«Если», 2002 № 08 - Журнал «Если»

Передача не закончилась, и потому голос занудно выдал еще четыре вопроса. Потом зазвучал более человечно:

— Пауза. Условия Соглашения 2344 года последуют через пять минут.

Через пять минут мне пришлось выслушать сорокаминутный монолог. У нас, граждан Синей планеты, два выхода. В отдаленном будущем мы можем выплатить Земле стоимость нашего звездолета — с грабительскими процентами. Или мы можем снабжать родную планету научной информацией, проводя эксперименты под руководством земных ученых.

Разумеется, примитивные охотники и собиратели не могли сделать ни того, ни другого, поэтому руководство Подавителей попросту оставило без внимания давний переполох из-за каких-то там «соглашений» с Землей. В конце концов, как Земля могла навязать выполнение своих условий?

Леди Мидори и лорд Хидеяки даже не вынесли требования Земли на всеобщее обсуждение. Родная планета осталась на расстоянии в десять целых семь десятых светового года! Глупо думать, что можно настаивать на соблюдении соглашения, если между сторонами лежит несколько звездных систем!

Оставляя без внимания вопросы Земли, Подавители продолжали требовать генетические обновления и последние технологии по освоению планеты. Земля послушно посылала. Администраторы в Центре управления были слишком слабовольны, чтобы отказать в чем-либо Подавителям, хотя и продолжали настаивать на своих тщетных претензиях.

Впрочем, как выяснилось, не таких уж тщетных. Берегись даров с Земли. Земля не была такой уж бессильной. Сигнал с Земли запустил Геосинк. Я ожил. Почему бы мне не стать их союзником? Почему бы не сделать за землян их работу? Они предоставят все, о чем бы я ни попросил, любое оружие. Им не хватает только силы воли навязать выполнение Соглашения, а моя ненависть к леди Мидори с лихвой восполняла этот пробел.

Я взялся за работу. На складе региона 14 имелись роботы, оставленные там с тех времен, когда тела из плоти еще не могли работать в некогда ядовитой атмосфере Синей планеты. После того, как я застраховал Геосинк от вторжения безумных монстров и Подавителей, я по радио отослал свою душу в реальность. В автоклав 14 я запустил несколько десятков ампул с последними генетическими обновлениями с Земли.

Хранилище 14 было погребено под курганом из земли и гравия. Я вышел через туннель, который показался бы потайным только снаружи. Передо мной предстала новая эра, чудесные виды. Синяя планета стала зеленой и кишела живностью, воздух был еще богат углекислыми газами. Во влажном мареве расстояния расплывались.

Ближайший поселок лежал в дюжине километров от хранилища, в защищенной бухте. Прогулка туда оказалась приятной. Я спугнул несколько оленей и увидел по дороге помет нескольких крупных млекопитающих других видов. Вокруг шумели настоящие взрослые деревья. Однако корневая система их залегала неглубоко, достаточно было сильного порыва ветра, чтобы вырвать их из почвы. Огибая поваленные стволы, от торных дорог то и дело ответвлялись новые тропки, поэтому мой путь оказался неблизким.

Звезда Эпсилон Эридани была тусклее Солнца, впрочем, Синяя планета находилась к ней ближе, поэтому в небе висело более крупное светило, испускавшее теплый желтый свет. Ландшафт был прекрасен. Я хотел бы надеяться, что колонисты живут в мире с этой дикой природой, но знал: в нынешних обстоятельствах такое невозможно. Если они вышли из автоклавов в то же время, когда был отключен Геосинк, то уже давно достигли половой зрелости. Это были мужчины и женщины, полные жизненной энергии. Но рождаются ли у них дети? И если этот вопрос не тревожит их, он должен чертовски тревожить скрывающихся среди них Подавителей.

Так рождаются на планете дети или нет? Из-за генетических изменений с Земли ни один ребенок не может родиться у пары колонистов — только в результате инъекции, которую введу я.

Берегись даров с Земли. Но увидев не наделенный ее дарами поселок, я понял все. Заросшие тропки, плетеные хижины, голые люди, сожженные солнцем и закопченные от дыма. Колонисты смотрели на меня глазами, расширившимися от страха. С визгом разбежались женщины. Увечный мужчина поковылял за ними к морскому берегу.

Я вступил в рай Подавителей металлическим чудовищем четырехметрового роста. Из хижины выползла женщина, которая выглядела старше остальных. Волосы у нее свалялись, единственный глаз сверкал на изможденном лице. Оглядевшись по сторонам и увидев, что осталась одна, она приблизилась ко мне.

— Кто ты?

— Йоси Ясода. Я пришел научить вас добрым вещам и дать этим людям плодовитость. А ты кто?

Она помедлила.

— Это важно? — наконец спросила она негромко.

— Ты не знаешь, где я могу разыскать моих друзей? Кайко Иейаматсу? Она была глубоким игроком в группе пришедших из Чайла. А как насчет Айано? — спросил я.

— Мы послали их в регионы с 19 по 24. Всех неудачников и тех, кого Айано нашла, пока рыскала по виртуальности. У них есть свой небольшой континент. Твои политические союзники живут среди них.

Женщина тяжело села на землю.

— Полагаю, вы победили. Мы не могли даже связаться с Землей, чтобы попросить о помощи. Мы выключили компьютер и не сумели включить его снова. В последние годы проклятие стало очевидным. Ни одного ребенка. Каждое новое поколение нам приходится выращивать в автоклавах. А мы не в силах вырастить достаточное количество. Людей слишком мало, чтобы создать новую культуру на новой планете. Слава Богу, что ты пришел. Это чудо и самая горькая минута моей жизни.

— Это не моя идея, — ответил я. — Ни проклятие, ни мое возвращение к жизни.

Женщина задумалась.

— Ну, разумеется, нет. Вы всегда были героическими мучениками. Ваши смерти всегда были настоящими, — она махнула рукой в сторону моря. — Я схожу за ними, приведу их назад в поселок. Делай свои инъекции, говори сколько хочешь. С меня довольно. Я больше не стану останавливать тебя, Йоси. Пусть они по твоей воле повторят путь землян и все, что когда-либо сделала Земля.

— Какую теологию они сами себе создали? — спросил я. — Какую культуру?

Она пожала плечами.

— Они рассказывают легенды об Ином мире. О том, что вышли из дыры в земле. Думаю, эти идеи основаны на памяти об автоклавах в хранилище 14, о том времени, когда мы еще не научили их языку. В основном они говорят о добрых духах одного места и злых духах другого. Когда слишком долго длится засуха, а потом идет дождь, они танцуют, чтобы отпраздновать ливень. С такой крышей над головой, как у их хижин, они все равно вымокают до нитки. Почему не найти в этом положительную сторону? — она поежилась. — Думаю, ты не замерзнешь. Поддерживай огонь в топках. Я сейчас вернусь.