Последний из Братства. Старый Новый Бог (СИ) - Кондратюк Глеб

— Хорошо сработал, Блик, — похвалил игрока Вольный, — ты дал нам пленника.

— Если бы не Крюк и его друг, то я бы прям там и умер.

— Вероятнее всего да, — не стал спорить Вольный, — но ты смог распознать засаду и выиграть достаточно времени. Ты думаешь почему мы не стали ждать возвращения других? Они все погибли, вероятно, попали в такие же засады. И Крюк тоже угодил бы в такую ловушку, если бы конечно смог найти адепта. Они застали его врасплох, поэтому победа далась им легко. Самое главное сделал ты.

— Спасибо, наверное? — ответил игрок, слегка озадаченный такой похвалой. Вольный показался ему суровым свободным игроком, который требует, как от себя, так и от окружающих максимума. Блик не думал, что того могут впечатлить его действия, пусть тот и не отрицал вероятной смерти игрока без появления посторонней помощи. Вольный лишь слегка кивнул головой, давая понять, что услышал последователя Сауглишь.

Блику ничего не оставалось кроме как присоединиться к чудаковатой паре игроков в их отдыхе. Он посчитал слишком невежливым и, помня нрав гнома, потенциально опасным садиться на его место, поэтому он сел на пол, спиной к массивному столу.

Так они стали ждать новостей.

Жрица, лечившая Торбара открыла дверь так тихо, что ни Мрачный Клинок, ни Блик её не услышали. Лишь Тарас приоткрыл глаз, чтобы увидеть вошедшую.

— Думаю ваши навыки пригодятся в другом месте. Где-нибудь, где не так много бессмертных, — сказал он.

— О, это безусловно так, — жрица подошла к нему ближе, — но капитан стражи попросил меня поставить вас на ноги. А сегодня я не готова отказывать Торбару.

Она наклонилась ближе. Низкий капюшон скрывал большую часть её лица, но Тарас сумел разглядеть нижнюю его часть. Там тоже были причудливые татуировки, покрывавшие почти всю кожу. Когда её руки легли Тарасу на торс, то боль во всем теле притупилась, будто ко всем ранам сразу приложили что-то холодное.

— Ты пострадал сильнее чем кажется на первый взгляд, — сказала жрица с легким пренебрежением, — Неудивительно, вы бессмертные не особенно бережете свои тела, — её руки зашевелились, и Тарас почувствовал, как стремительно холодеет правая сторона лица, ребра и руки. Холод быстро стал обжигающим.

Руки женщины вдруг сбились с привычного ритма и холод в его теле на миг ослабел.

— Ты чувствуешь, — с удивлением поняла жрица, — чувствуешь все, как и мы.

Блик удивился и перевел взгляд на Мрачного Клинка, который точно понял смысл этих слов. Тарас ничего не ответил, лежа на полу, ощущая, как места самых серьёзных ран будто поливают расплавленным металлом. Это продлилось не больше десяти секунд. Ощущение стихло, как только руки жрицы остановились. Холод стал уходить, и Тарас почувствовал себя намного лучше. Головокружение прошло, двигать торсом стало не так мучительно — сломанные ребра срослись, как и отбитые руки. Исцеление не было полным, но, как и просил Торбар, на ноги она его поставила.

Мрачный Клинок преодолел испытание исцелением не так стойко. Парень вцепился в подлокотники и неистово шипел, пока таинственная жрица вырисовывала свои узоры на его бедре и груди. В сторону Блика она лишь раз повернула голову и, видимо не сочтя его раны достойными внимания, удалилась.

Торбар появился спустя несколько минут. Капитан стражи успел накинуть на себя длинную рубаху и даже не стал входить в свой кабинет, остановившись на пороге.

— Пошли.

Отряд игроков последовал за гномом. В казармах стражи царил управляемый хаос. Повсюду сновались люди, спешащие доставить раненых к целителям, либо бегущие по очередному поручению. Этот крохотный мирок расступался перед тяжелой поступью сердитого капитана стражи. Никто сейчас не хотел попадаться ему на глаза.

Торбар привёл их к приземистой постройке, недалеко от самого центра казарм. По стоящей на входе охране не трудно было понять, куда их привёл гном.

Это была тюрьма.

Тарас нисколько не удивился, увидев ступеньки в очередной комнате и начал спускаться вниз вслед за гномом. Подземная часть оказалась весьма приличной глубины. Они спустились на четыре этажа вниз. С лестницы они попали в коридор, с кучей подвешенных клеток, куда с большим трудом поместился бы человек нормальных размеров, причем в исключительно скованной позе.

— Ловушки для бессмертных… — тихо прошептал Блик, глядя на тянущиеся вдоль коридора пустые клетки. Жители Дастриуса довольно быстро поняли, что определенная прослойка бессмертных абсолютно невменяема. Когда они изучили природу бессмертных чуть лучше, то поняли, как с ними можно справляться. Приговоренных бессмертных связывали, не оставляя не единой возможности освободиться и запихивали в клетку, где они не могли даже пошевелиться. Пребывание в таком состоянии быстро становиться неприятным, а позднее — болезненным. Убить себя игроки не в состоянии и единственным выходом могла стать только кнопка отправки на перерождения.

Только вот создатели Дастриуса отключили возможность её использования в подобной ситуации. С бессмертными не церемонились, в легкую давая сроки по десятку-два лет. Игроки не выдерживали и выходили из игры, оставляя клетку свободной для следующего. В этих пустых клетках могли появиться персонажи сотен игроков-нарушителей, если те конечно, ещё не удалил потерянных аватаров.

Тарас не разделял взволнованной реакции спутников, вместо этого обратив внимание на охрану у двери в конце коридора. Идти дальше расхотелось совсем.

Охранники быстро пропустили их внутрь. Тарас обреченно выдохнул, опознав в помещении пыточную. На цепях у противоположной стены весело два тела — не пережившие пыток сектанты. Третий пленник лежал на пыточном столе со скованными руками и ногами. На его торсе было полно ожогов, а рядом стоял сердитый палач с раскалённым куском металла в руках.

В помещении находилось ещё несколько разумных. Пара помощников палача, какой-то молодой непись изнеженного вида и его телохранитель, интеллигентный старик в рабочей белой робе с недовольным лицом и уже виденный ранее представитель Дружины.

— Кто эти бессмертные, капитан? — первым подал голос молодой непись с длинными волосами цвета меди, аккуратно собранными за спиной.

— Бессмертные, что раскрыли ересь Пакса, — ответил Торбар подходя ближе к столу.

— А-а, — протянул непись, — так это их я должен благодарить за то, что мой визит в Дайм превратился в кровавую бойню?

— Этот щегол — сын Лорда Каренгера, — представил молодого аристократа гном, — рядом с ним глава городского госпиталя, мастер Ленсаль, а бессмертный — глава Дружины, Князь.

Координатор Дружины коротко кивнул с интересом поглядывая на знакомых по отчетам бессмертных. Целитель не отводил взгляда от распятого на столе адепта, полностью проигнорировав новые лица, а аристократ скорчил недовольную мину, услышав обращение гнома, но смолчал.

— Какая важная кампания тут собралась, — подал голос адепт, — а ты все ещё ничего не узнал, да, палач — Гарр?

Дознаватель зло зашипел и бросил уже остывший кусок металла обратно в угли, взявшись за другой прут, толще и тяжелее.

Тарас схватил его за руку ещё до того как, тот успел полностью достать своё орудие.

— Совсем страх потерял, бессмертный⁉ — пролаял Гарр ему в лицо.

— Так ты от него ничего не добьешься.

— Ещё я не слушал какого-то молокососа-бессмертного. Отпусти руку или я тебе обе оторву.

— Успокойся, Гарр, — приказал Торбар.

— Ты сам сказал мне выбить из них информацию как можно быстрее! — запротестовал дознаватель.

— Поэтому двое из них уже мертвы? — спросил Вольный, вновь обращая на себя внимание дикого взгляда дознавателя. Тот высвободил свою руку из схватки бессмертного, но прут оставил в углях.

— Я могу снова позвать моих магов. Может быть они смогут вытянуть из него что-то.

— Ты уже пробовал, Князь. Все четверо отправились на перерождение, — сказал Торбар, встретив недовольный взгляд Вольного. Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, пока все остальные наблюдали за их немым диалогом.