Другой Шинигами - Шэтэл-Соркен

Мы же с Йоруичи были только разогреты и жаждали большего. Наши разгоряченные тела сплелись в страстных объятиях. Ласки становились все смелее, движения — напористее. Комната наполнилась звуками плотского единения и сладостными стонами.

Остаток той жаркой ночи слился в единый водопад сладострастных удовольствий. Тела сплетались, покрывались бисеринками пота, воздух вокруг наполнялся сладкими стонами экстаза. Мы брали друг друга вновь и вновь, не зная удержу…

Утром мы проснулись немного отдохнувшими и готовы к активному рабочему дню. Орихиме настолько хорошо отдохнула ночью, что не проснулась даже от того, что мы с Йоруичи уже встали и даже начали готовить завтрак.

Рукия же выглядела очень смущённой, когда смотрела на меня, на Йоруичи и на Орихиме, которая присоединилась к нам за завтраком. Она, наверное, слышала всё, что происходило в нашей комнате. И если честно, то я никакого стыда не испытываю, слова совсем нет. А зачем? В этом нет никакого смысла.

— Готовы приступить к работе? — поинтересовался я у всех за завтраком.

— Да, — кивнула Рукия.

— А что делать мне? — поинтересовалась Орихиме.

— Я хочу, чтобы ты помогла Рукии сегодня, — ответил я ей после нескольких секунд размышлений. — Разговорить людей тогда может оказаться намного проще.

— Хай, Хитоши-сама, — кивнула Иноуэ. — Я помогу ей.

— А что делать мне? — поинтересовалась Йоруичи.

— Я хочу, чтобы ты занималась нашим прикрытием, — ответил я ей. — В общем, наблюдай за всем, что происходит в школе, и попытайся обнаружить других наблюдателей. Но делай это так, чтобы тебя не обнаружили.

— Без проблем, — кивнула спокойным тоном Йоруичи.

— Прекрасно, — улыбнулся я им всем. — Тогда за дело? А?

После этого мы сразу же направились в сторону школы Каракуры. Конечно, нам, как духовным существам, пришлось натянуть на себя гигаи и переодеться в стандартные униформы учеников, но никаких проблем с этим ни у кого из нас не было.

День выдался ясным и безоблачным. Ветер почти не ощущался, зато солнце уже припекало по-летнему, намекая, что без головных уборов можно схлопотать солнечный удар. Не то чтобы меня это сильно волновало из-за духовной природы, но вот за Орихиме стоило поприглядывать, чтобы она не провела слишком много времени под палящими лучами.

В самой школе нашим возвращением никто особо не заинтересовался — мы влились в повседневную жизнь так, словно никуда и не уходили. На первом же перерыве пришлось немного пообщаться с местными парнями, пытаясь понять, не скрывают ли они чего интересного. Разговоры об их мелких школьных делишках были для меня не слишком увлекательны, но сделать вид заинтересованного слушателя было несложно. Да и поддержать светскую болтовню, кивая и вставляя ничего не значащие реплики, не составляло труда. Рукия делала то же самое, общаясь с другими учениками, словно мы никогда и не покидали школу.

Только на следующем перерыве она подошла к девушке по имени Тацуки Арисава и принялась ее расспрашивать о чем-то. Той, кажется, было приятно делиться информацией, и она с готовностью рассказывала Рукие все, что знала о недавних происшествиях с Ичиго. Судя по сосредоточенному виду Рукии, она явно вычленила нечто важное из этого потока сведений.

Тацуки вдруг достала из кармана белую пластиковую карточку и передала ее Рукии. Бросив взгляд на часы, она вдруг засуетилась, пробормотала извинения и торопливо ушла. Рукия еще некоторое время задумчиво постояла на том же месте, а затем направилась прямиком ко мне.

— Итак, что же ты узнала, Рукия? — поинтересовался я, когда она подошла.

— Тацуки сказала, что советовала Куросаки сходить к психологу после всех тех событий, — ответила Рукия. — И, по ее словам, он действительно активно ходил на сеансы к какому-то врачу.

— Вот как, — протянул я, нахмурившись. — Странно, зачем вдруг Ичиго понадобился психолог…

И тут до меня дошло. Его отцу ведь убили прямо на его глазах во время той жуткой битвы с Айзеном. Понятное дело, что он, как человек в столь юном возрасте, пережил сильнейшую психологическую травму, став свидетелем подобного ужаса. Скорее всего, это событие действительно круто подкосило его изнутри, и все наши попытки хоть как-то помочь ему справиться с потерей были тщетны. Ведь один разговор точно не может исцелить такую глубокую душевную рану. А если этот психолог действительно помогал Ичиго со столь тяжелой утратой, то было бы очень неплохо самим поговорить с ним. Возможно, он обладает какими-то дополнительными сведениями.

— Как зовут того психолога? — поинтересовался я у Рукии.

Она протянула мне белую визитную карточку с выдавленным на ней текстом. Сначала я просто пробежал глазами по строчкам, но вдруг резко замер, зацепившись взглядом за одну фамилию… Хашвальт. Это же фамилия одного из кланов квинси, с которыми мы сражались в последней войне против них! Они тогда заседали в немецком городе Лейпциг, если моя память мне не изменяет.

— Что-то случилось? — немного напряжённо поинтересовалась Рукия.

— Как тебе сказать, — начал я, тянув слова. — Это имя мне знакомо из давнего прошлого… И мне интересно узнать, насколько оно связано с тем прошлым.

— Хм-м, — протянула Рукия, не особенно понимая, что я имею в виду.

— Это было ещё до того, как ты поступила в Академию, — ответил я ей спокойно. — Тогда была большая война с квинси.

— А, я изучала это на уроках Истории Общества Душ, — ответила моя лейтенант, словно припоминая что-то. — Да, изучала. Но это было не самой важной темой тогда.

— Вот, — хмыкнул я на это. — А мне удалось принять в ней активное участие. И я прекрасно помню клан квинси с фамилией Хашвальт. Нужно сообщить об этом Йоруичи и Сой Фон.

— Всё в порядке? — поинтересовалась Орихиме мягким голосом, заметив, как слегка изменилось выражение моего лица, когда я прочитал имя на карточке. Ее большие серые глаза смотрели с беспокойством.

— Да, Иноуэ, — ответил я, стараясь скрыть волнение за дружелюбной улыбкой. — Не волнуйся.

— Ладно, — кивнула она, хотя в ее взгляде читалось сомнение.

Я быстрыми шагами направился к лестнице, ведущей на крышу. Солнечный свет бил прямо в глаза, когда я вышел наружу. Поморщившись, я прикрыл ладонью лоб и рукой позвал Йоруичи. Буквально через мгновение темный силуэт промелькнул в воздухе, и женщина-кошка возникла передо мной. Однако она не проявляла своего истинного облика, оставаясь в форме небольшой кошки и скрываясь от возможных наблюдателей.

— Интересная фамилия тут, — протянул я, протягивая ей карточку. — Хашвальт.

Йоруичи не произнесла ни слова, внимательно изучая имя. Ее хвост нервно подергивался. Долгое молчание было достаточно показательным. Я ощущал, как она погрузилась в свои мысли, анализируя информацию. Наконец, кошка исчезла в быстром рывке, оставив меня один на один с тревожными размышлениями.

Достав свой духофон,