Кто ищет... - Валерий Абрамович Аграновский

лечится у экстрасенсов, пренебрегая всяческими запретами, какие люди, какие имена, какие должности! — сам этот факт не даст умереть тому, что явно преждевременно оценивается как шаманство.

А надо бы поступить иначе: на базе какого-нибудь солидного медицинского учреждения спокойно и на высоком уровне проверить результаты, достигаемые ведущими экстрасенсами страны, задокументировать все это, а затем с фактами в руках, используя печать и телевидение, один раз и навсегда показать всему миру, чего стоят биополисты.

И либо развеять миф, либо сделать его былью.

Пока что, если суммировать более или менее подтвержденные результаты лечения и молву, которая о них ходит, можно сделать предварительный вывод о том, что экстрасенсорному воздействию почти не поддаются (или поддаются с трудом) болезни, имеющие в основе органические изменения, — врачи говорят проще: органику. Зато с функциональными расстройствами экстрасенсы, по их собственному утверждению, разделываются довольно лихо. Общий перечень того, что они «могут», причем иногда даже «с гарантией», выглядит примерно так: регулируют, то есть повышают или понижают, кровяное давление, снимают спазмы сосудов и болевые синдромы, останавливают кровотечения, ускоряют заживление ран, в том числе язв, в том числе трофических, ослабляют воспалительные процессы типа плексита и радикулита, снимают утомляемость, повышают творческий потенциал, избавляют от алкоголизма и курения, добиваются общей гармонизации человека и так далее.

Мало всего этого? Недостойно нашего пристального внимания?

Впрочем, если действительно пристального, возьмем ту же способность останавливать кровотечения. Ею обладал, как известно, Григорий Распутин, «заговаривая» кровь молодого цесаревича Алексея, страдавшего гемофилией, и с позиций сегодняшнего дня Распутина надо полагать экстрасенсом. Но почему «заговаривал»? Не «массировал», не «запевал», не «затанцовывал» — именно «заговаривал», как это делали, между прочим, деревенские бабки, про которых в народе тоже говорят, будто они «заговаривают» от болезней?

Я вспоминаю совершенно поразительную историю, которая, не сомневаюсь, описана и в медицинской литературе (случай парадоксальный и весьма поучительный), но я ее вычитал из очерка моего отца А. Д. Аграновского, опубликованного чуть более сорока лет назад в «Правде» под названием «У постели больного». Цитирую.

«Пока известен только один случай, когда грубость и бестактность врача послужили на пользу больному. Было так. В дореволюционное время в Киеве у гимназиста пятого класса пошла носом кровь. Обычная вещь, но гимназист оказался гемофиликом, его кровь потеряла способность свертываться, и вот он гибнет. Врачи ничего не могут поделать, испробовали все средства, пригласили на консилиум знаменитого профессора. Он подошел к больному, посмотрел на него и сказал по-латыни врачам: «Морибундус эст!» («Он должен умереть»). Но мальчик изучал латынь. «Я умру!» — понял мальчик, и от ужаса, охватившего его, произошел шок и мгновенный спазм сосудов. Кровотечение остановилось, жизнь была спасена…»

Теперь позвольте задать тихий вопрос: а при чем тут биополе? Результат, конечно, грандиозен, кровотечение остановилось — но почему? Врач сказал слово, больной слово услышал — типичный «заговор крови», то есть, в переводе на современный язык, психотерапия, и для биополя на этой маленькой площадке места не остается.

ЧТО ВСЕ-ТАКИ ЛЕЖИТ В ОСНОВЕ ЦЕЛЕБНОГО ЭФФЕКТА?

На «круглом столе» в журнале «Огонек», посвященном биополистам, выступил директор Института ювенологии, доктор медицинских наук Л. Сухаребский. Он высказался в том смысле, что, занимаясь лечением, экстрасенсы играют несамостоятельную роль катализаторов процесса и суть их воздействия на больного заключается, по-видимому, в умении мобилизовать его нервные клетки на борьбу с недугом, тем более что мощь человеческого мозга и так используется всего на семь-восемь процентов, — вот какой еще остается резерв!

Несамостоятельная роль катализаторов? Очень любопытно. Я, выходит дело, лечу сам себя, а они всего лишь помогают мне «подтянуть» мне мои неиспользованные возможности?

Эта мысль Л. Сухаребского перекликается с идеями Нормана Казенса, обнародованными в книге «Анатомия болезни», отрывок из которой под названием «Резервы человеческого духа» был напечатан в мартовской книжке журнала «Иностранная литература» за 1981 год. Норман Казенс — не врач, он, как и я, больной. Причем тяжелый: расклеился в буквальном смысле этого слова, не шевелил руками и ногами, не поворачивался в постели и даже «в самый спокойный период болезни не мог разомкнуть челюсти», такой страшный недуг поразил человека; по-видимому, коллагеноз, от которого он страдал, еще хуже, чем бронхиальная астма.

И вот, полностью разуверившись во врачах и потеряв надежду на излечение, Казенс вдруг обнаружил однажды, что несколько минут элементарного «утробного» смеха — он смотрел по телевизору знаменитую на Западе серию Аллена Фанта «Скрытой камерой» — оказали обезболивающий эффект и дали ему два часа относительно спокойного отдыха. Тогда Казенс решил взяться сам за себя. Что же вы думаете? В Библии не зря, выходит, сказано, что «веселое сердце исцеляет»: через какое-то время он почувствовал облегчение, потом стало еще лучше, и в конечном итоге «смехотерапия» и вовсе поставила приговоренного Казенса на ноги — без помощи врачей и медикаментов.

Сегодня Казенс твердо убежден в том, что воля к жизни, как и любовь, надежда, радость и смех, не теоретическая абстракция, а «философский фактор терапевтического воздействия». (Отрицательные эмоции, по мнению Казенса, тоже действуют на человека по той же технологической схеме, но приводят к прямо противоположным результатам: появление многих тяжелых заболеваний, особенно раковых, нынче связывают с воздействием на людей горя, озлобленности и страха.)

За этими мыслями Казенса стоят не дилетантские разговоры, не околонаучная бижутерия, а исследования серьезных ученых, в том числе румынского эндокринолога Анны Аслан, которая своими работами убедительно доказала, что между волей человека и химическими процессами, происходящими в мозгу, существует определенная связь, как прямая, всем нам знакомая по формуле «В здоровом теле — здоровый дух!», так и обратная, пока еще не очень привычная: «Здоровый дух — здоровое тело!»

Казенс приводит наипростейший пример: если взять кровь больного и проверить ее на РОЭ до «процедуры смеха», а затем после, показатель хотя бы на пять миллиметров, но непременно окажется пониженным. По мнению Казенса, вся история врачевания есть, по сути дела, история воздействия на человека плацебо — нейтрального вещества, не обладающего никакими лечебными свойствами. Бесчисленные эксперименты, проводимые с плацебо в различных клиниках мира, давали один и тот же результат: когда больные, принимая какую-нибудь «аква дистилляту», то есть дистиллированную воду, были уверены, что принимают лекарство, лечебный эффект оказывался налицо и даже фиксировался приборами.

А сколько раз, я думаю, и нам с вами приходилось глотать таблетки, никакого отношения к нашим болезням не имеющие и тем не менее нас вылечивающие, — почему? А потому, что их «доктор прописал»!

(Помню, в далеком прошлом, когда моей маме становилось плохо, я бежал сломя голову к старому врачу Нейштату, жившему на нашей улице. Он тут же надевал галоши, хватал зонтик независимо от того, был дождь