Душою и телом - Элизабет Беннет

Теперь свободное время Джесон и Касси посвящали совместным играм с Хивер: не видеть друг друга они не могли, а оставаться вдвоем избегали. Джесон заметил, что Касси стала чаще отлучаться куда-то по вечерам, но ничего на этот счет ей не сказал. Он делал вид, что у него масса работы, но командировку отменил, хотя Касси случайно поняла из его разговора по телефону, что у него какие-то проблемы со строительством на Филиппинах. Но ее он в это не посвящал. Джесон вновь сделался довольно замкнутым.

Когда Магнус позвонил в очередной раз, чтобы пригласить Касси на вечер, первое, о чем он ей сообщил, так это о том, что встреча будет носить деловой характер. Это был обед, который устраивал мэр в Грэйс-Мэншн для бизнесменов-республиканцев.

– Слушай, скажи мне, я что, сошла с ума? Я всегда считала, что ты демократ.

– Наверное, ты сошла с ума. – В голосе Магнуса сквозила улыбка. – Да, одно время я разделял кое-какие либеральные концепции, но потом женился на Милли и пересмотрел свои взгляды.

– Но ведь ты поддерживаешь Хааса, и, – не выдержала Касси, – ты же баллотировался в мэры от демократической партии.

Последовала пауза.

– Ну, это было сто лет назад, – ответил, наконец, Магнус. – Но скажи, откуда тебе это стало известно?

– Я видела фотографию, где ты, Джесон и Хаас стоите под плакатом. Она висит в кабинете у сенатора.

– Старый дурак!

– Извини, я не хотела тебя огорчить, – мягко сказала Касси, так и не поняв, кто дурак: он или Хаас. – Но возвращаясь к твоему предложению… Я буду очень рада пойти туда, тем более с тобой. А какого числа это будет?

День, который назвал Магнус – второй четверг сентября, вызвал в памяти Касси какие-то смутные воспоминания. Но она была так заинтригована реакцией Магнуса, что не стала ломать над этим голову, а просто записала дату и время в свой ежедневник.

Шейла тем временем скрупулезно отбирала материал для передачи, обращая внимание на каждое упоминание о сенаторе в газетах и журналах. В предоставленных им Магнусом папках с надписью «Хаас, Энтони» лежала подшивка газет семидесятых годов с материалами о сенаторе. Помимо того, что они нашли у Магнуса в архиве, им пришлось также порыться в фондах Публичной библиотеки, в Музее телевидения и в ЮПИ.

– Забавно, – сказала Касси Шейле, повесив трубку.

– Ты что-нибудь выяснила?

– Нет, но кое-что услышала. Кое-что в голосе Магнуса, когда я напомнила ему о том, как он баллотировался в мэры.

– Да что кое-что?

– Страх. – Касси сделала театрально большие глаза и расхохоталась.

– Подождите, не начинайте! – предупредил их Кэл. – Я еще не установил уровень звука.

– Раз, два… кружева… – попробовала Касси говорить в маленький микрофон, прикрепленный к лацкану ее пиджака. Она оглядела комнату, битком набитую людьми и аппаратурой. Кроме Хааса покорно ожидавшего, пока гример Феликс вернет его лицу былую свежесть, там присутствовали Рита Кирби, Джеффри Меллон и еще два помощника сенатора. К тому же Касси подняла на ноги ради съемок Хааса чуть ли не всю «Магнус Медиа»: здесь были и лучший гример, и лучший костюмер, и лучший парикмахер. Освещение устанавливали целый час – так, чтобы не бликовали фотографии. А потому в этот день «Неприятные новости» начали съемку на целый час позже, чем планировалось – к великому неудовольствию Гарви, который опаздывал «из-за старого пропойцы» на свидание.

– Отлично, – скомандовала Шейла. – Как со светом? Готово? Заканчиваем с гримом. Итак, сенатор, Гарв, Фредди, по местам. – Шейла махнула Касси: – Снимаем.

– Мы с вами находимся в домашнем кабинете сенатора, – начала Касси, умело, улыбаясь в ярком свете софитов; она уже научилась переносить его, не щурясь. Она научилась также владеть перед камерой и своим голосом, и жестами. Показав рукой на стену с фотографиями, она продолжала: – Перед вами снимки, которые отражают весь путь сенатора Хааса как политического деятеля. Уважаемый мистер Хаас, не будете ли вы настолько любезны, чтобы прокомментировать зрителям то, что они видят на этих фотографиях, – лучезарно улыбнулась она сенатору.

Хотя неутомимая Касси неоднократно прорепетировала это пятнадцатиминутное интервью с сенатором прежде, чем начать съемку, беседа получилась по-дружески непринужденной. Недаром говорят: лучшая импровизация – отрепетированная. Касси смотрела на старика так ободряюще, так искренне ему улыбалась, что он разошелся – рассказывал с увлечением и даже шутил.

– А это я пожимаю руку Джеральду Форду. Хорошо, что у него хватило ума не жевать при этом жвачку, не правда ли? – смеялся сенатор и еще раз подумал о том, как было бы славно, если бы у него в команде были такие помощники, как Касси. Она-то осознавала, какую колоссальную роль он сыграл в истории, она внимательно его слушала, она даже смеялась в ответ на его шутки.

– Мы уже закончили? – разочарованно спросил Хаас, когда неожиданно яркий свет погас. Его лицо сразу погрустнело.

– Мы и так выбиваемся из графика, – объяснила Шейла, помогая ему отцепить микрофон.

– К тому же мы приготовили для вас сюрприз, – добавила Касси. – Теперь, когда интервью готово, мы хотим пригласить вас на обед, который устраиваем в вашу честь. Это неподалеку отсюда, в кафе «Гудзон».

– Мы предупредили Риту, – заверила его Шейла. – У вас в графике нет ничего такого, что бы могло нам помешать. Обещаем, что привезем вас сюда вовремя, вы вполне успеете переодеться перед следующей вашей встречей.

– Но сенатор, – неожиданно вмешался Меллон. – Меня никто об этом не предупреждал. И речи не может быть о том, чтобы…

– Но мы же хотели, чтобы это был сюрприз, как вы не понимаете! – перебила его Касси. – Вас мы, разумеется, тоже приглашаем. Мы хотим выразить свое почтение…

– Не упрямься, Джефф, – сказал сенатор, беря Касси за руку. – Поедем, дорогой. Мы все устали и имеем право слегка расслабиться.

Все были так заняты сбором техники и так долго рассаживались по машинам, что никто и не заметил, как испарилась Шейла.

А Касси старалась быть как можно разговорчивее и игривее – чтобы никто ни о чем не заподозрил.

– Постойте, а где же ваш режиссер? – опомнился Джеффри больше чем через час, уже, когда подавали кофе. – Она вообще выходила с нами из дома сенатора? – вскочил он перепуганный.

– Она поймала такси, разве вы не помните? – невозмутимо ответила Касси, насыпая себе в кофе заменитель сахара из пакетика. Она заговорщически подмигнула сенатору. – Ничего не поделаешь, свидание…

– Я думаю, мне лучше все же проверить, – отрезал Меллон. У Касси сердце ушло в пятки. – Я позвоню Констанции, чтобы они там разобрались.