Строптивая герцогиня - Мэдлин Хантер

Глаза Колина застыли в вопросе, который София не решалась задать сама.

Доктор сделал неопределенный жест:

— Невозможно что-либо знать наверняка, если организму причинен вред… Но у меня такое впечатление, что он справится.

София ощутила огромное облегчение, но чувство вины все еще сидело в ней занозой.

— Я только что от него. Он пришел в себя и спрашивает вас, ваша светлость, — добавил доктор.

София выбежала из комнаты, пока Колин начал тихо объяснять, что все следует сохранить в тайне.

Когда она вошла, Чарлз деликатно удалился. Улыбка требовала героических усилий от Эйдриана.

Она присела на краешек постели и взяла его руку.

— Врач сказал, что ты скоро поправишься.

— Я не в первый раз попадаю в переделку и могу оценить причиненный мне вред. — Он говорил с трудом, делая долгие паузы. — Через несколько дней я буду на ногах.

София погладила его лицо.

— Тебе больно?

— Моя грудь перевязана так туго, что я едва дышу, но все остальное терпимо. — Он посмотрел на нее. — Они вытащили тебя из постели. Ты такая красивая. И такая соблазнительная. Мне кажется, я уже чувствую себя лучше.

Она смотрела на него глазами, полными слез, думая, что Эйдриану так свойственно не унывать в любой ситуации!

Но сейчас его попытка пошутить произвела противоположный эффект. Страх и вина вспыхнули в ней с такой силой, что она не смогла сдержать слез. Прижавшись щекой к его ладони, она опустила голову на его подушку и горько зарыдала.

Он успокаивал ее до тех пор, пока все ее слезы не вылились. Глубоко вздохнув, она вытерла мокрое лицо о его жесткую ладонь, благодарная, что он не отнял ее.

Эйдриан неторопливо гладил ее волосы, от его нежной ласки она успокоилась и рассказала ему о письме.

— Сент-Джон прав, — констатировал Эйдриан. — Тот, кто подложил его, не ждал меня. Причина — в моем неожиданном приходе. И в моей беспечности. Я должен был догадаться, что он не один.

— Твои отношения со мной — причина всего. В письме очень ясно сказано, что надо убрать тебя, не допустить твоего влияния на меня. Он хотел убить тебя, но в темноте не разобрал, что ты еще жив. В следующий раз…

— Следующего раза не будет. Я буду осторожен.

Она стиснула зубы. О Господи, как же трудно сделать то, что она обязана сделать!

Боль разрывала ее сердце. Она несколько недель купалась в счастье, но недостаточно смело себя вела, чтобы насладиться им в полной мере. Как она сможет жить без него?

«Как вы можете думать только о себе!» Слова осуждения всплыли в ее памяти. Слова Алистэра? Нет, Джеральда.

Она должна сделать решающий шаг. Ради Эйдриана…

Ее голос дрожал и прерывался.

— Я не могу рисковать тобой. Я не могу жить с чувством вины, принося тебе вред. Я думаю, что мы…

— Нет.

Она приподнялась, опираясь на руки, и взглянула на него.

— Он хотел убить тебя.

— Значит, он упустил свой единственный шанс. Чтобы мы отказались из-за него друг от друга? Да я никогда не допущу такого!

Она снова принялась рыдать.

— Эйдриан, послушай…

— Нет. — Он упрямо смотрел на нее. Случится то, что должно случиться. Все будет так, как должно быть.

Герцогиня никогда не могла противостоять его решимости. И подозревала, что никто другой тоже. Он взял ее за руку и притянул к себе.

— Посиди со мной. Я могу даже примириться со своей беспомощностью, когда ты ухаживаешь за мной.

Она нашла местечко на краю кровати. Склонилась к нему, пристроив его голову около своей груди. Поглаживая его, она старалась вернуть ему покой.

Глава 21

— Вечер прошел успешно? — поинтересовался Эйдриан.

Уже три недели он соблюдал постельный режим, предписанный врачом. Сокрушенно покачав головой, Колин взглянул на свой камзол и бриджи, которые пришлось надеть по случаю коронационного бала.

— Все мы благодаря такому одеянию выглядели как актеры, играющие пьесу прошлого века. Пришло время королевскому двору подумать о смене моды.

Эйдриан рассмеялся, чуть поморщившись, хотя по сравнению с тем, что он чувствовал несколько недель назад, боль ослабла. Две недели назад он переехал в свои апартаменты. И все время София ухаживала за ним. Он не хотел компрометировать ее, оставаясь в ее доме. Как и не хотел рисковать ее безопасностью, если капитан Брут решит избрать «приверженца тори» своей мишенью.

— Твоя герцогиня просто прелесть, — улыбнулся Колин. — Ее ненавязчивая элегантность давала истинный отдых глазам в море сверкающих драгоценностей и пышных плюмажей. Она не танцевала, конечно, поэтому сидела в сторонке. Но Боже мой, с каким достоинством! Право же, надо было видеть! Прочие женщины по сравнению с ней выглядели как распутницы. Эйдриан неловко пошевелился. Его слабость раздражала его. Убедительный признак, что он пошел на поправку.

— Ты лично проводил ее домой?

— Разумеется. Опережая следующий вопрос, позволь мне заверить тебя, что мужчины, которых ты нанял охранять ее, продолжают незаметно делать свою работу.

— В отличие от тех, которых ты нанял охранять меня.

— Черт побери, откуда…

— Я видел их в окно. Они все время толкутся в одном и том же месте. Я надеюсь, что мои охранники более профессиональны.

— Тебе полагается лежать в постели, а не подсматривать, торча у окна.

— Отзови их. Я сам могу позаботиться о себе.

— Люди снаружи не наняты. Они твои друзья. Джулиан Хэмптон, Данте Дюклер и другие. Даже Леклер как-то нес дежурство. Сент-Джон распорядился, чтобы они стояли на виду. У него своя тактика защиты. Я сомневаюсь, что смогу отозвать их. Ничего не поделаешь, брат, придется смириться.

— Они знают, что произошло?

— Твое отсутствие замечено, поэтому Сент-Джон и я придумали объяснение. Мы рассказали, что на тебя совершили нападение среди ночи. Некоторые, зная о твоей миссии, полагают, что напали агенты какого-то недружественного правительства, жаждущего реванша.

— Господи, какая чушь!

— Я не могу предугадать воображение других. Твоя гордость должна смириться с их мнением. Кроме того, тот пистолет, что ты держишь под подушкой, вряд ли поможет тебе, если здесь начнется перестрелка. — Он протянул руку. — Дай его мне. Он может выстрелить, когда ты нечаянно повернешься во сне.

— Я никогда не ощущал себя таким беспомощным. — Эйдриан достал пистолет и отдал его брату. Послышался звук подъезжающей кареты, остановившейся около дома. В окно подул ночной ветерок.

Колин выглянул наружу.

— Приехала герцогиня. Неудивительно, что она так рано. Она еще в бальном платье.

— Тебе следовало предупредить ее, что перед домом люди, которые…

— О Господи, да большинство из них помогали тебе на доках в ту памятную ночь! Кроме того, когда необходимо, мы все умеем держать язык за зубами.