Ключ от школы фей - Анна Бахтиярова

говори то, что хочешь, это твое право. Леди Джеральдин мягко улыбнулась, подбадривая и призывая не бояться. А леди Стоун… Она смотрела строго. В ее глазах сейчас не отражалось и намека на поддержку. Может, я ошиблась? И она пришла сюда вовсе не ради меня? Вчера на практическом занятии эта женщина тоже не выказывала особого расположения. И, возможно, говоря о ненависти к отцу, даже осуждала меня, а я и не заметила.

Но об этом мне предстояло подумать позже. Сейчас ждали дела поважнее.

– Да, я считаю Альберта Холланда преступником. И не только из-за личных мотивов, – проговорила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и спокойно, хотя сердце колотилось как безумное.

Я боялась, что его оправдают, отпустят на все четыре стороны. Он ведь и должность может захотеть назад. А что? Кто помешает оправданному магу, если тот якобы ни в чем не виноват? А я теперь учусь на факультете четырех стихий, и мне точно без надобности там папочка в качестве декана.

– Дело не только в личном, – повторила я. – Да, возможно, я овладею магией времени. И воду с ветром подчиню. Но дело не в будущем, а в том, какой вред уже нанесен действиями Альберта Холланда. Я не о себе, не о настоящей матери, и не о Габриэль, которой тоже врали всю жизнь. Я о других пострадавших. О студентах, превратившихся в статуи. Да, это моя вина. Но вина невольная. Я не подозревала, что замешана в происходящем, ведь не знала, что у меня вообще есть дар времени. Но лорд Холланд прекрасно все это знал. Когда появились первые пострадавшие, он понял, в чем дело. Мог это остановить, сказав правду. Но нет, он позволил появиться еще десяткам замороженных студентов. Просто умыл руки.

В зале вновь послышались шепотки. Но я не собиралась молчать.

– Вы преклоняетесь перед ним, – обратилась я к папочкиным поклонникам. – Я понимаю. Он был отличным педагогом и деканом. Это факт. Но ваш кумир подверг риску студентов. Всех студентов в Школе фей. Лишь бы самому выйти сухим из воды. Для пострадавших ничего не закончилось. Вы все прекрасно знаете о побочном эффекте, который я не могу пока снять. Потому что только учусь управлять даром. У десятков студентов сейчас проблемы, и еще неизвестно, какие могут быть отдаленные последствия. И это, – я указала на папеньку, – его вина. Ничего бы ни случилось, если бы я с рождения жила в магическом мире. И катастрофа не достигла бы таких масштабов, если бы он вмешался и признался, что студентов превращаю в статуи я. Так что, да, я считаю Альберта Холланда преступником. На его совести десятки жертв.

Все молчали. И судьи, и зрители. Моя речь произвела впечатление. Я видела по глазам, что многие, по-прежнему, меня осуждали и считали неправой. Но на лицах некоторых магов из группы поддержки появилось сомнение. Они по-другому взглянули на ситуацию. Осознали масштаб последствий, к которым привели действия любимого педагога. Конечно, когда речь о дочери, с которой в человеческом мире не случилось ничего дурного, это одно. Но десятки пострадавших студентов – это совершенно иное.

А вот на леди Стоун речь подействовала иначе. Она взирала на меня с неприязнью. А потом перевела взгляд на Альберта, и на лице отразилась едва ли не нежность. Меня аж передернуло. Она что, влюблена в этого гада?! Ну, дела!

– Вы свободны, леди Холланд, – объявил главный судья в абсолютной тишине. – Вопросов к вам больше нет. Объявляется перерыв до завтра.

Я первая покинула зал. Вышла в коридор, где меня ждал все тот же сопровождающий в темной мантии. Он посмотрел ничего не выражающим взглядом и проговорил:

– Подождите немного. В Школу фей отправятся еще две феи. Ни к чему открывать отдельные порталы.

– Хорошо, – пробормотала я, догадавшись, о каких феях идет речь. Хотя мне совершенно не улыбалось путешествовать в компании леди Стоун.

Но прежде чем они с леди Джеральдин успели до нас добраться, подошли два других мага. Темный маг и полукровка.

– Ты молодец, – похвалила меня Келли Корнуэлл. – Отлично держалась. И привела бесподобный аргумент. От него судьи не смогут отмахнуться.

– Надеюсь, – я тяжко вздохнула, ощущая, что жутко устала. Суд выжал меня как лимон.

– Кстати, познакомься, это моя вторая половина – Ллойд Веллер, – она кивнула на спутника – высокого темноволосого парня со сведенными бровями.

– Мне… мне очень приятно, – я немного растерялась.

– Взаимно, – он улыбнулся, и хмурь с лица исчезла. – Дай руку.

– Что?

– Поторопись. Пока никто не увидел.

– Делай, что он просит, – велела Келли. – Времени действительно мало.

Я подчинилась. Подруге-тени я верила. Без вопросов.

Ллойд взял мою ладонь, шепнул что-то под нос и… больно чем-то уколол, аж кровь потекла. Чем именно, я не разглядела.

– Келли больше не может к тебе пробиться. Однако, – Ллойд весело подмигнул, – у меня есть необычный дар, я умею управлять порталами. Если мы с Келли совместим магию снов и порталов, то сможем прийти к тебе на помощь. Когда понадобимся, возьми самую обычную соль и потри ею место укола. Я почувствую призыв. Но пользуйся этой возможностью с умом. Провернуть подобный трюк мы сможем лишь раз.

– Все поняла? – спросила Келли, покосившись на дверь зала, откуда как раз выходили леди Джеральдин и леди Стоун.

– Да. – Я обняла ее крепко-крепко, а по телу разлилось приятное тепло.

Чертовски здорово, когда у тебя есть такая замечательная и предприимчивая подруга!

Глава 19. День всех стихий

Я сидела в библиотеке. Скрывалась от всех и вся.

Прошла неделя, как я побывала в суде. А сегодня утром Альберту Холланду, наконец, вынесли приговор. Весть об этом достигла Школы фей перед обедом и практическими занятиями. Бывшего декана факультета четырех стихий приговорили к заключению в темнице на три года. И решающими стали мои показания. Келли оказалась права. Судьи (даже те, что были настроены доброжелательно) не сумели отмахнуться от того факта, что в замке пострадали десятки студентов. Как ни крути, это стало последствием действий Альберта. И бездействия тоже.

Приговор вызвал бурную реакцию на факультете. Кто-то считал, что папенька получил по заслугам, кто-то, наоборот, жалел бывшего педагога. Мол, с ним поступили чересчур сурово. Могли просто пожурить и отпустить. Должность ведь уже отобрали. Разве недостаточное наказание?

– Ты не понимаешь, – проговорила Эдит во время обеда, где я сидела под прицелом десятков глаз и рисковала подавиться из-за столь пристального внимания. – Здесь его любят. За нетривиальный подход к преподаванию. На уроках лорда Холланда всегда было интересно. Он заботился о студентах