Феномен Мессинга. Как получать информацию из будущего? - Олег Фейгин

Однако применительно к нашей Вселенной планковское время, типичное для виртуальных мини-Вселенных, оказывается почти на 60 порядков меньше современного возраста галактик. Что же задержало наш пузырек от практически мгновенного схлопывания? Очевидно, что Вселенные типа нашей являются ярко выраженными аномалиями. Первично устойчивое состояние вакуума в результате флуктуации топологии (образования пузырька) стало неустойчивым по отношению к нашей Вселенной. Эта неустойчивость приводит к тому, что внутри пузырька вакуум начинает изменять свои свойства, стремясь к новому устойчивому пределу. Этот процесс перестройки вакуума сопровождается гигантским выделением энергии, в результате чего пузырек – Вселенная начинает расширяться с колоссальной скоростью. Этот процесс можно интерпретировать как своеобразный взрыв вакуума – взрыв пустоты!

Естественно, что грандиозность масштаба такого взрыва, его обусловленность квантово-гравитационными свойствами пространства-времени, лежащими за пределами современной классической физики, могут вызвать определенный скепсис по отношению к обсуждаемой гипотезе. Однако исторический опыт науки, особенно последних десятилетий, показывает плодотворность подобных безумных попыток заглянуть за границу известного. В принципе, вопрос поставлен, и ответ на него ждет своего исследователя!

Даже адепты инфляционной космологии не берутся с уверенностью утверждать, какие физические факторы запустили экспоненциальное расширение и из-за чего оно закончилось. В литературе встречается больше полусотни объяснений этого процесса, и до консенсуса, судя по всему, еще далеко. Но именно потому, что теоретики пока не выяснили механизма инфляции, они не могут гарантировать, что он сработал лишь один раз и с тех пор навеки остановился. Иначе говоря, если уж инфляция однажды произошла, почему бы не предположить, что она может случаться многократно?

Именно так считает профессор Линде, развивая свою теорию вечной инфляции, в которой предполагается, что квантовые флуктуации, подобные тем, которым мы обязаны существованием нашего мира, могут возникать самопроизвольно и в любом количестве, если для этого есть подходящие условия. Они способны давать начало инфляционным процессам, в ходе которых рождаются все новые и новые вселенные. Не исключено, что и наше Мироздание вышло из флуктуационной зоны, сформировавшейся в мире-предшественнике. Точно так же можно допустить, что когда-нибудь и где-нибудь в нашей собственной Вселенной возникнет флуктуация, которая выдует юную вселенную совсем другого рода, тоже способную к космологическому деторождению. Можно даже пойти дальше и построить модель, в которой инфляционные вселенные возникают непрерывно, отпочковываясь от своих родительниц и находя для себя собственное место.

Спонтанные флуктуации скалярного поля, запускающие инфляционный процесс, могут случаться в неодинаковых формах. Это означает, что холодные постинфляционные вселенные отнюдь не копируют друг друга. Речь идет даже не о том тривиальном различии, что они могут развиваться из разных начальных условий и потому эволюционировать по-разному. Вполне можно допустить, что в них устанавливаются различные физические законы (или, как частный случай, одни и те же законы, но с различными значениями фундаментальных констант – допустим, скорости света или постоянной тонкой структуры). Теория струн, речь о которой пойдет дальше, позволяет считать, что эти вселенные не обязательно обладают лишь тремя пространственными осями, число измерений может быть и другим.

Спонтанные квантовые флуктуации первичного скалярного поля приводят к возникновению исполинских регионов, которые в совокупности и составляют Мультивселенную. Флуктуация, которая рождает данный регион, выступает в качестве его персонального Большого взрыва. Наша Вселенная принадлежит этой совокупности, но не имеет в ней никакого особого статуса. Отдельные вселенные вложены в единый пространственно-временной континуум, но разнесены в нем настолько, что не чувствуют присутствия друг друга.

Нобелевский лауреат Стивен Вайнберг проводит параллель между теорией многих вселенных и радиовещанием. Все мы постоянно погружены в сотни различных потоков радиоизлучения, передаваемых близкими и далекими станциями. Однако если вы включите приемник, то оказываетесь на строго определенной частоте какой-нибудь конкретной радиопередачи.

Так и в нашей Вселенной мы как бы «настроены» на строго определенную частоту объективной физической реальности. Но это отнюдь не запрещает считать, что буквально «рядом» существует невообразимое количество параллельных реальностей, стремящихся к бесконечности. Но если они и существуют на индивидуальном кусочке вашего пространства-времени, вы никогда не сможете «настроиться» на них. По крайней мере, этого сегодня вам не подскажут даже самые смелые теоретики. Эти «потусторонние» миры могут быть очень похожи друг на друга, но в каждом из них атомы обладают различной энергией. А поскольку каждый мир состоит из биллионов биллионов биллионов атомов, общее различие в энергии может составить весьма существенную величину. Ну а поскольку частота этих частиц-волн пропорциональна, по закону Планка, их энергии, то они в каждом конкретном мире будут вибрировать с различной частотой, не взаимодействуя друг с другом. Именно поэтому вас не окружают двойники, спрессованные в сверхплотную массу.

Разумеется, далеко не во всех вариантах параллельного Мироздания могла бы возникнуть жизнь, не говоря уже о разуме, ведь ни двумерное, ни тем более одномерное пространство не могут вмещать полноценных биомолекул. С другой стороны, в четырехмерном пространстве и пространствах более высоких размерностей были бы невозможны стабильные планетные орбиты, так что вокруг звезд никогда бы не возникли планетарные «зоны жизни».

Глава 17. Многомирье

Расширяющаяся вокруг нас Вселенная может оказаться не единственной: нас могут окружать миллиарды других вселенных. Возможно, наш мир представляет собой лишь часть Мультимира…

…Вселенные Мультимира могут быть совершенно различными, с разными законами физики, разными историями и, возможно, даже с разным количеством пространных измерений. Большинство таких вселенных стерильны, но некоторые могут быть пригодны для жизни…

В бесконечном множестве вселенных есть бесконечное множество галактик и, следовательно, бесконечное множество планет и даже бесконечно много людей с вашим именем, читающим сейчас эти строки.

Итак, мы узнали, как иные времена и реальности все ближе подступают к нам, и иногда головокружительные теории физиков даже предлагают увидеть будущее нашего мира в отражениях иных вселенных. Тут пророчества, предсказания и предвидения начинают выглядеть совершенно необычным образом в полном соответствии с давней мистической максимой: если долго вглядываться в бездну вечности, она начинает вглядываться в вас…

Так, совсем недавно страницы многих газет и журналов, а также электронные СМИ, не говоря уже об Интернете, облетело краткое сообщение, приписываемое исследовательской группе американских ученых, о приближении даты «Квантового апокалипсиса» из-за постоянных наблюдений астрономами таинственной темной энергии, в которую по самым последним представлениям погружена наша Метагалактика. Оставим на совести околонаучных журналистов полное искажение смысла этой несостоявшейся сенсации, тут удивителен сам факт возникновения «под квантовым соусом» давнего схоластического вопроса о том, что же представляет собой наш мир в тот момент, когда мы, закрыв глаза, его не видим, и существует ли он в этот миг вообще.

Мультивселенная

По копенгагенской интерпретации квантовой механики, созданной в свое время Бором с учениками, любая квантовая система в любой момент времени находится сразу во всех возможных состояниях с разной потенциальной вероятностью их реализации. Точнее говоря, в динамике изменений любого квантового объекта как бы сосуществуют многие альтернативы, переход которых к конкретному состоянию физической системы возникает только в процессе измерения ее параметров.

С самого начала перед создателями копенгагенской интерпретации стоял вопрос о глубинной природе квантовой вероятности, однако и сегодня на него нет исчерпывающего ответа. Даже великий Эйнштейн, очень много сделавший для введения в науку квантовой теории, хотя и полностью признавал работоспособность математического аппарата квантовой механики, был глубоко убежден в ее неполноте и несовершенстве. Надо заметить, что в классической науке также есть разделы с вероятностной основой процессов и явлений, такие как статистическая физика, вполне успешно объясняющая макроскопические законы термодинамики на основе микроскопических процессов между атомами и молекулами. В данном случае вероятность тех же газовых явлений основывается на том, что измерить параметры каждого отдельного атома или молекулы, участвующих в данном процессе, просто нереально.