Владыка Севера - Гарри Тертлдав

— Откуда я знать: я говорить, а ты все равно делать мне плохо? — спросил гради.

— Ты имеешь в виду, откуда тебе знать, можешь ли ты мне доверять? Очень просто — ниоткуда. Здесь нет никакой сложности, а? Но вот что я тебе скажу: я не стану делать с тобой ничего ужасного, если ты действительно заговоришь. Можешь верить мне или нет, как хочешь.

Гради вздохнул.

— Я говорить. Что ты хотеть?

— Для начала назови свое имя, — сказал Джерин.

— Я Эистр.

— Эистр. — Джерин нашел палку и написал на мягкой земле имя гради по-элабонски. — Теперь, когда твое имя написано тут, я могу использовать против тебя колдовство, если пойму, что ты лжешь.

Эистр был явно напуган. Джерин на это и рассчитывал. Насколько он мог судить о гради, они не умели ни читать, ни писать. Грамотность, не слишком распространенная даже среди элабонцев, почти совсем сходила на нет среди трокмуа. Когда же дикарям все-таки приходилось писать, они использовали алфавит своих южных соседей. Невежество лишь прибавляло Эистру страха. Вообще-то Джерин, всерьез разозлившись, мог применить против него именное заклятие, хотя ему ничуть не хотелось прибегать к ворожбе.

— Ты спрашивать, я отвечать, — сказал гради. — Я говорить, правда, клясться грудью Волдар.

Джерин понятия не имел, насколько сильна эта клятва, но решил пока что на пленного не давить. Он сказал:

— Откуда пришла ваша банда? Сколько вас здесь еще?

Эистр указал на запад.

— Там крепость, два дня ходить отсюда. Рядом река. Когда я там быть, мы иметь, может, десять десятков. Сейчас, может, больше. Может, меньше тоже.

Лис обдумал услышанное. Это могла быть вполне вероятная попытка со стороны Эистра заманить его войско в ловушку, не нарушив при том своей клятвы. Он спросил:

— Почему ты точно не знаешь, сколько ваших людей находится сейчас в крепости?

— Мы там использовать… как это вы называть?.. место для перевалки. Одни уходить драться, другие приходить после драться, еще одни оставаться следить рабов, — пояснил Эистр. — Сейчас быть много, сейчас быть мало.

— А-а. — Такой ответ можно было признать вразумительным. — А твоя банда должна вернуться в основной лагерь в какое-то определенное время или вы уходите и приходите по собственному усмотрению?

— Когда мы захотеть. Мы гради. Мы свобода. Нас управлять богиня гради, и никто больше. — В голосе Эистра зазвучала гордость.

— Возможно, ты будешь удивлен, узнав, как все обстоит в реальности, — сказал сухо Лис.

Холодные серые глаза Эистра уставились на него в полном замешательстве. Джерин обернулся к стражникам.

— Уведите его. Посмотрим, что нам скажут другие.

Остальные гради, немного знавшие элабонский, говорили примерно то же самое. Ему предстояло решить, что с ними делать дальше. Если он убьет их на месте, значит, так же поступят и с элабонцами, попавшими к гради в плен. Но для того, чтобы держать их в плену, придется выделить охранников из основного воинского состава, чего он не мог себе позволить. В конце концов, Лис решил раздеть их догола и отпустить.

— Но эти рабы нас ловить, нас убивать, — запротестовал Эистр, который лучше других гради мог выразить свои мысли. Он нервно покосился в сторону крестьянской деревни.

— Знаешь, наверное, тебе следовало побеспокоиться об этом до того, как вы стали грабить, насиловать и убивать их, — возразил Джерин.

— Но они наши. Мы делать с ними что захотеть, — ответил Эистр. — Волдар так говорить. Это быть, правда.

Остальные гради, понимавшие по-элабонски, согласно закивали.

— Волдар — не единственная богиня… или божество… на этой земле, а у здешних людей больше самостоятельности, чем вы привыкли считать, — сказал Лис.

Словно в подтверждение его слов, раздался очередной вопль тех захватчиков, которых отдали на растерзание крепостным. Он удивленно моргнул: разве та пара еще не мертва? Оказывается, крестьяне более терпеливы и изобретательны, чем ему думалось. Он неприметно вздохнул и закончил:

— А теперь пришел ваш черед узнать, каково быть кроликами, а не волками. Если выживете, то получите хороший урок.

— А если нет, то все равно урок будет хорошим, — добавил Вэн с мерзким ликованием в голосе.

Когда одного из гради принялись раздевать, тот, пусть и будучи безоружным, бросился на элабонцев и трокмуа с такой яростью, что, в конце концов, его пришлось убить. Остальные выглядели гораздо менее устрашающими без своих коротких курток, шлемов и тяжелых кожаных сапог. Они бросились в леса, сверкая на солнце голыми ягодицами.

— У них нет никаких приспособлений, чтобы развести костер, — заметил Джерин, — как и оружия, чтобы убить какого-нибудь зверя для жертвоприношения ночным призракам. Им будет не слишком-то весело, когда зайдет солнце. — Он неприятно улыбнулся. — Это хорошо.

Шлемы, щиты и топоры, изъятые у гради, раздали крестьянам из деревушки. Лис не знал, насколько все это оружие пригодится людям, мало что смыслящим в военном деле, но был уверен, что оно им не помешает. Некоторые из деревенских жителей все еще возились с парой насильников. Он изо всех сил старался не смотреть на то, что осталось от самонадеянных гради.

Но все же сказал:

— Когда закончите, закопайте где-нибудь останки, чтобы захватчики их не нашли. Да, кстати, если до вас дойдет слух, что мы потерпели поражение, тут же снимайтесь и бегите отсюда.

— Вы не проиграете, лорд принц! — воскликнул один из крепостных. — Это невозможно.

Джерин опять неприметно вздохнул, сожалея, что трогательный оптимизм этого малого не находит в нем ни малейшего отклика. Да и не может найти.

По мере приближения к той крепости, которую заняли гради, Лис все ускорял темп продвижения своего войска. Ему не хотелось, чтобы те пленные, которых он отпустил на свободу, решив вдруг проявить чудеса героизма, добрались туда первыми и предупредили стоящий там гарнизон. Взять крепость и без того дело нелегкое, не говоря уже о том случае, когда противник настороже.

Но, похоже, гради даже не догадывались о приближении вражеской армии. Чтобы окончательно в том убедиться, Лис выслал вперед пеших дозорных, которых издали вполне можно было принять или за гради, или за элабонских крестьян. Солдаты вернулись и сообщили, что гради действительно захватили крепость, но подъемный мост ее опущен, да так и оставлен, причем без караула.

— Может, нам тогда отправиться туда пешком и просто зайти внутрь? — высказал предложение Лис. — Если повезет, они не примут нас за тех, кто мы есть на самом деле, а когда разберутся, уже не успеют поднять свой мост.

— Как? Мы что, бросим здесь колесницы? — встревожился Адиатанус.