнавать номера. Правда, это подтверждает факт того, что всё содержимое моего телефона всегда доступно Михайлову. С другой стороны, чего мне скрывать-то? Ещё в своём мире ржал с людей, сходящих с ума из-за того, что «большой брат» имеет доступ к их перепискам, а на улицах всё больше и больше камер. Лично мне всегда было совершенно нечего скрывать, и даже сейчас, когда у меня стали появляться хоть какие-то секреты, я не чувствовал себя в чём-либо ущемленным. По крайней мере, на данный момент, удобство перекрывало любые возможные утечки информации.

— Супер, — обрадовался я и тут же полез в телефон.

Что приятно, все входящие звонки и сообщения на этом телефоне тоже сохранились. Видимо, его восстановили практически сразу после моего исчезновения, или вовсе продублировали ранее и он всегда получал копии информации с оригинала. Знаю, бывает и такое.

Преимущественно в памяти были сообщения от Ники и Донни, а также непринятые звонки из офиса медиума. Нашлась и пара незнакомых номеров, но с ними разбираться было лень. Я тут же написал сообщения Нике и Донни о том, что со мной всё в порядке и поинтересовался состоянием Лоры у последнего. А затем полез на сайт новостей, чтобы поискать упоминания о шестой клинике и Орлове — хотелось полюбопытствовать, как представили произошедшее официальным источникам.

Удивительно, но и в том, и в другом случае упоминалось моё имя. Только в деле клиники я фигурировал как подающий надежды ученик Джеймса Харнетта, а с Орловым представал исключительно в качестве жертвы похищения. И то и другое выглядело вполне логично — Джеймс таким образом рекламировал свои услуги, на которые, впрочем, и так спрос был велик. А Михайлов подсуетился и представил всё так, что наша семья оказалась практически под гнётом жадного дельца Орлова. В принципе, мне было всё равно, что там обо мне пишут, но сам факт появления в официальных СМИ слегка будоражил. Всё-таки впервые в жизни видел своё лицо на фото статьи на главной странице огромного новостного портала. Я бы даже сказал впервые за две жизни.

— Ты теперь почти герой, — сказала Дженн, заметив, что я рассматриваю на экране телефона, когда я оставил его на кровати и пошел умываться.

— Ага, — согласился я. — Это они ещё о Садако не знают. Вот где по-настоящему опасно было.

Кстати, я ведь до сих пор не знаю, что точно произошло. То есть, понятно, что задумка явно сработала — Мей Ли через мою связь с Садако, выпила её полностью, и вернула мне всю душевную энергию. А куда она сама делась после этого? И хотелось бы всё-таки получить подтверждение того, что с Садако точно покончено, но для этого, очевидно, придется искать встречи с Доктором. И что-то я не уверен, что ответы на вопросы стоят