Край неба - Андрей Александрович Васильев

— Не скажи, — веско возразил мне Нифонтов. — Отдел всегда идет навстречу тем, кто хочет жить с ним в мире или оказывает дружескую поддержку в тех или иных вопросах. Как ты, например.

— За подобное отношение, конечно, спасибо, но если Полина Олеговна чего еще натворит, то ты поступай с ней так, как положено в таких случаях, — попросил я его. — От меня точно претензий на этот счет не последует. Мы не сильно ладили тогда, когда я был женат на ее дочери, а сейчас вовсе не общаемся.

— Ладно, о чем поговорить хотел? — как видно поняв, что на этот раз ничего из ситуации полезного выдоить не получится, сменил тему оперативник.

— Есть два вопроса, — охотно поддержал перевод темы я. — Вернее, два момента, оба довольно важных. Первый — завтра я собираюсь отправить в небытие последнего спутника Кузьмы. В принципе все готово, осталось только его в конечный пункт назначения спровадить.

— Слушай, я завтра никак, — нахмурился Нифонтов. — Мы с Пашей ни свет ни заря в Сергиев Посад уезжаем, надо нам там одного типа за горло взять. Давай я Женьке скажу, она тебя подстрахует. Знаю, вы не сильно ладите, но тут же не личное, а дело. Поверь, она одно от другого отделять научилась. Ну, почти.

— Серьезно? — усмехнулся я. — Как же, верю. Тоже почти. Ладно, не парься, мне ваша помощь не очень нужна, как-нибудь справлюсь сам. Просто проинформировал тебя о грядущем мероприятии в рамках той самой дружеской поддержки, о которой ты говорил. И обиду, как в прошлые разы, не таил.

— Какая обида, о чем ты? — округлил глаза Николай. — Просто мы вроде как одно дело делаем, потому лучше информацией делиться своевременно, а не постфактум. Вот как сейчас. И если я чего узнаю по этой теме, то тоже всегда тебя в известность поставлю.

— Именно! — радостно сообщил ему я. — С тем и приехал, собственно. Мелочь неупокоенная — что, с ней мы, считай, почти разобрались. Вот их старшой — тут да, крепкий орешек. С ним только мы все вместе можем разделаться, сплотившись и встав плечом к плечу! Потому что — что? Правильно. Когда мы едины, мы непобедимы.

— Я понял, понял, — чуть помрачнел оперативник. — Излагай.

Просьбу его я выполнил немедленно и вывалил всю ту информацию, которую мы с Валерой в шаурмячной по полочками разложили. Только о Швецове не упомянул ни словом. Ни к чему Нифонтову знать, что я Хранителя кладов к движению подтянул. Лишнее это. Ясно, что такой факт не утаишь, раньше или позже он всплывет, но пока вот так.

— Понятно. — Николай допил компот и снова вытер губы салфеткой. — Сразу скажу — не фигурировала у нас нигде колдовская книга. Это тебе не проклятая чайная чашка или там амулет непонятного назначения, тут серьезный артефакт. Сильных и старых колдунов не так и много в масштабах всей страны, а в Москве того меньше, так что появись она в условно-открытом доступе, для продажи, например, нам бы маякнули.

— Но она может просто где-то или у кого-то храниться, — предположил я. — Как будущий предмет для обмена. Закинь удочки, вдруг клюнет? И коллег попроси. Может, кто-то что-то слышал, видел. Хоть хвостик от ниточки поймать бы, а там размотаем клубочек. Очень мне не хочется к Даре на поклон идти или, того хуже, к ней в кабалу лезть.

— Понимаю, — вздохнул оперативник. — И поверь, лучше, чем кто-либо другой. Сам, знаешь ли…

— Знаю, — подтвердил я. — Еще бы. Послал, значит, ты ее?

— Выбора не было. Марфа с добром своим ни в какую расставаться не желает. Уперлась намертво — «нет», и все. Что, мне ее убивать теперь?

— Соседка моя считает, что да.

— Так ей это только и нужно, — невесело улыбнулся Нифонтов. — Для того все и затеяно, похоже. Что Марфа мне откажет, ей было сразу понятно, и после, по ее прикидкам, развитие ситуации должно пойти другим путем. Например, конфликтным.

— Не думаю, — засомневался я. — Ты парень сдержанный, это все знают.

— Я — да. А Женька? Тетя Паша опять же? Кстати, я ее еле удержал. Она, понимаешь, Марфу с незапамятных времен не любит, потому всерьез нацелилась ее дом обнести. И ведь обнесла бы, даже не сомневайся. У нее знаешь сколько талантов? Она сейф Вики как-то раз на спор за пару минут вскрыла, а у него такие замки, которые даже матерый взломщик не одолеет.

— Ну да, потом Марфа выкатывает обвинение в том, что это вы ее ограбили, и разгорается большой скандал.

— В лучшем случае, — хмуро отметил Нифонтов. — А если бы тетю Пашу там прихватили, прямо в доме Марфы? Она руки вверх поднимать не умеет, не заложен в ней такой талант, значит, случилась бы кровь. И добро, если только ведьм. А если нет? Если бы там, не приведи Господь, ее положили? Она у нас долгожительница, конечно, но бессмертия на белом свете нет, кто-кто, а ты это точно знаешь.

— Вы бы не простили, — кивнул я. — И, думаю, не вы одни.

— По сути Марфа была бы в своем праве, это ее дом, и она вправе карать того, кто посягнул на него и все, что в там находится, но нынешнее относительно спокойное сосуществование почти всех со всеми пошло бы прахом, это факт, — подтвердил верность моего предположения оперативник. — Не может подобное бесследно пройти.

Мне не рассказывай. Точно не простили бы. Дождались бы первого подходящего случая, придрались к какой-то мелочи и весь ковен вырезали, вместе с его главой. Да еще и остальным московским ведьмам перцу под хвост сыпанули, для ума. Не скажу, что меня подобное событие сильно бы огорчило, но обострение ситуации в ночной Москве никому на пользу не пойдет. Тем более что не исключен и тот вариант, в котором мне, Валере и ряду других людей и нелюдей в какой-то момент пришлось бы делать выбор из серии «С кем ты?». И в Лозовке тут не отсидишься, не та ситуация. Нет, у меня, конечно, аренда домика в Венгрии оплачена до конца года, но всякий раз сбегать из города в тот момент, когда запахнет паленым, это как-то не комильфо. Тогда уж было проще вообще сюда не возвращаться, а остаться там навсегда. Выкупить дом, жениться на прелестной Маргит, породнившись тем самым со старинным родом Балинтов и обеспечив себе уважение местного сообщества, ловить рыбу на рассвете, варить зелья, пить палинку для аппетита перед обедом, время от времени брать особо денежные контракты с подачи Жозефины и так далее.

Только не по мне такое спокойное существование. Может, позже, когда я