Возлюбленный воин - Патриция Поттер

И снова «нет».

– Тогда, может, ты хочешь поехать завтра с нами?

Денни радостно закивал.

Патрик посмотрел на него изучающим взглядом: На скамье глаза этого человека казались пустыми, движения замедленными, но… Не было ли это со стороны Денни маскировкой, попыткой постичь, что же с ним произошло? Теперь, гладко выбритый, с аккуратно подстриженными волосами, Денни имел внешность аристократа, но и сейчас его движения оставались медлительными и осторожными, словно он блуждал в потемках в попытке обнаружить что-нибудь знакомое.

Что ж, возможно, Эдинбург и новые лица подстегнут его воспоминания. Для Патрика не представляло никакой трудности взять Денни с собой в качестве своего слуги или слуги Джейми.

Джейми. Патрик вдруг обнаружил, что в мыслях называет Кэмпбелла Джейми. Неужели небеса не обрушились ему на голову?

И что, если такое же чудо произойдет с Денни?

Когда, сев на лошадей, Джейми, Патрик, Денни и Лахлан отправились в путь, Джулиане до боли захотелось присоединиться к ним, но рядом с ней стояла Кимбра, а Фелиция уже покинула замок в сопровождении своего эскорта.

– Я уже не единожды это видела, – призналась Кимбра. – И каждый раз у меня такое чувство, будто уезжает мое сердце.

– Кажется, у меня тоже. Но одного я не могу понять: зачем они взяли Денни? – Джулиана искоса посмотрела на Кимбру.

– Денни сам попросил об этом Патрика. Возможно, под воздействием новых впечатлений его память восстановится. Кстати, у Лахлана была такая же история после ранения в голову.

– Но у Денни это продолжается гораздо дольше, – заметила Джулиана. – У Лахлана на это ушли всего недели, разве нет?

– Все равно для полного восстановления памяти понадобились месяцы; вот только у него был стимул, и он хотеть вспомнить прошлое. Боюсь, что у Денни такого стимула нет.

Джулиана вздохнула:

– Теперь я до конца жизни буду чувствовать себя виноватой…

– И напрасно, ты тут совершенно ни при чем, хотя я тебя понимаю. Услышав, что моим родным в Англии приказали перебить всех шотландцев, я испытывала то же самое, и мне тоже было стыдно за невольное участие, хотя у меня и не было власти, чтобы хоть что-то изменить. – Кимбра протянула руку, и Джулиана с благодарностью взяла ее. Впервые она не чувствовала себя одинокой.

– Я лишь мельком видела Лахлана, – произнесла она с сожалением.

– Ничего, еще увидишь. Его все любят, но все же и у него были свои демоны, как у его братьев. Мне кажется, что порой они к нему возвращаются. – Кимбра неожиданно улыбнулась. – И все же мне кажется, Лахлан понравится тебе еще больше, когда ты послушаешь, как он играет на лютне.

– Я слышала игру твоей дочери: у нее неплохо получается.

– Это Лахлан научил ее. Они очень похожи, хотя Лахлан ей не родной отец.

У Джулианы больно сжалось сердце. Ей тоже хотелось испытать ответную любовь, но пока она могла лишь завидовать Кимбре, вслушиваясь в тихие звуки ее голоса.

Всадники ускакали, и ворота снова закрылись.

– Пойду взгляну на лошадей, – проговорила Джулиана, отходя от окна.

– Одра просит меня взять ее на озеро на пикник, – неожиданно произнесла Кимбра. – Может, и ты с нами поедешь?

– Когда? – сразу оживилась Джулиана.

– Я сначала должна спросить разрешения у Рори, – пояснила Кимбра. – Обязательно подойду к нему сегодня.

Джулиана благодарно кивнула. Она не знала, годится ли эта ситуация для побега, но в любом случае хотела выехать за пределы замка и полюбоваться окрестностями.

Выйдя от Кимбры, Джулиана направилась во двор. На учебном плацу она увидела Диего и остановилась, наблюдая за ним. Диего и один из Маклейнов бились на палашах, и Джулиана не могла оторвать от них глаз. Хотя она и была наслышана о искусстве испанца как фехтовальщика, но не представляла, что он настолько лучше своего противника, имевшего гораздо более крепкое телосложение. Диего ни секунды не стоял на месте, тогда как движения шотландца были вполне предсказуемыми. Парировав мощный удар, Диего позволил чужому оружию вскользь задеть край своего щита, а затем, сделав шаг в сторону, обрушил клинок на палаш шотландца и выбил оружие из его рук.

Не имея намерения продолжать поединок, Диего повернулся спиной к противнику. В тот же миг шотландец прыгнул на него сзади и повалил на землю.

Джулиана видела, как лицо испанца исказила ярость: в широкой белой рубахе, контрастировавшей с его оливковой кожей и черными волосами, он был полон грации и праведного гнева. Вскочив с земли, Диего с такой силой ударил Маклейна кулаком в лицо, что Джулиана услышала звук удара, хотя находилась далеко от них.

Шотландец отлетел на несколько шагов, затем тяжело поднялся и выхватил кинжал. При виде этого у Джулианы по спине поползли мурашки, однако Диего ловким ударом по запястью выбил нож из руки противника. Движение было столь молниеносным, что Джулиана даже не заметила, как это случилось. Еще один взмах – и шотландец снова оказался на земле; тут же к нему подбежали двое Маклейнов и оттащили Диего прочь от поверженного.

Стряхнув их с себя, испанец независимо зашагал прочь, и Джулиана двинулась за ним.

На рубашке Диего виднелись следы крови, растрепанные волосы прилипли ко лбу.

Внезапно испанец резко обернулся, словно почувствовал опасность, затем на его губах заиграла обычная сардоническая усмешка.

– Разве вас не предупреждали, что красться за кем-либо очень опасно?

– Вы ошибаетесь, – ответила Джулиана, призывая на помощь все свое достоинство. – Я наблюдала за вами и подумала, что, возможно, могу вам чем-нибудь помочь.

Испанец взглянул на свою окровавленную рубашку и прищурился:

– Это рубашка Маклейнов, а что касается ран, то были у меня и пострашнее.

– Я знаю. – Джулиана потупилась. – Прошу меня простить.

– Не стоит, сеньорита, вы здесь ни при чем. К тому же, возможно, именно вы спасли нас всех.

– Как это? – не поняла Джулиана.

– Благодаря вам мы следовали в Англию, и к тому же в нужный момент вы отвлекли внимание команды.

Они подошли к конюшне.

– Вам разрешают ездить верхом? – невинно поинтересовалась Джулиана.

– Только в сопровождении кого-либо из Маклейнов.

– Вот как? Тогда не понимаю, почему вы остались. Могли бы стать свободным человеком, если бы сели на корабль.

– В настоящее время нахождение на борту судна не означает для меня свободу, любезная Джулиана, и поэтому я предпочитаю чувствовать под ногами твердую землю.

Диего впервые назвал Джулиану по имени, и ее плохо скрываемое удивление вызвало у него на губах улыбку.

– Я могу называть вас сеньорита, если вам так удобнее.

– Нет уж, пусть будет Джулиана.