Сопротивляйся, меня заводит! - Айрин Лакс

могла наблюдать просто за тем, как он говорит и пытается держаться равнодушным.

Влюбилась, что ли? Ох, не стоит… Не стоит. Такие мужчины, как ловушка – схлопнется, пережует, выпьет эмоции. Я боялась влюбиться в Якуба, боялась и понимала, что, возможно, уже слишком поздно бояться, потому что эта влюбленность пустила корни глубоко в сердце.

Если это уже случилось, стоило ли дальше сдерживаться и держать оборону? Или нет… Я не могла ответить на этот вопрос, но зато могла поддразнить брутального здоровяка немного и насладиться тем, как он отреагировал бы на небольшую шалость.

Внезапно мне захотелось немного пошалить, порезвиться, похулиганить, чтобы разрядить обстановку.

Я начала загибать пальцы и смотрела исподтишка, как при каждом дополнительном загибаемым пальцем вена на виске Якуба пульсировала все быстрее и быстрее.

– И? Сколько, бля, насчитала… – не выдержал он. – Много? Пальцев хоть хватило?! – прорычал тихо, но гнев клокотал в каждой гласной.

В голосе Якуба даже прорезался кавказский акцент, чего я раньше за ним не замечала.

– А ты ревнуешь, что ли? – поинтересовалась я.

– Мне глубоко пох. Главное, чтобы сейчас ты была со мной и налево не смотрела.

– Ну если тебе пох, то и озвучивать цифру не стоит. Наверное, ты можешь похвастаться десятком-другим женщин?

– Несколько десятков, – поправил меня Якуб.

– Два.

– Сказал же, несколько десятков!

– Два мужчины. Ты спросил, сколько у меня было мужчин? Отвечаю: два. С одним парнем я начала встречаться сразу после школы и на первом курсе универа. Долго не повстречались, он переехал в другой город. Второй был моим мужем. Ты третий…

– Третий, – поерзал на водительском кресле Якуб. – Хорошо, хоть не сто третий.

– А что так? Хотел быть первым?

– Нет. Не загоняюсь по девственницам. Просто так… Третий хозяин у тачки… – поскреб бороду. – Пробег есть. Надо знать, как обращались!

Вот же гад! Зря я ему сказала…

Обида вскипела внутри.

– А чего это ты тогда пальцы загибала? – насторожился Якуб. – Веером распустила их и давай загибать!

– Это я пыталась сосчитать попытки, сколько раз мне предлагали отношения.

– Почему не согласилась?

– Не знаю. Мне казалось, я всегда ждала чего-то особенного и долгое время считала, что мой муж – тот самый. Он отличался от других: образованный, красивый, галантный, умел делать красивые сюрпризы. Музыкант…

– Ну как я погляжу, он охеренную симфонию тебе в уши надул и за бугор свалил! – хмыкнул Якуб.

Впервые мы обсуждали с Якубом мои отношения. Пусть ничего особенного, я бы даже сказала, что ревнивец больше хмыкал и фыркал, но все же это был шаг вперед! Или мне просто хотелось так думать.

– Может быть, его уже нет в живых. Баранович обещал сделать меня вдовушкой.

– Тебе льстят такие поступки?

– Боже упаси, Баранович меня пугает!

– А в целом? Если не Баранович?

– Постой, Якуб! Ты же не намекаешь, будто собираешься сделать так?

– А если у меня есть такая возможность и контакты людей, которые могут избавить от лишнего? – предложил мужчина, и я поняла, что он не шутил, предлагал серьезно.

– Нет! – ответила мгновенно.

– Жалко? Чувства остались?

– Просто хочу посмотреть этому подлецу в глаза и плюнуть в наглую морду.

– Мы почти приехали, – ровно заметил Якуб.

Он притормозил неподалеку от склада, связался по телефону с людьми Игната, которые рванули вперед нас и должны были проверить, не готовят ли нам засаду.

Как оказалось, мы прибыли на место раньше людей Барановича. Поэтому могли разместиться с более выгодной позиции.

– Держи, – Якуб сунул мне в руки свой телефон. – Все, как договаривались. Держишься спокойно, уверенно. Как только он говорит, где Адам, заберу тебя.

– Все будет хорошо? – я занервничала, сжимая телефон.

– Все будет хорошо, – заверил меня Якуб и поцеловал в лоб с заботой. – Мне пора. Меня не должны видеть.

Он огляделся и поморщился:

– Ну и гадюшник! Никуда не садись, здесь пидарасня всякая ошивается. Я после этой псарни тебе номер с джакузи закажу, чтобы отмокала и отдыхала часами!

– Да?

– Да.

– То есть отдых?

– Стопроцентный. Ты, Пчелка моя, его заслужила! А я заслужил горячую благодарность! – опустил руку на попку, сжав ее пальцами.

Я разнервничалась, поэтому улыбнулась в ответ с большим трудом.

– Хорошо, иди. Береги себя! – поцеловала его в щеку, близко к губам.

Так близко – всего несколько сантиметров.

– Все будет хорошо! – заверил меня перед уходом Якуб.

Я принялась ждать. Когда время почтит дошло до часа, в который должна была состояться встреча, я собралась с силами и решилась позвонить на номер Барановича.

Он ответил:

– Да?

– Олег? – мой голос задрожал. – Я на месте. А ты где?

– Близко.

Голос раздался за моей спиной, и пальцы разжались, выпустив телефонный аппарат.

Баранович появился в здании и медленной, крадущейся походкой направлялся в мою сторону, сверкая глазами.

– Ну и вертлявая же ты баба стала, Мия!

– Баранович, не подходи! – предупредила я.

Он не послушал, ускорился.

– Баранович, где ты прячешь Адама? Отвечай!

Он все шел и шел, как робот, а я начала пятиться к стене, испещренной матерными граффити и непристойными изображениями. Под ногами захрустело битое стекло.

Вдалеке слышался шум драки.

Баранович рассмеялся:

– Я знал, что нужно взять с собой людей побольше. Хана твоему бородачу, девочка моя.

Внезапно спину царапнуло выщербленным кирпичом. Отступать больше некуда.

– Я как посмотрю, мужиков ты