Пункт назначения 1978 - Виктор Громов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дверь постучали. Мать словно отмерла, накинула халат. Открывать она понеслась вперед меня.
* * *Медиков было двое – врач и фельдшер. Мне они сразу понравились – спокойные, деловитые, взрослые. Отца осмотрели мельком. Как я и думал, пришли к тому же выводу.
– Подозрение на аппендицит, – сказал матери тот, которого я для себя окрестил врачом.
Мама окончательно расстроилась:
– А без больницы никак нельзя обойтись? – спросила она. – Нам скоро уезжать. Может быть…
Мужчина ее прервал.
– Можно, – сказал он, – если этот муж вам больше не нужен. Если у вас есть запасной.
– Запасной? – Шутки до мамы доходили плохо. Она нахмурилась и честно ответила: – Нету запасного.
Врач покосился на меня, потом снова обратился к ней:
– Вот видите, значит, надо лечить этого.
Он подошел к отцу и подхватил его под руку:
– Давайте, попробуем подняться. И потихонечку… потихонечку…
Батя со стоном встал. Его осторожно вывели в коридор. Там до меня дошло, что он в одних трусах. И вряд ли нужно идти в машину так.
– Мам, – сказал я, ему надо одеться и обуться.
Она промолчала. Она словно не слышала меня. Я сам отправился в спальню. Взял брюки, рубашку, начисто забыл про носки. Штаны я на батю натянул тоже сам, рубашку накинул ему на плечи. Отец постанывал и не мог разогнуться.
Мать словно проснулась, оттолкнула, оттеснила меня и надела на него ботинки. Прямо на босые ноги. Врач только хмыкнул.
– Вы едете? – Спросил он у матери.
Та не успела ответить, я опередил:
– А можно я?
Мне совсем не хотелось оставаться с Иркой вдвоем. Как ни крути, а сегодня была суббота. Та сама суббота.
– Нет мальчик, – ответил врач. – Сопровождать больного могут только взрослые. Например, твоя мама.
Он подтолкнул мать вперед и вышел следом за ней, ведя отца под руку. Фельдшер поднял с пола баул, собрался уходить, но задержался в дверях и сказал:
– Вы мать сегодня не ждите.
– Почему? – не понял я.
– У нас городскую хирургию закрыли на мойку. Повезем в райцентр. А это шестьдесят километров отсюда. Вряд ли она сегодня вернется.
– Погодите!
Я метнулся в гостиную, сунул в мамину сумку кошелек, кинул в авоську платье, висевшее на спинке стула. Протянул все это фельдшеру.
– Вот, отдайте маме. А то она ничего с собой не взяла.
Тот улыбнулся.
– Хорошо, отдам.
И ушел. А я остался наедине с неизвестностью и с Иркой. И мне стало от этого совсем жутко.
Глава 22. Утро субботы
На меня навалилась дикая усталость. Напряжение последних дней пудовыми гирями повисло на ногах. Что делать дальше, я не имел ни малейшего понятия. Снова жутко захотелось курить. Я отправился в кухню встал у окна, прислонился к прохладному стеклу лбом и выглянул наружу.
Сгорбленного отца как раз сажали в машину. Абсолютно потерянная мама стояла рядом. Фельдшер пытался вручить ей сумку, но она никак не могла взять в толк, что от нее хотят, лишь бессмысленно от него отмахивалась. Парень плюнул и поставил ее вещи в салон, у стеночки, на пол. А после закрыл двери.
Кто-то уткнулся в меня теплым боком, прижался и замер. Я обернулся, рядом встала Ирка. Заспанная, босая, с перепуганными глазищами. И тоже принялась смотреть в окно. Я обнял ее за плечи.
Когда машина тронулась, сестра спросила:
– Олежек, мама скоро вернется?
– Завтра, – ответил я, вспомнив слова медиков.
– А папа?
Папа? Кто знает, сколько дней держали в больнице в семьдесят восьмом? Я не имел ни малейшего понятия. Поэтому сказал примерно:
– Через неделю.
Ирка громко вздохнула, задрала голову, глянула мне в глаза и тут же отвернулась.
– Он заболел?
Я кивнул. Она, хоть и не смотрела на меня, поняла, спросила:
– Живот? Поэтому вы все ночью не спали?
Тут я не выдержал, зачем-то ответил, как есть:
– Нет. Ты снова пыталась открыть третью комнату и всех разбудила.
Как оказалось, зря. Я смотрел на нее в упор. Я ожидал какой угодно реакции… Действительность меня разочаровала.
– Я? – Ирка отстранилась, отскочила на шаг, ткнула в себя пальцем. Сначала в глазах у нее появилось изумление, потом обида до слез. – Ты шутишь? Зачем?
Мда… Говорила она искренне. Я вдруг осознал, что она совершенно, просто абсолютно не помнит свои ночные похождения. Она понятия не имеет, что и как управляет ею. Для нее жуткая тень попросту не существует.
– Ир…
Я попытался ее поймать, обнять, пожалеть, но она юркнула мне под руку и убежала в гостиную, звучно шлепая босыми ступнями. Пришлось идти следом.
* * *Помнится, ночью мать обещала придвинуть к двери что-нибудь тяжелое, чтобы Иришка опять не смогла сбежать. Когда будил, когда рассказывал об отце, я этого совсем не заметил. Сейчас же поразился очевидному – вся мебель была на месте. Дверь никто не подпирал. Это казалось невозможным. Такой беспечный подход не был похож на ту маму, которую я когда-то знал.
Тут же пришло в голову, что сумку она с собой тоже забыла взять. А еще едва не уехала прямо в халате. И вообще вела она себя весьма странно. Словно…
Я судорожно сглотнул. Словно была одурманена. Словно подчинялась чьему-то приказу. И с отцом вся эта пакость приключилась, точно по заказу. И Ирка…
Я будто невзначай глянул на сестру. Она сидела на кровати, в самом углу, на подушке, и
