Свет первой любви - Мэри Бэлоу

– Я не был уверен… Я думал, что вы можете и не приехать.

– Выходя за вас замуж, я дала обет слушаться вас, милорд.

Он повернул голову и с минуту смотрел на нее, потом опять уставился, на холодный уголь. Он едва не улыбнулся. Не верилось ему в такую податливость Майры.

– Вы прекрасно выглядите, – коротко сказал он.

– Благодарю. – Она не делала никаких попыток поддерживать разговор теперь, когда его друзья ушли. И не выказала удовольствия от его комплимента. Настало долгое молчание.

– Почему вы приехали? – спросил он. – Если отбросить тот вариант, что сочли необходимым послушаться меня?

– Мне захотелось приехать. Захотелось увидеть Лондон. Захотелось увидеть его во время сезона. Принять участие в развлечениях. Ведь это так понятно!

– А видеть меня – такого желания у вас не появилось?

Она едва заметно улыбнулась и промолчала. Глупо было задавать такой вопрос. Снова воцарилось молчание.

– Дело в том, – сказал Кеннет, – что мы женаты.

– Да…

– И мы оба этого не хотели, – сказал он. – Было б гораздо легче, будь мы равнодушны друг к другу при вступлении в брак. Но мы относились друг к другу неприязненно, даже враждебно на протяжении стольких лет, что на оказалось не так-то просто, находясь вместе, сохранить при этом благожелательность..

– Да, – сказала она.

– Два месяца назад вы сказали по двум разным поводам, что хотели бы никогда больше не видеть меня. Я пошел навстречу вашему желанию, поскольку оно вполне соответствовало моему. Однако я понял потом, что тогда мы говорили под влиянием чувств, охвативших нас после несчастного случая. И я понял еще, что теперь это несчастье осталось позади и, может быть, стоит пересмотреть наше решение прожить всю жизнь отдельно.

– Да, – отозвалась она снова.

Как странно: говорить с Майрой, которая ни в чем тебе не перечит! Что это – только холодное послушание? Безразличие? Или она сама, поразмыслив, пришла к тому же выводу? Не считает ли она свое положение невыносимым?

– Вы графиня Хэверфорд, и будет только справедливо, если в качестве таковой предстанете перед светским обществом. Кроме того, во время сезона можно найти множество увеселений. Я не стану упрекать вас за то, что вы приехали сюда поразвлечься, пусть даже у вашего приезда нет иной причины. Надеюсь, вы окажете мне честь и позволите иногда сопровождать вас и представлять обществу как графиню и мою супругу.

– Это звучит вполне резонно, – сказала она.

– И вероятно, – сказал он, – мы с вами посмотрим, возможно ли что-то сделать с нашей семейной жизнью?

Настало продолжительное молчание. Но когда он повернул голову, чтобы еще раз посмотреть на нее, оказалось, что она тоже смотрит на него. Она вполне владела собой.

– Это тоже звучит вполне разумно, – сказала она.

– Я не стану ни на чем настаивать до конца сезона, – продолжал он. – Каждый из нас что-то решит. Мы оба еще не знаем, не окажется ли совместная жизнь невыносимой для каждого из нас. Если же окажется, что это так, то будем надеяться, что мы сможем заключить какое-то приемлемое для обоих соглашение. Вы всегда сможете вернуться в Данбертон и жить там самостоятельно. Моим же домом станет весь остальной мир. И более приказаний, как вы изволите выражаться, присоединиться ко мне не последует. Хотя это был не столько приказ, сколько просьба.

Она почувствовала, что в голосе его прозвучала обида.

«Хорошо бы она этого не заметила», – подумал он.

Она мягко улыбнулась.

– Разве просьба мужа не является одновременно и приказанием? – спросила она.

– Нет, – коротко ответил он. – Если речь идет о данном муже. А данный муж – единственный, который у вас есть. И я не потерплю, чтобы вы то и дело устраивали ссоры со мной, как это было в Корнуолле. Я требую, чтобы вы обращались со мной вежливо, как это принято в обществе!

– Это приказание, милорд?

Его рука, лежащая на каминной полке, сжалась и снова разжалась.

– Вы только что согласились попытаться, – сказал он. – Я очень старался объяснить, что предоставляю вам возможность улаживать стоящую перед нами проблему на равных правах со мной. Вы все еще хотите попытаться?

– Да, – сказала она. – Полагаю, это так. Да, я хочу провести это время с вами. Или хотя бы часть этого времени. У вас здесь друзья, и вы, без сомнения, захотите проводить время с ними. Быть вместе каждый день, каждую минуту – это действительно тяжело, не так ли? Но иногда, вероятно, возможно.

При слове «день» их взгляды встретились. На этот счет он пребывал в полной нерешительности. Да, в нерешительности – и, вероятно, не станет заговаривать об этом, пока не поймет, чего же действительно хочет. Но слово «день» словно повисло между ними, равно как и неловкость в связи с тем, что был вечер, они были одни в доме, вдали от прислуги. И что они муж и жена.

– Еще одно, – сказал он. – И тут выбор за вами. Хотите ли вы, чтобы в это время у нас были супружеские отношения? Скажите честно, если можете.

Впервые за весь их разговор она утратила самообладание. Лицо ее вспыхнуло. Но она не пошевелилась и не опустила голову.

– Это было бы неразумно, – ответила она.

– Неразумно? – Ему показалось, что в комнате вдруг стало нечем дышать.

– Это хорошо, когда любишь, – спокойно сказала она. – А здесь ведь никакой любви нет.

– В семейной жизни часто нет любви, – возразил он. – Иногда это делается просто для удовольствия. Иногда по другим причинам.

– Никакого удовольствия мы не испытаем. Мы договорились, что за это время попробуем выяснить, есть ли у нас возможность жить вместе, хотя бы иногда. Я понимаю, что мы должны отыскать такую возможность. Вы человек, обладающий собственностью и состоянием, и вы захотите, чтобы вам наследовал сын – плоть от плоти вашей. Но сейчас, милорд, между нами нет ничего, кроме желания сделать попытку слегка снять враждебность, которая за этот вечер не один раз перерастала в раздражение.

Он знал, что Майра честна до грубости. Почувствовал ли он разочарование? Он хотел ее, в этом он себе не мог не признаться. А если он не будет обладать Майрой, он не будет обладать никем – по крайней мере, до того, как они придут к окончательному выводу никогда больше не жить вместе. Но может быть, это и к лучшему? Ведь плотские отношения неизбежно повлекут за собой эмоциональную привязанность. Он не знал, к лучшему ли это или наоборот.

– Значит, это ваш окончательный ответ? – спросил он. – Между нами не будет супружеских отношений?

Она подумала.

– Нет, – сказала она, – это не окончательный ответ. Я здесь, так что какое-то время мы сможем проводить вместе, сможем вместе развлекаться и сможем прийти к какому-то решению относительно будущего. Я же сейчас говорю об этой ночи.