Возвращение волхва: Против тысячи втроем (СИ) - Янковский Дмитрий Валентинович

Макс решил на этот раз от шуточек воздержаться, чтобы не выглядеть идиотом. У него возникло нехорошее предчувствие, что Рыбарь не бахвалится, и что он мужик вполне серьезный, что он действительно понимает, о чем речь, и действительно знает, что делать. Судя по весьма нетривиальному способу пленения, у Рыбаря мог в запасе оказаться и не менее эффективный способ ограничения активности мага.

— В общем, я смотрю, до тебя начало доходить, что ты не в цирк попал, а я не клоун. — Рыбарь заметил изменение состояния Макса. — Это уменьшит усилия для меня и страдания для тебя. Я просмотрел видеозапись инициации Волконского, знаю, сколько времени уходит на процесс и что я должен почувствовать после успешного завершения. Если ты что-то попробуешь учудить с заклинаниями, тебе сразу придет капец, потому что все это время на твоих запястьях будут оголенные провода, по которым вон от того рубильника будет подведено двести двадцать вольт. Допустим, ты применишь ослепление. Хорошо. Но парень у рубильника, даже лишившись зрения, все равно включит ток, и тебя так шандарахнет, что скорее всего убьет. А если не убьет, то второй раз тебе не захочется. Не смешно теперь?

— Бывало смешнее, — признался Макс.

К нему подошло четверо бандитов, сначала закрепили на запястьях оголенные концы проводов от рубильника, затем опустили гидравлические струбцины, стягивающие сетку, и в самом конце сняли колодки с пальцев. Рыбарь за это время разделся и лег лицом вниз на хирургический стол.

Проблема состояла в том, что Макс не знал плетения для инициации. Родослав то ли намеренно не стал показывать, то ли оно действительно требовало более развитой пластики пальцев. Но, так или иначе, Макс отдавал себе отчет, что инициировать Рыбаря не сможет. Это означало, что есть всего тридцать минут на принятие решения, после этого обман будет неизбежно раскрыт с пагубными для здоровья последствиями.

Макс слез с каталки и размял плечи. Стрелки у стен напряглись, но они Макса меньше всего беспокоили. Куда большую опасность представляли провода на руках и парень, готовый включить рубильник.

Макс шагнул к операционному столу, на котором, словно в ожидании массажа, разлегся Рыбарь, и принялся плести над его спиной. Но не инициацию он создавал в это время, а заклинания для себя. Первым делом он сделал защитный полог покрепче и малозаметным движением накинул его на себя. Дальше накрутил ослепление, оно уже хорошо получалось.

Но прежде, чем метнуть его волной во все стороны, надо было обезопасить себя от удара током. К счастью, Макс помнил, что электрический ток всегда течет по пути наименьшего сопротивления, а у металла сопротивление значительно меньше, чем у человеческого тела. Поэтому, если сомкнуть оголенные провода, идущие от рубильника, произойдет не удар током, а короткое замыкание, и от него должны тут же вылететь предохранители, обесточив систему.

Продолжая делать вид, что плетет нити инициации, Макс постепенно все ближе сводил запястья. Когда оголенные концы проводов почти сомкнулись, он метнул во все стороны волну ослепления, и тут же сомкнул запястья.

— Падла! — взревел Рыбарь. — Никому не стрелять! Поджарьте гада!

Парень рванул рубильник, но ток, как и ожидалось, прошел не через тело, а от провода к проводу. Полыхнуло голубовато-белой искрой, густо запахло озоном, и свет погас. Наступила почти полная темнота.

Макс снял с рук провода и отбросил их в сторону.

Понятно, что стрельба вслепую была Рыбарю невыгодна, так как шальные пули могли задеть и его, а Макс под пологом не опасался ни пуль, ни рикошетов. Вопрос был лишь в том, как быстро у стрелков сдадут нервы. Пока никто не решался двигаться, так как никто ничего не видел.

Макс рывком стащил со стола Рыбаря, тот попытался сопротивляться, но Макс одним ударом отправил его в нокаут, а затем без затей свернул ему шею и вынул из его кобуры тяжелый автоматический пистолет под пороховые патроны.

Первый выстрел наугад, просто, чтобы осветить помещение и понять, кто где находится. Мощно шарахнуло пламенем, высветив перепуганные скрюченные фигуры. Второй выстрел в ближайшего автоматчика. Тот коротко вскрикнул и повалился на пол, нажав пальцем на спусковой крючок. Ударило очередью, хорошо осветив помещение, сверху посыпались стекла и куски штукатурки, затем крики, ответная стрельба, и десятки пуль полетели во все стороны, визжа рикошетами при попадании в стены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Макс снес выстрелом из пистолета голову еще одному стрелку, забрал его карабин и жилет с магазинами, после чего выскользнул через дверь в коридор, оставив в операционной ослепших бандитов добивать друг друга.

Начало было неплохим и многообещающим, но чтобы закрепить успех, следовало покинуть здание, оценить местность, численность и активность противника, после чего проработать пути отступления.

Получилось все, правда, в другом порядке. Сначала проявилась численность противника — бандиты, услышав пальбу в операционной, толпой рванули по лестнице с первого этажа. Было их не меньше десятка, они выскочили в коридор, направили на Макса стволы и лучи фонарей.

Макс зажмурился, свет был ярким и неприятным.

— Стоять! — проревел один из бандитов, скорее всего командир отряда. — Что там за шухер?

У Макса не было ни малейшего желания разговаривать, и он начал молотить по толпе без прицела, понимая, что при такой численности противника промахнуться невозможно. Разогнанные порохом пули прошивали тела навылет, разрывая внутренности гидравлическим ударом на сверхзвуковой скорости, сплющивались и ломались о кости, кувыркаясь летели дальше, как картечь. В лучах фонарей образовалось облако красноватой взвеси, словно кто-то прыснул в воздух аэрозоль из баллончика.

Уцелевшие бандиты открыли ответный огонь и рванули вперед, но коридор был длинным, и у них не было ни малейшего шанса — Макс, защищенный магическим пологом, менял магазин за магазином, пока карабин не заклинило от перегрева ствола. Тогда он перехватил его, как палицу, и принялся расчищать себе путь чудовищными ударами, разнося головы, как арбузы, ломая шеи и руки.

Бандиты, что поумнее, быстро разобрались в ситуации и с истошным криком рванули назад, на лестницу, и на какое-то время Макс остался один, среди трупов, слоями усеявших коридор. Свободного пола почти не осталось, а те места, куда все же можно было опустить ступню, были так залиты кровью, что Макс несколько раз оскользнулся и уронил карабин.

К счастью, оружия вокруг было, хоть отбавляй. Часть оказалась повреждена пулями, часть израсходовала боекомплект, но часть вполне годилась для продолжения боя. Особо Макса порадовал ручной пулемет под полноценный винтовочный патрон калибра 7.62 с едва начатой лентой в коробчатом магазине. Из такого оружия и стеновую панель прошьет, и то, что за ней повредит не слабо. Подхватив пулемет, Макс навесил на себя еще три автомата, но вперед прорываться не спешил. Неизвестно что там, и больше всего беспокоило возможное наличие у бандитов противотанковых кумулятивных боеприпасов.

Пули-то понятно, не страшны, их полог хорошо держит десятками, но как отреагирует магия на огненную струю направленного взрыва, представления не было ни малейшего. Поэтому стоило остеречься гранатометов, ПТРК и тому подобного. Хотя, конечно, в человека палить из ПТРК, это надо уж совсем чтобы крыша дала изрядную течь, но ведь и бандитом стать, тоже надо иметь изрядную долю сумасшедшинки.

Макс решил не спешить, улегся в лужу крови среди трупов и погасил фонарь. Отличить его от мертвеца в таком состоянии не было ни малейшей возможности, это позволяло затаиться на время и посмотреть, как будут развиваться события.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эй, есть там кто живой? — раздалось с лестницы.

Отвечать Макс, конечно, не стал, а кроме него на всем втором этаже было некому.

Через несколько секунд на лестнице гулко долбанул полицейский гранатомет, затем еще и еще, и в коридор полетели дымящиеся гранаты со слезоточивым газом. Они влетали в дверной проем, отскакивали от стен и, шипя, плюхались в груду тел. Этого Макс не ожидал и готов к этому не был, потому что от газа полог точно спасти не мог.