Шторм и ярость - Арментроут Дженнифер Ли

– Помочь в чем? – спросила Лейла, отламывая кусочек теста.

– Ты знаешь, в этом городе есть что-то, убивающее Стражей и демонов Верхнего Уровня, – ответил Зейн через мгновение. – Что бы это ни было, оно могущественное, но я сомневаюсь, что оно так же могущественно, как Истиннорожденная.

Странное чувство разочарования охватило меня. Я сама сказала, что Зейн помогает мне только из-за сделки, которую мы заключили, но… Я хотела, чтобы он отрицал это, сказав, что помогает, потому что мы друзья.

Но я не была уверена, что мы друзья.

– Мы можем поговорить? – спросила Лейла, глядя на Зейна. – Всего минуту?

– Сейчас неподходящее время, – быстро ответил он. – Нам нужно идти.

– Это займет всего пару минут, – сказала она. – Всего пару.

– У меня действительно нет времени.

Лейла наклонилась вперед и открыла рот, закрыла его, а затем попыталась снова:

– Я не видела тебя несколько месяцев, Зейн. Месяцев. Я звонила и писала, но ты не отвечал, а потом появился здесь без предупреждения с этим.

С этим? Уголки моих губ начали опускаться вниз. То, как она это сказала, заставило меня почувствовать себя венерическим заболеванием, от которого невозможно избавиться.

– Лейла, – начал Рот.

– Нет, – она указала тестом для печенья на Рота.

Он поднял руки в быстрой капитуляции.

Лейла вскочила на ноги, а затем повернулась к Зейну.

– Я видела Деза пару недель назад. Ты знал об этом?

Зейн не ответил, но даже я могла видеть, как мышцы на его челюсти пульсировали, словно бомба замедленного действия.

– И знаешь, что мне сказал Дез? – щеки Лейлы порозовели. – Ты съехал. Сам по себе! Ни один член клана не выживает после этого… – Она оборвала себя, глубоко вздохнув и застонав от раздражения. – Почему ты съехал?

– Это не твое дело.

– Не мое дело? Ты появляешься спустя месяцы молчания с нефилимом. Появляешься после того, как я узнала, что ты съехал, и заявляешь, что это не мое дело? Кто ты такой?

– Очевидно, я не тот, за кого ты меня принимала, – огрызнулся Зейн. – Это ответ на твой вопрос?

Лейла напряглась, опуская тесто для печенья. Смесь обиды и гнева промелькнула на ее лице, а затем она повернулась ко мне с этим рулетом из теста: то, что готово было сорваться с ее губ, вряд ли оказалось бы приятным.

Мне так надоело молчать.

– Ладно. Не знаю, что здесь происходит, и, честно говоря, мне все равно. Правда. Моего лучшего друга похитил демон, и, возможно, его пытают, пока мы сидим и кричим друг на друга из-за неотвеченных телефонных звонков!

Лейла захлопнула рот.

Теперь я была в ударе и не собиралась останавливаться.

– Вдобавок ко всему меня воспитали в вере, что демоны – это зло, никакой серой зоны, и вот я здесь с наследным Принцем Ада, который строит крепости из подушек, как будто это нормально…

– Для меня это нормально, – пробормотал Рот. – Мне нравятся крепости из подушек…

Я проигнорировала его слова.

– А еще я сижу перед наполовину Стражем, наполовину демоном, которая съела гору теста для печенья примерно за десять секунд! Понимаю, что у вас, ребята, есть проблемы, но они не важнее того, что может случиться с Мишей. Мне нужно найти моего друга до того, как его убьют.

– А что, если ты не доберешься до него вовремя? – спросил Рот, и в комнате воцарилась тишина.

– Если он мертв? – Мое сердце разбилось, мне было невыносимо думать об этом. – Тогда я разберусь сама.

– Есть вещи похуже, чем просто смерть, Тринити.

Дрожь пробежала по моей коже, когда я встретилась с его янтарным взглядом.

– Поверю тебе на слово.

– Тебе стоит, – Рот скрестил руки на груди. – Думаю, вам двоим пора уходить. Мы будем на связи. – Он впился взглядом в Зейна: – В следующий раз, когда тебе будут звонить, попробуй ответить на звонок.

Глава 23

– Что ж, это было весело, не так ли? Не могу дождаться, чтобы сделать это снова, – сказала я, когда Зейн сел за руль «Импалы». Я подождала, пока он закроет дверь, а затем наклонилась и ударила его по руке.

– Ауч! – он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами. – Зачем ты это сделала?

– Это за то, что ты не предупредил, что мы собираемся увидеть долбаного наследного Принца Ада. – Я снова ударила его по руке.

Отодвинувшись от меня, Зейн потер предплечье.

– А это-то за что?

– Это за то, что ты был мудаком по отношению к Лейле. – Я еще раз отвела руку назад.

Ладонь Зейна метнулась вперед, поймав мой кулак.

– Бить людей нехорошо, – сказал он. – И я не был мудаком по отношению к ней.

– О, еще каким, – я попыталась высвободить руку, но он держал крепко.

– Посмотри на себя. После одной встречи с демонами ты уже защищаешь их, – Зейн опустил мою руку.

– Вовсе нет. – Я действительно защищала. – Что, черт возьми, между вами произошло?

Бледные глаза Зейна встретились с моими.

– Ты не ударишь меня снова, если я отпущу? Я хрупкий.

Я фыркнула.

– Не волнуйся, больше не буду тебя бить.

Он отпустил мою руку, а затем повернул ключ в замке зажигания. Двигатель ожил.

– Ну и?.. – спросила я.

Зейн вздохнул, переключая передачу.

– Отношения с Лейлой… сложные, и это все, что я могу сказать по этому поводу.

– Это не раскрывает сути того, что мне известно.

Когда он не ответил, раздражение усилилось, а в груди разлилась тонкая струйка разочарования. Почему Зейн не рассказывает мне, что произошло между ними? Вокруг него была массивная стена, сотканная из гранита и упрямства.

Зейн вел машину тихо. Солнце уже село, поэтому я сняла темные очки с макушки и вставила их в солнцезащитный козырек.

– Как думаешь, они помогут? – спросила я, сосредоточившись на важных вещах, которые не были личными проблемами.

– Да, – Зейн держал левую руку на руле, а правую положил на спинку моего сиденья. – Если кто-нибудь и сможет найти информацию о том, где скрывается Баэль или что он планирует, то это Кайман.

Я подумала о демоне в комбинезоне.

– Он, казалось, действительно испугался меня.

– Да, – Зейн усмехнулся. – Так и есть.

Было странно улыбаться по этому поводу, но я ухмыльнулась.

– Значит, он брокер?

Зейн кивнул.

– Он не ищет людей. Они сами находят свой путь к нему, желая или нуждаясь в чем-то, ради чего готовы отдать многое, даже свою душу. Проблема в том, что большинство людей хотят совершенно несущественных вещей. Они отдают часть своей души за повышение или за то, чтобы быть с кем-то, кто, вероятно, даже не заслуживает их.

– Только часть? – спросила я. – Думала, они отдают всю свою душу, разве нет?

– Нет, только небольшую часть.

– И… ты считаешь, это нормально? – спросила я.

– Думаю, что когда люди используют свою свободную волю и ставят под угрозу то, где они окажутся после смерти, это их вина. Мы делаем все возможное, чтобы уберечь их от демонов, которые нарушают правила, а ты знаешь, что правила существуют. Должен быть баланс добра и зла, – сказал Зейн, когда мы приблизились к мосту, который вел обратно в город. – Кайман следует этим правилам.

Я знала, что существуют правила и что баланс добра и зла исходит из концепции свободы воли.

– Не знаю, что думать обо всем этом, – призналась я, глядя на темный профиль Зейна.

Он долго молчал.

– Черт возьми, всю свою жизнь я был очень похож на тебя. Видел все в черно-белом свете. Никакого серого – за исключением Лейлы, – говоря это, Зейн смотрел прямо перед собой. – Раньше я думал, что та часть Стража, которым она была, перечеркивала ту ее часть, которая была демоном. И даже рассказывал ей об этом, когда она была моложе и приходила ко мне – расстроенная, что клан никогда не примет ее, или беспокоясь, что с ней что-то не так. Я всегда подчеркивал, что она была частично Стражем, и это было все, что имело значение. Я был не прав.

Я держала рот на замке: какое-то инстинктивное чувство подсказывало мне, что об этом Зейн говорит нечасто.