Легенда Лукоморья - Юлия Набокова

Кузьма горделиво вздернул нос. Вот же Робин Гуд местного розлива!

– Ну ладно, с этим понятно. А вот обязательно было коров из стада Соловья-разбойника красть?

– А сама как думаешь? Что за честь у обычного пастуха корову увести? В пастухи ж кто обычно идет: или мальчишка малый, или калека сухорукий, или дурачок деревенский – все те, кто на другие крестьянские работы не годны. Сладить с ними много ума и силы не надо. А вот попробуй-ка корову у самого Соловья-разбойника увести! Ведь он если свистнет, то мало не покажется.

Кузьма сиял, осознавая опасность, которой подвергался все это время.

– Понятно, любовь к подвигам в тебе неискоренима, – хмыкнула я. – В следующий раз, похоже, придется вытаскивать тебя из пасти Горыныча или вылавливать из омута Водяного… Только я ведь могу и не оказаться поблизости.

– Подумаешь, – обиженно шмыгнул носом Кузьма. – Никто тебя и не просил меня из ямы вытаскивать. Сам бы как-нибудь выбрался.

Интересно, а Соловья-то разбойника что в пастухи привело? Уж явно не желание иметь домик в деревне и быть ближе к природе. У разбойника явно есть свой интерес к богатому селу.

– А давно Соловей пастухом работает? – полюбопытствовала я.

– Да всего с начала лета, – просветил Кузьма и хвастливо добавил: – А я за то время уже восемь коров увел!

– Знаю, Соловей плакался. А скажи-ка мне, Кузьма, – я пристально уставилась на него, – ради кого ты так стараешься? Что за девица тебя на подвиги толкает?

Мальчишка залился краской и сердито возразил:

– Вот еще выдумала! Нету никакой девицы.

– Что, неужели ни одной, самой захудалой, коровенки ей не подарил? – изумилась я.

– Да я ей самую лучшую привел! – выпалил он и осекся.

– Ну и как? – усмехнулась я. – Оценила? Свадьба скоро?

– Как только прогремят мои подвиги на все Лукоморье, так сразу сыграем! – шмыгнул носом он.

– А не слишком ли ты молод для свадьбы? – усомнилась я.

– Много ты понимаешь! – Кузьма обиженно выпятил губу. – Я уже взрослый мужчина! – И, перехватив мой насмешливый взгляд, добавил: – Не веришь? Вот гляди, у меня и борода имеется!

Я с удивлением уставилась на вздернутый подбородок. Хм, может, попросить лупу?

– Да вот же, вот! – чуть не заплакал Кузьма, нащупав пару светлых, почти прозрачных щетинок. Так сразу и не разглядишь. Но, судя по тому, что щетинки достигли длины в полпальца, каждая из них взращивается Кузей с трепетом, холится и лелеется. – Ну видишь?!

– Вижу-вижу, – успокоила я и ободряюще добавила: – Знатная будет борода!

Кузьма польщенно выпятил подбородок, любовно пригладив зачатки будущей роскошной бороды.

– А без подвигов ты своей Маше не нужен? – спросила я.

– Она Фрося! – возразил он и в очередной раз насупился, поняв, что проговорился.

– Да ладно тебе дуться-то! Расскажи лучше про невесту свою. Все дорогу скоротаем.

– Она самая красивая, – расцвел Кузьма, перечисляя достоинства своей зазнобы, – самая добрая, самая ласковая, самая ясноглазая.

– Такая завидная невеста – и еще не замужем? – удивилась я. – Или она еще из колыбели не выросла?

– Много ты понимаешь, – оскорбился он. – Сватаются-то к ней многие, да она всем отказывает.

– Разборчивая невеста, – понимающе кивнула я. – И что, только героя ждет?

Кузьма кивнул.

– Проезжал как-то через нашу деревню Чернослав. Фрося его увидела да и сказала, что за такого богатыря бы замуж пошла.

– А сам Чернослав что же? – усмехнулась я.

– Что Чернослав, – проворчал Кузьма. – Он, по обыкновению, на подвиги спешил – в Лихоборах как раз упырь объявился, ему не до жениховства было.

– А ты с тех пор решил, что путь к сердцу Фроси лежит через подвиги?

– Вот увидишь, – он убежденно тряхнул головой, – стану знаменитым на все Лукоморье, как Чернослав, и Фрося меня полюбит.

– Любят не за это, дурачок.

– Много ты понимаешь! – нахохлился Кузя. – Я, может, много чего умею. Со мной Фрося как за каменной стеной будет. Да я за нее, если надо, жизнь отдам!

Я глянула на раскрасневшегося мальчишку и поняла, что он не шутит. С него станется. Или расшибется, ища подвигов, или в горящую избу за своей Фросей войдет.

– Скоро там твоя деревня-то? – переводя дух от быстрой ходьбы, спросила я.

– К вечеру будем.

– К вечеру?! – простонала я. – А поближе деревни нету? Мне бы только коня достать.

Хотя и конем обзавестись – задача не из легких. На покупку коня для Ива пара золотых нашлась, а вот для нас – уже нет. Варфоломей перед отъездом наскреб по сусекам несколько медных монеток и, смущаясь, пояснил, что Бабу-ягу благодарят обычно продуктами, а не деньгами. Купить коня на наш капитал вряд ли получится. На то, чтобы легко заработать мешочек золотых магией, изгоняя какого-нибудь местного хороняку, как в Вессалии, тоже рассчитывать не приходилось. Неужели коня красть придется. Подумаю об этом, когда дойдем до деревни. Ох как некстати взбрыкнула ступа!

– Нету тут ничего, – отозвался Кузя. – Большие Бобры на отшибе стоят. До нашей деревни полдня пути. И это я тебя еще короткой дорогой веду, какую не всякий знает, – заметил он и тихонько добавил: – Оно и хорошо, что деревни далеко. Никто не прознает, куда коровы делись.

Солнце медленно двигалось к закату, мы наматывали версты по лесу, делая привалы то на живописной цветочной полянке, то у зарослей малины, то у чистого прохладного родника. Варфоломей, не привыкший к таким дальним походам, порядком устал. Мне то и дело приходилось брать кота на руки, чтобы тот немного передохнул и поберег лапы. Тогда он оживал и принимался сыпать смешными историями. Кузьма не отставал и рассказывал свои. А я предпочитала помалкивать, чтобы не сболтнуть лишнего. Хватит с меня и того, что Кузя считает меня дочкой Бабы-яги. Не хватало еще выдать, что я гостья из будущего.

В пути я не раз ловила на себе взгляды Кузьмы. Мальчишка как будто хотел что-то у меня спросить, да все не решался.

– Ну что? – не выдержала я. – Раскрыть тебе семейные тайны Бабы-яги?

Кузьма смутился.

– А я что? Я ничего.

– Нет уж, говори! Хватит в молчанку играть.

Он помялся и спросил:

– Ты же дочь Бабы-яги… Можешь узнать, что обо мне Фрося думает? Есть ли у меня надежда?

Я призадумалась. Ночевать все равно где-то придется. Если попадем в деревню к закату, не отправляться же в путь, на ночь глядя. Почему бы не остановиться на ночлег у этой Фроси? Хозяйка она, по словам Кузи, опрятная, трудолюбивая, готовит вкусно. А за ужином можно осторожно и расспросить, как ей кандидатура Кузьмы. Может, она уже влюблена без памяти и только и ждет, что он к ней посватается? А этот дурень сватов не засылает, все надеется подвиг совершить, бороду до пояса отрастить. Жалко мне его, ведь влипнет куда-нибудь! А что, поработаю-ка свахой, авось что и сложится. И Кузьме счастье, и мне радость, что малец под ногами путаться не будет.