Военный талант - Джек Макдевитт

— У исследователей не бывает таких денег, — ответил он. — Что все это значит?

По тому, как он задал свой вопрос, я понял, что мы на правильном пути.

— Деньги из государственного фонда. Если вы не заинтересованы в таком обороте дела, у нас есть и другие источники.

— Назовите мне хоть один.

Чейз прищурилась.

— Вижу, мы просто теряем здесь время, Алекс.

— Нет. — Ли нажал на кнопку, и изображение исчезло. — Хотите знать мое мнение? Я предлагаю вам его бесплатно.

Мы ждали.

— Оландер на самом деле умер почти так, как все считают, а то, что вы ищите — фальшивка. Здесь нет никакой сенсации.

Его глаза сузились и стали жесткими.

— Могу прямо сейчас устроить перевод денег из фонда, — предложил я. Что за фальшивка?

— Деньги — это чудесно, — сказал Эндмар, — хотя дело и не в них. Я не хочу ставить себя в глупое положение.

— Ничего подобного не случится, — заверил я.

— Скажу вам прямо, мне не нравится написанное, и, кроме того, оно не должно быть предано гласности. Вы меня понимаете?

— Да, — ответил я.

— Это заявление, сделанное Киндрел. Мне никому не следовало его показывать, но один раз я уже дал себя уговорить. Вы посмотрите его здесь, из дома ничего не выйдет, и никаких копий. Если вы настаиваете на том, чтобы заплатить мне, платите наличными. Не хочу никаких документальных свидетельств.

— Ладно, — согласился я.

— Хорошо.

— Если что-то выплывет наружу, — продолжал он, — я стану все отрицать.

Чейз прикоснулась к его руке.

— Все в порядке. Мы не доставим вам никаких неприятностей. — Она снова взглянула на меня, потом перевела взгляд опять на Ли. — А кто еще интересовался документом?

— Высокий человек. Смуглая кожа. Черные глаза. — Он наблюдал за нами, ожидая, что мы его узнаем. — Около трех месяцев назад.

— Как его звали?

Эндмар повернулся к переговорному устройству, что-то кратко сказал в него, потом поднял глаза.

— Хью Скотт.

15

Среди деллакондцев было мало профессиональных солдат.

Сим совершал чудеса с помощью системных аналитиков,

учителей литературы, музыкантов и клерков. Мы склонны

помнить его как стратега и тактика, но все это не имело бы

никакого значения, не обладай он способностью заставить

обыкновенных людей совершать необычайные поступки.

Приложение: ЗАЯВЛЕНИЕ КИНДРЕЛ ЛИ

Пойнт-Эдвард

13.11.06

Я не знаю, кто прочтет это, если вообще кто-нибудь

прочтет. У меня также нет другой причины излагать факты,

кроме желания признать свою ответственность, которую я не

могу сложить с себя в этой жизни.

Я оставлю заявление своей племяннице Джине. Ей

известно его содержание, она была моим другом и доверенным

лицом на протяжении всего моего испытания, поэтому я

разрешаю ей делать с записями все, что она сочтет нужным.

Киндрел Ли

"Мне всегда казалось, что на Илианде живут привидения. Нечто бродит здесь по туманным морям и изломанным архипелагам, дышит под покровом лесов на континентах, чувствуется в старинных руинах, оставленных, может быть, человеком, или в резком запахе озона во время гроз, обрушивающихся на Пойнт-Эдвард каждую ночь с регулярностью, которую никто еще не смог объяснить. Не случайно многие современные авторы фантастических романов о сверхъестественном выбирают местом действия Илианду, мир холодных звезд и мечущихся лун.

Нескольким тысячам обитателей планеты, большая часть которых живет в Пойнт-Эдварде, на северной оконечности самого маленького из трех континентов планеты, такие высказывания кажутся преувеличением. Но для тех из нас, кто побывал в менее потусторонних мирах, Илианда остается местом хрупкой красоты, почти неслышных голосов и текущих из неизвестности темных рек.

Острее всего я почувствовала ее сверхъестественную атмосферу после смерти Гейджа. Не послушавшись совета друзей, я вывела "Мередит" в море, твердо решив каким-то образом (такое порой случается с людьми в тяжкие для них времена) снова прикоснуться к тому, что мы когда-то пережили вместе, и еще сильнее ощутить свое горе. И если я надеялась неким неопределенным образом вернуть часть ушедших дней, то причиной тому было чувство, будто в этих призрачных морях может произойти все, что угодно.

Я поплыла в южное полушарие и быстро затерялась среди Десяти Тысяч Островов".

Пока Киндрел Ли плавала по теплым морям, к планете приближалась война. Когда отшельница вернулась в пустой Пойнт-Эдвард, она была поражена и испугана. Эвакуационный флот Сима, о котором она даже не подозревала, уже прилетел и улетел.

Киндрел описывает свой первоначальный шок, лихорадочные попытки найти хоть одного живого человека на широких проспектах и в торговых центрах. "Никто никогда не приписывал мне сверхразвитого воображения, но в тот час я стояла на площади, абсолютно сбитая с толку, и прислушивалась к городу: ветер, дождь, плеск воды у причалов, жужжание энергоустановок под мостовой, отдаленное хлопанье дверей, мерный музыкальный ритм электронного пианино, доносившийся из центра Эдварда. Что-то невидимое двигалось посреди всего этого!"

Ярко сияли городские огни. Воздух был полон звуков радиопередач. Киндрел даже услышала разговор между приближающимся челноком и орбитальной космической станцией, свидетельствующий о том, что обычный утренний рейс в космопорт имени Уильяма И. Ричардсона проходит по расписанию.

В конце концов она отправилась в Ричардсон и на полпути стала замечать свидетельства бегства, практически наскочила на них: в городке, носившем звучное имя Валгалла, она слишком быстро вошла в поворот и врезалась в брошенный городской автобус.

Киндрел вызвала челнок, но так и не дождалась его. Ничего не зная о происходящем, она попросту перепугалась. Ее охватила паника. Обыскав помещение службы безопасности, в котором служил ее муж, она и вооружилась лазером. Вскоре она встретила Мэтта Оландера.

"Не могу точно сказать, когда именно я поняла, что там кто-то есть. Наверное, услышала шаги. Журчание текущей воды или легкий шорох потоков воздуха.

Моим первым побуждением было выбраться из здания, вернуться к машине, а может, и на яхту. Но я сдержалась, чувствуя, как по спине катится пот.

Дрожа от страха, я переходила из одного кабинета в другой и наконец остановилась в зале заседаний, где возвышалась стелла с пикирующим самолетом. На дальнем конце резного стола мигал годограф, который никто не позаботился выключить. Здесь же стояло несколько брошенных чашек кофе, лежали разбросанные светоблокноты. Можно было подумать, что заседание недавно прервалось, и его участники сейчас вернутся.