Третья стихия - Мария Симонова

Павильон мирно дремал, но появление звезды его разбудило: включились прожектора, задвигались камеры, а в бассейне зародилась крупная волна. Подкатившись туда, где неподалеку от воды остановилась Герда со своим небольшим эскортом, волна перемахнула через край и плеснула им в ноги, замочив до пояса. Женщины дружно взвизгнули.

— Пьетро, твои штучки?.. — отходя от бассейна, буркнул Юдкофф.

— Какого черта, Сандрелли! Ты испортил мне. платье! — закричала Герда. Павильон казался пустым: кроме звезды и ее спутников, на освещенном юпитерами пространстве никого не было. Роза молчала, делая попытки отжать подол: она, конечно рассчитывала на представление, но не предполагала такого бурного его начала, к тому же вовсе не планировала принимать в нем участие.

— Зачем тебе платье, Герда? — раздалось в ответ из невидимых динамиков. — У нас сегодня сцена с осьминогом, если я не ошибаюсь? Давай раздевайся и ныряй! Осьминога я тебе сейчас обеспечу!

— Да ты… Ты… — «Подмоченную» звезду переклинило от ярости, так что она не смогла продолжить фразы. Герда развернулась и быстрыми шагами устремилась к выходу.

— Герда, погоди! — воззвал Юдкофф, кидаясь за ней следом, и стал уговаривать уже на ходу: — Ну перестань, не кипятись, ты же его знаешь… — Дверь павильона упала с насмешливым лязгом прямо перед носом у звезды. Она вынуждена была остановиться, обернулась и крикнула невидимому режиссеру:

— С меня достаточно, Сандрелли! Полезай сам к своему осьминогу в задницу! И можешь отправить туда прямо сейчас весь отснятый материал!

Павильон молчал. Похоже было, что его незримый хозяин обдумывает последнее предложение своей главной героини.

В это время к ней шагнул из темноты невысокий мужчина лет тридцати с серьезным внимательным лицом и длинным белым шрамом над левой бровью. Кто его не знал, то по этой отметине, про которую в мире кино ходили самые невероятные слухи, сразу понял бы, что перед ним Иван Волкофф.

— Прошу вас, не сердитесь на Пьетро, — произнес он с уверенностью человека, не нуждающегося в представлении. — Просто я хотел на вас посмотреть.

Звезда растерялась, не сразу сообразив, как ей себя вести: смена в мгновение ока гнева на милость могла уронить ее в глазах Волкоффа. Тут он протянул ей руку! И Герда, слегка пожав плечами, протянула в ответ свою — так, мол, и быть, прощаю, раз уж вы за него так просите. Он проводил ее обратно к бассейну, где волны гуляли уже вовсю, и крикнул куда-то во тьму так и не рискнувшему появиться Пьетро:

— Можешь начинать!

— Стел, хватит плескаться, вылезай! Мы начинаем! — донеслось из динамиков. Среди волн показалась темноволосая голова и поплыла к берегу. Пока Волкофф наводил дипломатию, а Роза с Клаусом были заняты в сторонке попытками просушить одежду, не снимая ее, Стел, раз ее все равно уже намочили, пошла дальше купаться.

Герда начала раздеваться, а Волкофф неторопливо направился вокруг бассейна — как раз в ту сторону, куда должна была подплыть Стел. Звезда неторопливо, со знанием дела обнажала свое блистательное тело, а знаменитый режиссер тем временем высматривал что-то в бушующих волнах. Как раз к тому моменту, как Стел пристала к бортику, несравненное тело звезды погрузилось в стихию. Вскоре оно частично всплыло и потребовало раздраженно:

— Пьетро, умерь эти волны! Ты что, решил меня сегодня утопить?

— Малышка, ты же тонешь! — раздалось ей в ответ. — Твой корабль упал в море и утонул! Борись с волнами! Борись! — На восьми камерах, установленных вдоль бассейна, зажглись красные огоньки, пять камер заработали под водой, и сверху начали опускаться еще четыре. Герда, вспомнив, должно быть, о Волкоффе, перестала возражать и начала отчаянно бороться за жизнь.

В это время немногочисленные зрители, затаив дыхание и позабыв о собственной просушке, наблюдали не за борьбой звезды с могучими волнами, а за обычным разговором, происходящим у другого края бассейна. Как ни странно, это зрелище интересовало их куда больше, чем злоключения героини, невзирая на то, что до них не доносилось из разговора ни единого слова. И хорошо, что не доносилось: качественное озвучание данной сцены грозило зрительному залу коллективным обмороком — Юдкоффу от отчаяния, а Розе от злорадства.

— Подумай еще раз о моем предложении, — говорил Волкофф, присаживаясь на корточки возле мокрой и веселой, как дельфин. Стел, усевшейся на краю бассейна, опустив ноги в воду.

— У тебя был вагон времени, так никого и не нашел? — отвечала она, проводя руками по лицу и по волосам, зализанным волнами в самую обворожительную прическу а-ля морская кошечка.

— Я много кого нашел. И все же предлагаю тебе попробовать.

— Приглядись к Герде. Она хоть и взбалмошная, но действительно неплохая актриса.

— Я не могу, отказываюсь понимать, почему я еще до сих пор тебя уговариваю? — Удивление в голосе Ивана Волкоффа сочеталось с поистине профессиональным напором. — Я предлагаю тебе не просто роль. Это блестящая карьера. Мировая известность. Все, о чем мечтают тысячи! Или ты хочешь до конца жизни пудрить носы?

— До конца жизни? — Она рассмеялась. — О нет! Но пока что это меня устраивает. — Волны плевались брызгами в Волкоффа и перехлестывали ему на ботинки, Стел болтала ногами, явно несерьезно относясь к его предложению. Но он продолжал разговор, терпеливо снося сырость:

— Хорошо, тогда так: сделаем пару проб. Ничего больше! Возможно, что ты просто не потянешь, и тогда я переключусь.

— К чему пробы, если я все равно не буду сниматься?

— Ты можешь просто мне помочь?.. Хорошо, скажу тебе прямо: я не могу работать. Я пролетаю со сроками. Теряю актеров. И все потому, что я не вижу никого другого в этой роли! Это какое-то наваждение! Мне нужны эти пробы! Мне! Чтобы убедиться, что ты ничего не можешь! Тогда я успокоюсь и найду другую актрису.

— А если вдруг окажется, что я кое-что могу? — спросила она, подставляя ладони новой волне и улыбаясь.

— Тогда докажи мне это!

Между тем вода в бассейне взбурлила, как будто бы закипая: в его глубинах открылся подводный шлюз и оттуда на поверхность к «тонущей» Герде стало подниматься огромное бесформенное тело. Но Герды оно почему-то так и не достигло, а застряло на полпути к поверхности, после чего медленно опустилось обратно на дно. Занемогшее чудовище еще не достигло дна, как погасли камеры, улеглось волнение в бассейне, и над картиной внезапного штилевого затишья разнесся голос Пьетро Сандрелли:

— Герда, вылезай! У нас авария! Перерыв на полчаса!

В ответ из бассейна раздался безумный захлебывающийся визг. Герда в его центре вынырнула из воды почти до половины, и стало видно, что на ее груди сидит какая-то коричневая тварь, очень напоминающая большую жабу. Герда забарахталась, отчаянно визжа — кажется, она никак не могла оторвать от себя неожиданный приз, — камеры моментально опять включились. Стел вскочила на ноги Волкофф, поколебавшись мгновение, бросился в бассейн, не раздеваясь, и поплыл короткими резкими саженками на выручку к звезде. У воды бегал, заламывая руки, Юдкофф, Роза тоже подошла к самому краю бассейна и наблюдала, широко открыв глаза и даже не мигая, чтобы, не дай бог, не пропустить ни единой мелочи из развернувшихся событий. В это время за спиной Стел из темноты донесся негромкий зов: