Охота за буем - Анатолий Сарычев

Только после этого, колдун махнул Климу рукой, показывая, что можно выходить из самолета.

Первое, что бросилось Климу в глаза — полное отсутствие одежды на индейцах. Боевая раскраска в черные, белые и красные цвета наличествовала, перья на голове тоже, а вот одежды, кроме коротких кожаных передников на самом интересном у мужчин месте и больше ничего!

Клим махнул рукой и первым спрыгнул на поплавок, приготовившись на всякий случай к любым неожиданностям.

Сразу же, как только Клим оказался на песке, из самолетного люка показался Малыш.

Виталик подавал ему груз, а Малыш передавал его дальше.

Ровно минута понадобилось для того чтобы выгрузить груз.

Индеец из самолета махнул рукой, показывая, что надо оттолкнуть поплавок.

Едва правый поплавок оттолкнули от берега, как самолет взревел мотором.

Развернувшись по пологой дуге, самолет начал набирать скорость и быстро взлетел, оставив после себя удушливый бензиновый запах и масляное пятно на воде.

Прилетевших окружили десятка два индейцев, которые дружественно пожимали руки, похлопывали по плечам, радостно улыбаясь, при виде прилетевших.

Быстро приладив на копья весь привезенный груз индейцы тронулись к кустам, показывая направление движения.

Впереди шел Канапа с брухо, о чем-то оживленно беседуя, за ним десять носильщиков с вещами, а уже за ними спецназовцы, немного удивленные таким радушным приемом.

Сумки индейцы несли на голове, а вот акваланги и принадлежности на копьях, которые оказались хорошо приспособленными не только для метания.

Воздух был очень душный, влажный, если не сказать вязкий. От деревьев и кустов, мимо которых вилась тропинка исходил пряный, резкий аромат, смешанный с запахом соли и йода. Немного пахло бензином и терпким мускусным запахом.

Клим осторожно посмотрел по сторонам и обнаружил прячущихся за кустами двух дородных дам.

Дамы были видны до середины груди и похоже одеждой себя не сильно обременяли.

Метров через пятьсот, тропинка вывела всю колонну на большую поляну, поросшую короткой травой, на которой стояло пять навесов и громадный шалаш, похожий на стог сена.

Внутри огромная копна оказалась двухэтажной и была разделена на маленькие клетушки, одну из которых выделили спецназовцам.

Где поместился колдун осталось тайной за семью печатями.

Все вещи были уже аккуратно сложены около оконного проема, который никто не удосужился затянуть противомоскитной сеткой.

— Пошли отсюда. Есть хочется — спасу нет. Растрясло меня в этой летающей колымаге, — предложил Малыш, демонстративно поглаживая свой живот.

В трех углах хижины были разведены небольшие костры, на которых женщины готовили еду.

На двух кострах жарились насаженные на толстые палки метровые рыбины, капая жиром прямо в костер. На одном костре на метровом железном противне две индианки, одетые только в набедренные повязки жарили лепешки из маниоки.

Над маленьким костром в дальнем углу хижины, от которого валил густой дым, висели четыре угря и мирно коптились.

Хижина имела еще четыре запасных входа и выхода, рядом с которыми, прямо на стенах висели копья, луки и стрелы.

Около правого выхода возвышались две метровые пирамидки грязно-серого цвета, слепленные из материала похожего на сырой песок.

Едва Клим отвел взгляд от странных сооружений, как появился брухо, одетый в полный наряд индейца: штаны с бахромой и рубашку, отороченную по рукавам бахромой.

Клим видел, с каким уважением индейцы относились к брухо. Женщины так просто боялись на него смотреть.

— Пойдемте со мной. Сейчас будет военный совет, на котором определим план нападения на шхуну, — негромко по-английски сказал колдун, легонько дотрагиваясь до локтя Клима.

Брухо быстро пошел в дальний угол хижины, отгороженный от остального помещения большим куском брезента.

Прямо на земляном полу сидело три немолодых индейца и курили пущенную по кругу большую трубку на длинном чубуке.

Ни слова не говоря седой индеец сунул трубку Климу, который не чинясь сделал глубокую затяжку и передал трубку, усевшемуся рядом Малышу.

Малыш, курнув разок, передал трубку Виталику, который набрав полные щеки дыма, передал трубку брухо.

Трубка обошла всех два раза и была отложена в сторону.

— Вожди не говорят по-английски и поэтому мне предстоит быть переводчиком.

Пока вы осматривали дом, я переговорил с вождями и они согласились выделить по десять воинов от каждого племени для проведения боевой операции.

Алькайд по такому случаю решил отпустить своего сына возглавить операцию, — не торопясь ввел в курс дела брухо.

— Как это понять, отпустить сына? — заикаясь спросил Виталик.

Колдун быстро перевел вопрос Виталика.

— Здесь стоит мой сын и еще два сына великих вождей наших племен. Тот, кто выполнит все предписанное богами, станет великим вождем наших островов.

Они уже много времени стоят за этой занавеской. Было пять достойных юношей, а осталось только три. Вот уже два года они стоят за занавесками и никто не должен их видеть.

Редко кому из наших воинов удается участвовать в настоящей войне.

Мы, межплеменной совет, решили на сегодняшнюю ночь отпустить юношей и сократить время испытаний. Кто сегодня ночью покажет себя самым смелым — тот и станет великим вождем трех племен! — торжественно сказал Канапа, встав во весь свой немаленький рост.

— Давайте конкретно обсудим план нападения на шхуну и скоординируем наши действия, — предложил вставая Клим.

Брухо перевел слова Клима и выслушав ответ, начал говорить:

— Три лодки по десять воинов ночью нападут на шхуну, которая стоит в трех милях от нашего острова на мелководье. Белые, шумом своих машин, распугали всю рыбу и скоро нам нечего будет есть.

— Вы считаете, что на шхуне сидят слепые белые? — спросил Клим, вопросительно глядя на Виталика.

Увидев, что тот утвердительно кивнул головой, продолжал:

— Мы трое, ночью, как рыбы, подплывем к кораблю и взберемся на борт. Снимем часовых и после этого смелые индейские воины смогут напасть на спящих белых, не понеся потерь.

— Индейские воины не боятся смерти! — гордо сказал молодой парень, выходя из-за занавески.

Одетый только в набедренную повязку, парень не казался чересчур истощенным или уставшим.

Парень говорил на довольно сносном английском и держался с достоинством.

— Мы будем одеты в черные резиновые костюмы и иметь на правой руке белую повязку.

Сигналом отплытия лодки с воинами будет круг фонарем с юта шхуны! — сказал вставая Малыш, которому военный совет через переводчика, порядком надоел.

— Мне надо посмотреть на корабль в приборы, — извиняющимся тоном сказал Виталий.

— Я поплыву вместе с вами белые люди! — торжественно сказал колдун, вставая на ноги.

— Но у нас только три акваланга, — попытался возразить Малыш, недоуменно взглянув на Клима.

— У брухо свои методы, — величаво махнул рукой колдун, показывая, что разговор закончен.

Шхуна действительно стояла недалеко от берега.

Два мощных океанских катера, выкрашенных в зловещий черный цвет отгораживали шхуну от берега.

На катерах стояли люди, одетые в пятнистую форму с короткими автоматами на груди.

— Твоим друзьям придется быть очень изворотливы, чтобы пройти эти два катера, — сочувственно сказал Клим, передавая цифровой бинокль Малышу.

— Если обрезать под водой якорный трос, то катера унесет утренним бризом в море, — сказал неуверенно колдун, которому похоже не понравился осмотр акватории.

— Я не уверен, что ребята со шхуны не прослушивают кибитку индейцев, — предположил Клим, забирая бинокль у Малыша.

С правого борта шхуны забил черный фонтан, обрушиваясь прямо в море. Фонтан метров на пять поднимался выше борта, сотрясая все судно.

«Болт забили на экологию, охрану окружающей среды и на всяких аборигенов», — подумал про себя Клим, наблюдая, как стоящие на юте вооруженные люди побежали по палубе. Никому не хотелось пачкаться.

— Шхуна полностью автоматизирована, на ней всего пятнадцать человек, но аппаратуры слежения очень много. Есть и акустические и гидролокационные системы. Емкостная система слабенькая, ее мы отключим в первую очередь, — пообещал Виталик, в пол голоса себе под нос.

Сейчас он полностью ушел в свой мир техники обложившись со всех сторон приборами, маленькие антенны которых были направлены на корабль.

— Нападать надо в двадцать три — двадцать четыре часа. При такой интенсивной работе дневная смена, как только доползет до койки, спит без задних ног, — задумчиво сказал Малыш, искоса поглядывая на шхуну.

— Отходить будем в море вон на том катере. Я больше чем уверен, что катера у них местные или зафрахтованные. Могут быть и купленные у местных аборигенов, — поставил точку в разговоре Клим.