Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Погонин Иван

– Врал твой капитан, врал, чтобы пассажиров успокоить. Сейчас же сдай обратные билеты. Домой поедем только на поезде!

– Это же сколько надо будет делать пересадок! В два раза дольше получится. И дороже во столько же. В конце концов, я на службу опоздаю.

– Лучше проведем лишние пару суток в пути, зато будем уверены, что доедем живыми. А на службу телеграмму пошлешь, скажешься больным. Сдавай, я сказала! Мечислав Николаевич, где тут можно сдать билеты на паром?

– Все, все покажу, обо всем расскажу, не волнуйтесь. Я специально выхлопотал у себя в конторе на сегодня отпуск, чтобы быть вашим чичероне. А почему Иван Осипович не прибыл?

– У Иогана Йозефовича экзамены, – ответил Клопп. – Да он и сам не захотел. «Мне, – сказал, – с вами неинтересно будет всякие картины да скульптуры разглядывать».

– Что ж, вы его одного дома оставили? – ахнула жена Мечислава Николаевича.

– Одного. Парню шестнадцать лет. Я в его годы уже служил.

– Я так переживаю за мальчика, Татьяна Федоровна, так переживаю! – Баронесса поднесла к глазам платочек.

– Ничего с ним не случится, – повторил господин Клопп. – Мечислав Николаевич, командуйте!

Кунцевич велел таксисту вести их на rue du Helder, где в доме 8 размещался Hotel du Tibre.

– Я всегда в этом отеле останавливался, когда бывал в Париже по службе. Отличные номера и великолепный сервис, за весьма умеренную плату – что еще нужно туристу? С этим отелем, господа, у меня связаны самые теплые воспоминания.

– Знаю я твои воспоминания, – пробурчала Татьяна Федоровна. – Блондинки да брюнетки.

Бывший сыщик ничего не ответил, только покачал головой.

После того как гости французской столицы вошли в номер гостиницы, чета Кунцевич стала раскланиваться:

– До вечера, Осип Григорьевич, только до вечера. Сейчас располагайтесь, разбирайте багаж, обустраивайтесь, отдохните с дороги, а в семь мы с Татьяной Федоровной за вами заедем и повезем вас обедать.

После обеда, который по времени больше соответствовал русскому ужину, Клоппы поехали в гости к Кунцевичам. Жил бывший чиновник департамента полиции в хорошо обставленной трехкомнатной квартире на rue Jobbé Duval.

Хозяева и гости расположились с бокалами в гостиной.

– Ну-с, какие планы на завтра? – спросил Мечислав Николаевич.

– У меня каждая минута в Париже расписана. – Анастасия Александровна достала из ридикюля записную книжку. – В Ревеле я купила прекрасный, еще довоенный путеводитель, во время дороги его внимательнейшим образом изучила и составила график осмотра города. В Париже я не хочу терять попусту ни одной секунды.

– Вот что значит немецкая педантичность! – усмехнулся Кунцевич. – Получается, что мои услуги вам не требуются?

– Ну почему же? Если это не будет вас затруднять, мы с большим удовольствием и благодарностью воспользуемся ими. Тем более что с момента издания справочника многое могло поменяться. – Баронесса фон Клопп вопросительно посмотрела на хозяина.

– Вы даже не представляете, как много здесь изменилось после войны. Завтра же я куплю вам новейший путеводитель. К сожалению, все две недели вашего визита я сопровождать вас не смогу – служба-с, но каждое воскресенье я ваш покорный слуга.

Когда дамы перешли на разговоры о последних веяниях французской моды, мужчины вышли на балкон и уселись в шезлонги. Тараканов закурил, Кунцевич сделал большой глоток из бокала.

– А все-таки наш эриванский коньяк лучше французского, – сказал он, чмокнув губами. – Вот только нет его здесь, не сыщешь. – Бывший полицейский грустно вздохнул: – Ну, Осип Григорьевич, как жизнь, как служба?

– Служу-с, не тужу. Жалованье хорошее, у нас в Эстонии полиции плохо платить нельзя. Сын в последний класс гимназии перешел, жена учительствует, дом купили, кур завели. Счет в банке. Все хорошо. – Клопп вздохнул. – Ну а то, что имя пришлось поменять, так что ж теперь. Для своих я все равно Оськой Таракановым[17] остался. Ну, а вы как?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– У меня тоже все отлично. Правда, коммерсант из меня не вышел, и магазин я свой недавно продал. Поступил в одну фирму, бухгалтером, но это так, больше от скуки, чем для денег, деньги, слава богу, есть. Служу, хожу по бульварам, сижу в кафе, пью коньяк, книжки читаю. Кстати, о книжках! Я сейчас. – Мечислав Николаевич встал, сходил в комнату и вернулся с небольшой книгой в мягком переплете. – Вот-с, не приходилось читать?

Тараканов взял томик в руки. «Аркадий Кошко. Записки русского Шерлока Хольмса» – прочел он на обложке.

– Аркадия Францевича?

– Да, его. Лично подарил, вот-с, полюбуйтесь – с автографом.

– Жаль старика, мало пожил.

– Да… Он же был на три года моложе меня. А что вы хотели – жизнь-то у него была не сахар. Остался со всей семьей без всяких средств, принужден был служить простым приказчиком. Сильно переживал по этому поводу. Чтобы как-то свести концы с концами, рассказики стал писать, его в газетах печатали. Мы, кстати, с ним из-за его рассказов сильно поссорились.

– Из-за рассказов? – Тараканов улыбнулся. – Что же в них не так?

– Зря, зря вы, Осип Григорьевич, улыбаетесь! – вскипел Кунцевич. – Тут нет ничего смешного. Вот-с, вот-с, полюбуйтесь!

Он открыл книжку и с ехидством в голосе стал читать:

– Чиновнику К., о котором я упоминал уже в деле об убийстве Тиме, было поручено и дело Гордона. Промучившись тщетно с месяц, он, расстроенный, явился ко мне за советом. «Попробуйте, – сказал я ему, – позондировать почву в Южной России. Раз ходят слухи, что тут орудовали греки, то попытайтесь поискать в Ростове-на-Дону, в Кишиневе, в Одессе…» Вот, видите, видите, что он пишет: «Явился ко мне за советом…» Это я-то к нему за советом! Да он сам ко мне постоянно советоваться ходил! К тому же, когда Гордона обнесли, он в Питере не служил, он уже в Москве сыском командовал!

– Успокойтесь, Мечислав Николаевич. Ну подумаешь, перепутал Аркадий Францевич, кто к кому ходил за советом, немудрено, лет-то сколько прошло!

– Нет, он специально так написал, специально. За советом!.. По-другому все было.

* * *

– Барин, барин, проснитесь, вам со службы телефонируют.

Просыпаться жутко не хотелось. Лег он вчера поздно, да и с коньячком ошибся, понадеявшись на неприсутственный день и возможность выспаться. Чертыхаясь, Кунцевич встал с постели, долго искал ногами туфли, не нашел и босиком пошлепал к телефону.

– У аппарата.

– Мечислав Николаевич, это Филиппов. Берите извозчика и езжайте в Гостиный двор. Низ Зеркальной линии, сорок шестой нумер. Ювелирная торговля Гордона. Кража, говорят, чуть ли не на полмиллиона. Я уже выезжаю.

Через полчаса Кунцевич был на месте. Он поздоровался с курившим на улице полицмейстером Келлерманом и зашел в галерею. Дверь в магазин Гордона была открыта. Дежурный сыскной надзиратель, прибывший на место происшествия раньше всех, стоял у входа вместе с околоточным и двумя городовыми.

– Ты почему, Никифоров, место происшествия не осматриваешь?

– Дык господин следователь не пускают, велел нам всем здесь стоять.

«Боится Середа, чтобы чего-нибудь к рукам наших орлов не прилипло. И правильно боится», – подумал Кунцевич и вошел в магазин.

От вспышки подожженного полицейским фотографом магния чиновник на мгновение ослеп. Когда глаза вновь обрели способность видеть, он, поздоровавшись с присутствующими, оглядел помещение. В магазине царил полный разгром: стеклянные шкафы и витрины были не только опустошены, но и перевернуты. На полу там и сям валялись серебряные портсигары, ложки и солонки. В кирпичной перегородке, отделявшей торговое помещение Гордона от соседней писчебумажной лавки, было проделано отверстие, через которое без труда пробрался бы человек средней комплекции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кабинет хозяина располагался в глубине магазина и был так мал, что там смогли разместиться только письменный стол и несгораемый шкаф. Ящики стола оказались взломанными, а на боковой стенке шкафа зияла выплавленная дыра, примерно в четверть квадратного аршина. Рядом с сейфом валялись два коловорота, фомка и два рашпиля.