Правильный лекарь. Том 5 - Сергей Измайлов

чаевые. — Буквально через пять минут освободится очень удобный столик на двоих, клиенты рассчитываются и скоро уходят. В качестве комплимента от заведения приглашаю вас пройти к стойке бара, где вы сможете за счёт заведения улучшить своё настроение бокальчиком игристого.

— Премного благодарен, — кивнул я и незаметно для окружающих сунул администратору купюру, которая быстро и так же незаметно исчезла в кармане его жилета. Для такого случая не жалко, парень в конце концов старался.

Нас заботливо избавили от верхней одежды, повесив её на вешалки в гардеробе и вручив нам соответствующие номерки, потом чуть ли не за ручку проводили к стойке бара. Я попросил бармена заменить для меня фужер шампанского на виноградный сок, за рулём всё-таки. Настя от игристого не отказалась.

В ресторане и правда сегодня был аншлаг. Вполне ожидаемо, лучшее заведение в городе, вечер пятницы, зима на улице, по паркам особо долго не погуляешь. Нам реально очень повезло. Через обещанные пять минут нас провели к столику у окна с чудесным видом на сказочный пейзаж освещённой фонарями улицы. Вокруг столика стояли кадки с пальмами, которые нас немного отделяли от соседних столиков. Официант разложил перед нами меню и винную карту, потом отошёл в сторонку, чтобы не смущать. Всегда ценил такую тактичность, а то или над душой нависают, или уходят надолго, и ты уже давно готов огласить заказ, а некому.

Я даже не помню, что заказывал. Какое-то мясо, салат, соленья, закуски, томатный сок, как обычно к мясу. Для меня на самом деле главным сейчас было не это, желудок сегодня радовался самостоятельно, не разделяя положительные эмоции с мозгом. Для меня главное было — побольше узнать о человеке, которого любил прошлый Саша Склифосовский и к которому очень тянуло меня. Чтобы определиться, насколько человек тебе нужен, надо с ним общаться, обсуждать разные темы, даже те, которые к повседневной жизни никак не относятся. Именно этим мы и занимались. Уверен, что Настя тоже извлекла из этого разговора много нового обо мне, раскрыв новые грани. Человек ведь — это не только внешняя оболочка, а ещё и богатый, непредсказуемый внутренний мир.

Глава 21

Суббота, утро, никаких планов, можно поспать подольше. Так нет же, в восемь утра глаза открылись и обратно никак, хоть пластырем залепляй. Ну раз так, то можно неторопливо принять душ, привести себя в порядок и успеть к завтраку одним из первых. Настя по выходным обычно накрывает стол после девяти, но, если к этому времени никого в столовой не появляется, то может и позже. Зато первому всё достаётся с пылу с жару, остальные вынуждены завтракать уже слегка остывшим или разогретым.

Первым за стол сесть не получилось, за минуту до меня пришёл отец. Передо мной шёл, держа свой пушистый рыжий хвост трубой, Котангенс. Хоть у нас и была договорённость не кормить кота со стола, но никто не может устоять перед его проницательным взглядом и жалобным тоненьким «мяу».

— Доброе утро! — сказал отец, когда я входил в столовую. Вид у него был бодрый и довольный. — Как спалось?

— Доброе утро, пап! — ответил я, усаживаясь на своё место. Кот сел между нами посередине в ожидании появления того, что можно будет начать клянчить. — Сегодня спалось замечательно. Без дурацких снов и кошмаров. Выспался, как никогда, хоть и проснулся в восемь.

— Катя сказала, что ты вчера ходил в оперу, — сказал он, отложив в сторону утреннюю газету, которую он утром читал только по выходным. — С Настей?

— Да, с Настей, — кивнул я.

— Что нового в ваших отношениях? — поинтересовался он. Прозвучало довольно невинно, но я понимал, что он чувствует себя дискомфортно от самого факта моего с ней общения, просто старается не показывать.

— Да пока ничего, — пожал я плечами. — Сходили в торговый центр, потом на оперу, потом посидели в «Медведе». Ничего особенного, просто пообщались, словно познакомились заново. Она сказала, что я стал лучше, чем до потери памяти.

— Это уже ни для кого не секрет, что ты сильно изменился, — хмыкнул отец с выражением гордости на лице. — Словно переосмыслил свою жизнь и встал на правильный путь без сомнительных метаний. Мои старые знакомые плохо скрывают зависть, когда во время общения речь заходит о тебе. Некоторые даже не пытаются скрывать.

— Очень надеюсь, что это их проблемы, — вздохнул я. — И очень не хотелось бы, чтобы они стали моими.

— Не станут, не переживай, — усмехнулся отец. — Им своих проблем хватает.

В столовую вошла мама, Настюха как раз в этот момент подавала на стол мой любимый яблочный штрудель, овсяную кашу с цукатами и кофе с молоком. Котангенс оценил витающие запахи, понял, что его желудок ничего из имеющегося на столе не интересует и неторопливой походкой вышел из столовой.

— Как там Настя? — спросила мама в лоб. Она похоже даже не сомневалась, где я вчера провёл вечер. Может Катя ей сказала? Типа «женские секретики», которые в итоге оказываются совсем не секретными.

— Из того, что я успел узнать, — решил я поделиться небольшим количеством информации, всё равно не отстанут, — учится на архитектора в университете на последнем курсе, живёт в квартире, которую ей купил Баженов взамен всего имущества, которое должно было ей достаться по наследству. Начала заниматься на дому небольшими строительными проектами на заказ, чтобы были средства к существованию, дядя оставил ей денег совсем немного.

— Ясно, — кивнула мама. — Но я имела ввиду нечто другое, когда спрашивала.

— Если ты по поводу наших взаимоотношений, — вздохнул я, переходя от овсянки к штруделю, который за это время успел немного остыть. — Пока у нас нет определённых взаимоотношений, мы пытаемся узнать друг друга заново. Говорить об «отношениях» пока рано.

— Ясно, — снова кивнула мама.

По выражению лица было понятно, что она не совсем верит в то, что я сказал. Но мне не в чем оправдываться, не имеет смысла. Следом за мамой с небольшим опозданием пришла Катя. Набор вопросов был приблизительно таким же, как и ответов. Уж лучше бы я опоздал, рассказал бы всем сразу за один раз, без повторения, а то как попугай уже.

После завтрака подождал отца возле кабинета, знал, что он пойдёт именно сюда и не просчитался.

— Есть какие новости? — тихо спросил я, когда он