Тайны моей супруги - Оксана Сергеевна Крыжановская

чёрную кожаную папку. — Это ваш подарок. Ознакомьтесь, как будет время, лэрн Дельт-гор.

Тремс отошёл к столу, где сидел Ленор-аст и ещё несколько лэрнов. Тристан оглядел папку и решил действительно просмотреть её содержимое в свободное время. Хотя интерес требовал открыть её тут же, чтобы узнать, что же загадочный мужчина решил ему преподнести в качестве подарка. Неужели компромат на главу дома Баргарон?

Приблизительно через час, когда гости уже были навеселе и потянули руки к присутствующим «невестам», Вейнор выбрался из-за стола, постучал по стакану вилкой, желая привлечь внимание, и торжественно произнёс:

— У меня для нашего всеми уважаемого друга есть подарок, — по сигналу его руки свет в зале приглушили, а место, где стоял лэрн, высветили узким лучом. — Встречайте обворожительную Мэрию!

Первой женщиной, оголившейся под музыку в Торении, была вовсе не проститутка, а актриса-танцовщица одного небольшого захудалого театра. Вейнор за свою сумасшедшую для этой страны идею предложил ей цену, от которой женщина просто не могла отказаться.

Пианист заиграл медленную лирическую мелодию, и перед десятками мужских глаз появилась невысокая хрупкая девушка с водопадом тёмных волос. Она была облачена в тонкий белый шёлк от шеи до самых ступней. Лэрны загалдели, но когда девушка начала двигаться под музыку, голоса резко смолкли, и жадные взгляды устремились на неё. Её движения были медленными и пластичными, словно у змеи. Она гладила себя руками по шее, ключицам, грудям, животу, бедрам. Плавно приподнимала и опускала юбку, дразня и будоража. Когда девушка подняла ногу на стул и принялась медленно стаскивать с ноги чулок, многие мужчины даже задержали дыхание. Чулок улетел куда-то в толпу лэрнов, за ним последовал и второй. Девушка закружилась, вновь задвигалась плавно, выгибалась, гладила уже оголившиеся ноги. Нарочито медленно она стянула юбку и осталась в одной рубахе, едва прикрывающей молодые ягодицы.

Тристан тоже зачарованно смотрел на танцовщицу, взбудораженный этим откровенно соблазнительным танцем. В мыслях он уже вовсю представлял, какими именно способами будет проверять пластику и гладкость её тела. Своим подарком он решил насладиться сполна в последнюю «холостяцкую» ночь.

Девушка подцепила подол рубахи и резко потянула её вверх, представ пред лэрнами полностью обнаженной. Она застыла с поднятыми руками. Музыка смолкла. Несколько длинных секунд стояла абсолютная тишина, а затем ресторан наполнился шквалом аплодисментов и криками «Браво!»

— Если бы подобное показывали в театре, то я бы ходил на каждое представление! — закричал на ухо Тристану сидящий рядом с ним лэрн.

В этот самый момент под грохот аплодисментов и криков похвалы в ресторан ворвались около двух дюжин лэри. Подвыпившие мужчины приняли это за продолжение шоу (все понимали, что танцовщица достанется Дельт-гору) и принялись аплодировать сильней, а лэри растерялись, не ожидая такого бурного приёма. Непонимание продолжалось до той секунды, пока Вейнор Карвен-энт, наконец-то отошедший от шока, не закричал во всю глотку, перекрикивая аплодисменты:

— Включите свет!

Вместе с ним раздался ещё один изумлённый мужской голос, признавший в одной из лэри свою сестру:

— Катрина?!

Свет в зале до сих пор был приглушён, но после крика лэрна Карвен-энта, он ярко вспыхнул. Аплодисменты мгновенно стихли. Начался форменный сумасшедший дом: лэрны, признавшие в новоприбывших женщинах своих родственниц или знакомых, кричали и требовали объяснений, лэри плакали и не в силах были ничего сказать, а Дельт-гор наблюдал за всем этим и откровенно веселился. Оглядев зал насмешливым взглядом, Тристан увидел Августа Ленор-аста и Анигера Тремса. И если первый в шоке и даже ужасе смотрел на происходящие, то Тремс… Тремс спокойно сидел на своём месте, расслабленно откинувшись на спинку дивана, и улыбался странной довольной улыбкой, словно всё здесь происходящее было спектаклем, который он спланировал, и сейчас с довольством наблюдал за плодами своей работой. Поймав взгляд Тристана, Тремс схватил свой стакан и отсалютовал лэрну.

Открыв глаза, Тристан несколько секунд лежал и смотрел в потолок. В голове в панике металась лишь одна мысль: «Завтра я стану женатым мужчиной!.. Завтра я стану женатым мужчиной!.. Завтра я стану женатым мужчиной!»

Тристана можно было назвать оптимистом. Лэрн ко всему пытался относиться с лёгкостью и насмешкой. В его жизни было мало вещей, которые могли довести его до паники, уныния или печали. Это была одна из причин, почему многие тянулись к нему: рядом с лэрном они тоже начинали думать, что жизнь не такая уж и паршивая вещь, стоит лишь взглянуть на неё под другим углом.

Сейчас Тристан себя не узнавал. Он, кто так легко принял предложение Регины, кто спокойно распинался перед родителями, что не может оставить лэри в беде и кто с насмешкой отзывался о своём будущем браке перед лэрнами, сейчас паниковал!

Сердце в груди Тристана билось, словно сумасшедшее, ладони вспотели, а в голове всё крутилась эта одна проклятая мысль:

«УЖЕ ЗАВТРА Я СТАНУ ЖЕНАТЫМ МУЖЧИНОЙ!»

Тристан попытался успокоиться, делать глубокие вдохи и выдохи, даже начал мысленно говорить себе, что Регина хорошая женщина и идеально подходит для брака. Правда, тут же остановился. Получалось, словно он пытается себя уговорить.

Лэрн поднял руку и взглянул на кольцо на указательном пальце.

Ему хотелось всё бросить. Отказаться от этой затеи, но… стоило увидеть кольцо, как мужчина отчетливо понял: он не сможет подвести Регину. Она набралась храбрости, доверилась ему и терпела все придирки его матушки. Разрешила себя поцеловать…

Тристан успокоился, паника сменилась уверенностью. Откинув одеяло, лэрн поднялся на ноги и схватился за голову. Пока мужчина лежал, он не чувствовал эту ноющую боль, а из-за того, что резко поднялся, ощутил вдвойне.

Мальчишник закончился развозом подвыпивших лэри по домам. После Тристан, Вейнер и ещё несколько лэрнов вернулись в бордель. Соблазнительная танцовщица скрылась во время происшествия с лэри, а другие «невесты» в ту ночь лэрну были неинтересны. Душа вначале желала чего-то нового и необычного, а потом уже стало наплевать и хотелось только выпить. В результате лэрны пили до рассвета, и последствия этого Тристан не смог полностью убрать даже своей магией. Голова всё равно болела, и давило где-то в затылке. Помочь в этой ситуации могло только одно средство.

Подойдя к столу, Тристан схватил колокольчик и затряс им. Не прошло и трёх минут, как в спальню вошёл секретарь Дельт-гора — Вильям Оркист. В руках секретарь нёс поднос, а на нём — кружку с крепким чёрным чаем и утреннюю газету.

Тристан схватил кружку, зажмурился и осушил её несколькими большими глотками. К удивлению, самый нелюбимый напиток был единственным, что могло помочь лэрну при похмелье. Насмешка судьбы, не иначе.

— Напомни мне повысить тебе жалование, Вильям.

— Непременно,