И всюду тьма - Алена Мандельбаум

разобрать под защитой собственного воображения, исследуя тем временем центры удовольствия. А еще лучше – расслабиться, представить того, кто тебе нравится. Ана, у тебя в сердце есть особый человек? – хихикнув, как девочка, спросила Дебора.

Ана, едва успевающая за лавиной новых открытий, не задумываясь, кивнула и тут же вспыхнула от неловкости публичного признания.

– О, и кто же этот неудачник? – донесся мужской голос.

Ана сжалась, узнав его. Легкие сдавило, дыхание перехватило, она медленно повернула голову. Он отбросил копну длинных светлых волос назад и широко улыбнулся, холодными, безжизненными глазами пронзая Ану.

Дионис, нет, Ян.

Глава 63. Око за око

– Ваше Высочество, какими судьбами! – Графиня Эверфир обернулась с широкой улыбкой и расцеловала принца в обе щеки. – Но вы не вовремя, знаете же, что сегодня наша встреча только для леди.

– Так поэтому я и здесь. У тебя, Дебора, я всегда могу насладиться прекрасными цветами во всех смыслах.

– Тогда хотя бы попридержите язык, мой принц, – с добродушным смехом попросила она.

Пока Ян обменивался приветствиями, рукопожатиями, объятиями – многие девушки встречали его как хорошего знакомого, – Ана приходила в себя. Она слишком расслабилась, погрузилась в очаровательный уют и доверительную обстановку, и вот ей нанесли удар. Ее старый друг был все столь же враждебен к ней. По причине ли, что позабыл их время вместе или затаил давнюю обиду – оставалось только гадать.

– Мои дорогие, – графиня Эверфир обратилась к той части девушек, что, как и Ана, наблюдали за происходящим, разочарованные, что их сокровенное единение рассыпалось и утекло сквозь пальцы, – вы с нами недавно, поэтому не знаете. Достопочтенный принц – мой частый гость, привносящий бесценную перспективу. Я понимаю, если вы переживаете, но репутация Его Высочества имеет мало общего с его прогрессивными взглядами.

Принц сказал, что пришел полюбоваться цветами, но они меркли рядом с ним. Его белая одежда была расшита золотом, плечи укрывал фиолетовый плащ, а камни в перстнях разбрасывали отблески по полу и стенам. Чем дольше Ана его разглядывала, тем меньше он становился похож на ее Диониса: растрепанного, в рваной одежде и с синяками под глазами. Она вздохнула и собралась с мыслями. Она не могла себе позволить растеряться, когда перед ней появилась такая восхитительная, хоть и склонная к грубости, возможность. За пару маленьких шагов она добралась до принца и, проглотив неудовольствие от его колкого замечания, сделала реверанс.

– Ваше Высочество, вы помните меня?

За спиной послышались шепотки, кто-то узнал в ней девушку, потерявшую сознание на королевском балу. Медленно подняв голову, Ана уверенно посмотрела в его льдисто-голубые глаза.

– Помню ли? Конечно! – он расхохотался.

По спине побежали мурашки, и по тону Яна Ана догадалась, что ничего хорошего за его словами не последует. Но отступать поздно. Ей нужен лишь один спокойный разговор.

– Тогда, возможно…

– Негоже крысе говорить, а то, глядишь, за человека примут! – Замахал руками принц.

– Ваше Высочество! – ошарашенно воскликнула графиня Эверфир.

– К вам пробралось мерзкое и грязное существо, притворяясь благородной леди, дорогая графиня. Неужели вы его не заметили за слоем пудры и румян? – обеспокоенно спросил он, а потом с усмешкой обратился к Ане: – Ты можешь под платьем спрятать хвост, но не натуру.

Ана замерла, словно облитая ледяной водой. Крыса… Услышать это оскорбление от Яна, Диониса, который знал, как больно оно ранило ее в детстве. Ее обесчеловечивали, и она обесчеловечивала себя вслед за другими.

Никаких сомнений, он помнил ее. А еще он помнил, куда бить, чтобы ранить сильнее. Только его знания устарели – на ее теле нет ни одного шрама от оскорблений. Ана вскинула подбородок и усмехнулась в ответ. Она сделала еще полшага в сторону принца, почти утыкаясь ему в грудь, схватила его за воротник и резко дернула вниз под потрясенные охи и ахи.

– Не притворяйся, я знаю, что тебе нравится, – ядовито сказала Ана и притянула его лицо ближе.

Отец бил Яна. И это была незаживающая рана. Удивление промелькнуло на лице принца, тут же сменившись злобой: он сжал челюсть, прищурился, ухмылка нервно подрагивала, а на лбу вздулись вены. Холодность и жеманность разбились вдребезги.

– Знаешь, что делают с крысами, когда их ловят? Тебе же будет хуже, – прошипел он.

Ана потянулась к его уху и как можно разборчивее прошептала:

– Заткнись и помалкивай, твое дело слушать.

Не только он помнил слабости бывших друзей. Отец Яна заставлял часами слушать мальчика свои бесконечные жалобы, упреки, оскорбления и бессвязные сумасшедшие умозаключения, не давая ни присесть, ни поесть и попить, ни сходить в уборную. А за непослушание жестоко бил. Ана почувствовала, как под ее прикосновениями обмяк Ян, видела, как шея покрылась красными пятнами.

Покачав головой, он снял с себя руки Аны и тихо сказал:

– Как ты можешь… Только не ты…

– Только не ты, – эхом повторила Ана.

Принц кивнул хозяйке салона и, развернувшись на каблуках, вышел, оставив за собой удушливый аромат парфюма и раскаленную тишину. Ана ждала, что вот-вот польются вопросы, но к ней подошла графиня и успокаивающе похлопала по спине.

– Все хорошо, милая, все хорошо. Как жаль, что я не пригласила тебя к нам раньше, тогда, быть может, успела бы предупредить не влюбляться, не вступать в отношения с Его Высочеством.

– Почему? Вы только недавно его хвалили, – спросила Ана, не мешая заблуждению разрастаться.

– Его юное сердце, как огонь, манит, греет, сжигает дотла, а у других столь же юных сердец нет брони, чтобы защититься. Принц – хороший человек, со свежими идеями и ярким взглядом на мир, пока не становится слишком эмоциональным.

Никто не выказал к ней и капли осуждения и не бросил презрительного взгляда, и Ана с вежливой благодарностью принимала их утешения и поддержку. Но внутри у нее не было ни тревоги, ни грусти. Она сердилась на Яна, не желая больше искать оправдания его нелепой грубости. Ана знала, что никогда не делала ему ничего, что заслуживало столь недостойного обращения, кроме того смиренно сносить унижения она не станет.

Она хотела с ним поговорить, но разговор не сложился, она пыталась сделать первый шаг, но ей оттоптали ноги. Если она хочет, чтобы Ян отнесся к ней с хоть каплей уважения, то не она должна первая искать с ним встречи. От нее ждали, что она будет соблазнять принца, что же, придется соблазнять: о ней заговорят во всех газетах, она появится на каждом приеме, где он будет, на каждый его укус она укусит дважды. И он придет к ней сам.