(Не)пара - Эллин Ти

— Вообще не можешь?

Качаю головой — не могу. Правда не могу, совсем. Как представлю, что после тренировки к ней не поеду, так аж нервы подлетают. Утром чуть дверь машины не вынес, когда понял, что за Лиской сегодня лучше не ехать.

— Ла-а-адно, — тянет Гаврилова и снимает шапку, наконец-то согревшись. Конечно. Я для её комфорта печку на всю врубил, с самого уже семь потов сошло. — Расскажи, как все было и с чего началось.

Рассказываю мелкой все до последнего слова, ничего не утаивая. Не выгораживаю себя, говорю всё, как есть, всё, что нёс в злости и на эмоциях. К её дому давно приехали, но из машины она не выходит, слушает до конца, кивает, хмурится.

— Это всё? — спрашивает, когда заканчиваю разговор. Киваю. Все, конечно. Куда ещё больше-то? — Да… Ну и дура же Лиска.

— Слыш, мелкая, ты за языком-то следи. Я понимаю, что вы подруги, но я её люблю вообще-то.

— Не пыхти, рыцарь, я за тебя заступаться собираюсь, — хмыкает Лиза как-то смешно одну бровь поднимая. Ну точно ребенок. Как Сава с ней спит вообще, его ничего не смущает? Она ж точно школьница, класс девятый, не больше. — Короче, Лиска загрузилась понятно почему, тут банально до ужаса. У неё отношений ни с кем кроме Серёжи не было, а они реально по всем вопросам жизненным совпадали дико. Вплоть до любимого вкуса чипсов и заказов одинаковых блюд в кафешке. Да не пыхти ты! — смеётся, когда видит, как реагирую на рассказах о её бывшем. Ну бесит же! — Они поэтому и расстались. Там дыры в отношениях из-за скуки были, но Лиска чуть ли не в рот ему заглядывала, поэтому проблем не видела. Им было скучно, он из-за этого и изменил ей. А Лиске до сих пор кажется что так, как было с ним, это правильно, потому что было комфортно и не приходилось ни под кого подстраиваться. Кому-то кажется мелочью, но для неё реально трагедия, потому что «как я буду с ним жить всю жизнь, когда он ест эти вонючие сырные шарики». Понимаешь? А она ещё и влюбилась в тебя так быстро, теперь думает, что поспешила и все было зря. Наверняка уже плачет по тебе и скучает, а может, через пару дней начнет. Короче, Колосов, один тебе совет: если любишь — борись. Пофиг, что она там себе придумала, она тебя тоже любит, поэтому не вздумай отступать. Докажи, что так сильно любишь, что она и думать о проблемах забудет, понял? Сделай ее счастливой, Колосов. Она заслужила.

На последних словах мелочь вытирает слёзы, а сдерживала она их примерно с середины речи. Знаю, что Неженку она любит, но плакать из-за этого — вряд ли.

Если девчонка плачет, говоря о любви, то что? Она влюбилась. И, походу, безответно.

Этого стоило ожидать.

— Бороться за любовь? — спрашиваю, а она кивает, натягивая шапку. — Я буду бороться, Гаврилова. Я её очень люблю. А ты будешь?

Она поднимает голову так резко, что, кажется, слышен хруст позвонков. Смотрит на меня своими глазищами карими, в которых до сих пор слёзы стоят, и молчит. Вижу, что понимает, о чем я. И то, что я раскусил, ей не нравится.

— Надеюсь, — говорит она спустя минуту, прокашлявшись, — что ты хотя бы на этот раз закроешь рот и никому не расскажешь то, что даже ты знать не должен был. Хотя бы раз, Колосов, держи язык за зубами.

Рычит и выбегает из машины, хлопнув дверью громче обычного. Ладно. Я буду молчать, обещаю, с Савой пусть сами разбираются.

Но теперь я, кажется, знаю, как правильно поступить с Неженкой.

Улыбаюсь своим мыслям и выезжаю со двора, думая, как правильно все провернуть, но телефонный звонок прерывает мысли. Мама.

— Да, привет, ма, — ставлю на громкую, выезжая на дорогу.

— Егорушка, ты сильно занят? Ближайшие полчаса будешь свободен?

— Да, тренировка вечерняя через час начинается, сегодня часа два, не больше. А что?

— Твой папа как обычно жутко занят, а мать не горит желанием ехать с мутными таксистами, — смеюсь с мамы и закатываю глаза. Вот взрослая женщина, а таксистов серьезно боится. — Побудь воспитанным ребенком, отвези мать в нужное место.

— Да без проблем, ма, через десять минут буду. Куда поедем?

— Так к твоей Алисоньке! Я записана к ней на маникюр.

* * *

Алиса

Лучшим решением было прогулять пары и перенести всех клиентов с выходных на сегодня. Хочется освободить субботу и воскресенье для лежания в кровати и поедания попкорна, поэтому беру целых пять клиентов и сижу весь день в кресле, делая маникюр. Это здорово отвлекает, да и деньги лишними не бывают, сплошные плюсы. Не хочу лежать и плакать в подушку от того, что не сложились отношения, да и в целом думать об этом не очень хочу. Начну думать — начну реветь. А у меня от слез веки сильно распухают, не надо мне такого счастья.

Вообще, я уже сто, ну, девяносто раз точно пожалела о том, что сказала Егору про бывшего. Про проблемы и переживания — да. Это то, что меня тревожит, то, с чем я живу, но вот говорить о Серёже не стоило. Мне больно и обидно от того, что Егор наговорил, но с другой стороны я очень его понимаю. Скажи он, что с какой-то там бывшей было лучше, чем со мной, я бы и ему яйца отрезала, и её нашла бы и без волос оставила.

Короче, путаница какая-то. Наговорили друг другу гадостей и разбежались, перечеркнув всё хорошее, что было между нами.

Я старательно обхожу грусть стороной, и пока работа действительно спасает. Сосредоточенно делаю красивое фото ногтей одной из девчонок, как нас прерывает звонок телефона. Ставлю будильник всегда за пять минут до прихода следующего человека, чтобы не заболтаться и не профукать весь маникюр.

— Идём, провожу, — улыбаюсь, когда вижу, как клиентка любуется маникюром. Реакция девочек всегда лучше любых комментариев и оценок. Помогаю надеть пальто, обещаю позвонить, когда будут окошки на следующий месяц, и в этот же момент раздается стук в дверь, оповещая о приходе следующей клиентки, предпоследней на сегодня. — Все, Машенька, до следующего раза, — улыбаюсь, открывая дверь, и чуть не давлюсь кашлем. Я забыла, что следующая у меня мама Колосова… — Здравствуйте, Светлана Сергеевна.

Пропускаю женщину в квартиру, а сама пытаюсь ровно дышать. Спокойно, Алиса, она просто твоя клиентка…

На самом деле радует тот факт, что она стала моей клиенткой прежде чем выяснилось, что она мама Егора.

— Здравствуй,