Я жулика люблю - Светлана Денисова

Я обессиленно прислонилась к дверце кабинки и, съехав по ней разом взмокшей спиной, села на корточки, чувствуя, что меня начинает разбирать какой-то идиотский нервный смех.

Дверь распахнулась, и в туалет влетели Юля с Кариной. Отбрасывая за плечи выбеленные волосы, Карина подскочила ко мне и встревоженно спросила:

— Ты живая? Чего ты сидишь и хохочешь, как дура?

— Все в порядке. — Я с трудом поднялась на ноги. — Даже глаза целы, и морду она мне не успела ободрать. Плюнула, правда, но, к счастью, промахнулась.

Юля подняла с пола «дипломат», прижала его обеими руками к груди и с огромным облегчением сказала:

— Ну, слава богу! Пошли отсюда, а то Пашка там, наверное, уже устал икру метать.

Первой Фантома увидела Карина. Я бы его просто не узнала, хотя за время общения с этим аферистом должна была уже привыкнуть к тому, что он легко меняет облик. Но угадать в высоком господине с благородной сединой, похожем на моложавого американского сенатора, нашего выдающегося жулика, сумела только Карина благодаря своей работе театральным гримером.

— Вот он! — уверенно сказала она, указывая на «сенатора» глазами.

К тому моменту я уже упрятала свою вороную шевелюру под белую косынку, а на нос посадила громадные темные очки, отчего сразу стала похожа на сову. Видно сквозь эти дурацкие очки было отвратительно, и я завертела головой во все стороны, тщетно пытаясь хоть что-то рассмотреть.

— Вот этот? — недоверчиво переспросил Пашка. — По-моему, ничего общ…

— Он! — перебила его Юля. — Молодец, Каринка!

«Сенатор», сверкая благородной сединой, направился к обособленному от «простой» публики дипломатическому отсеку. На его подрумяненной физиономии выделялись одна-две царапины, которые даже грим не скрыл до конца. Но в целом его облик вполне отвечал задачам конспирации.

— А вот и наша Риточка, — прошептал Пашка. — Ух, сейчас она ему задаст!

Я сорвала с носа идиотские очки.

Разъяренная фурия с бешеными глазами и малиновым лицом налетела на «сенатора» с такой экспрессией, что публика начала оглядываться и понемногу подтягиваться к интересной парочке. Нечленораздельные вопли, вырывавшиеся из умело накрашенного ротика, привлекли внимание работников службы охраны аэропорта.

— Да я!.. Да ты!.. Да я тебя!.. — орала Рита, создавая вокруг персоны «сенатора» совершенно ненужный ему ажиотаж.

В толпу зрителей активно ввинтились какие-то неприметно одетые молодые люди, явно нацеливаясь подойти к Шутилову как можно ближе.

Фантом сориентировался с поразительной быстротой. Одной рукой он обнял брыкающуюся невесту за талию, другой рукой схватил ручку «дипломата», прижал Риту к своей мужественной груди и замкнул ее не в меру говорливые уста страстным поцелуем. Публика вокруг залилась веселым смехом и захлопала в ладоши.

А потом мне показалось, что у меня глюки. И, наверное, не только мне так показалось.

Вот только что, полсекунды назад, Фантом стоял у турникета и обнимал свою Риточку.

И вдруг он исчез!

Толпа изумленно шевельнулась и замерла. Молодые люди, жаждавшие подойти к аферисту поближе, ошеломленно завертели головами во все стороны.

Пронзительный вопль окончательно брошенной невесты афериста Шутилова на несколько минут перекрыл все прочие звуки в зале ожидания.

Теперь уж этот гад смылся окончательно!

ЭПИЛОГ

Дописав последнюю главу, я сбросила архив на дискету, выключила компьютер и решила, что вполне заработала чашечку кофе.

За окном догорал неожиданно теплый ноябрьский вечер. Я попивала ароматный напиток и перебирала в памяти недавние события. Финал этой истории до сих пор доставляет мне невыразимое удовольствие.

Когда, вернувшись из аэропорта, мы всей толпой ввалились к Макару Захаровичу, у него сидел красный от гнева полковник Пряничников. Вернее, не сидел, а бегал по комнате, распекая на чем свет стоит своих амнистированных подчиненных, Сокола и Кирпича. Бравые оперативники попеременно то краснели, то бледнели и молча, стиснув зубы, терпели начальственную головомойку. Макар Захарович же индифферентно сидел в любимом кресле и делал вид, что поглощен созерцанием своей знаменитой набережной.

Завидев нашу шумную компанию, толстенький полковник перевел дух и попытался было и нас обвинить в том, что негодяй Фантом умудрился ускользнуть и сейчас небось катит на какие-нибудь Канары или Багамы, имея в качестве необременительного багажа полтора миллиона долларов, вытянутых обманом у наших простодушных сограждан.

— Это вы его спугнули! — кричал он. — Дилетанты чертовы! Если б вы не лезли в это дело, мы б уже давно Шутилова взяли с поличным!

Тут он заметил в Пашкиных руках «дипломат» и сердито спросил, зачем мы опять приволокли сюда эту макулатуру?

Я заметила пристальный взгляд Макара Захаровича, в котором светилось неприкрытое ожидание, и решительно скомандовала:

— Пашка, открывай!

Пашка с ухмылочкой открыл «рундук» и продемонстрировал его содержимое всем присутствующим.

После того как полковник Пряничников, или Дядя Ваня, как называли его пришедшие в страшный ажиотаж подчиненные, в сотый раз убедился, что притащили мы не макулатуру, а самые настоящие доллары, которые теперь можно будет вернуть пострадавшим вкладчикам, он еле нашел в себе силы повернуться к генералу Быховскому:

— Как же… как же им все это удалось?

Макар Захарович спокойно ответил:

— Видимо, потому и удалось, что они — дилетанты.

Тут на нас обрушились с вопросами неразлучные Сокол и Кирпич. Как это мы исхитрились чуть ли под носом у хитроумного Фантома подменить «дипломат» с фальшивыми долларами на тот, в котором он хотел вывезти настоящие деньги?

Наступил наш звездный час!

— Элементарно, — объяснила им Юля, гордо задирая свой авантюрный нос. — Когда невеста нашего афериста увидела Милку, она просто голову потеряла, бросила вещи и полезла в драку. А мы же специально «дипломат» с фальшивыми баксами под плащом укрыли, чтобы Рита не заметила их идентичность. Я преспокойно вошла в туалет и просто переложила плащ с Милкиного «дипломата» на Ритин. Она и схватила тот, что не был укрыт плащом, то бишь с макулатурой!

Вот так завершилась наша детективная история. Деньги вкладчикам вернули, присоединив к ним сто тысяч долларов, которые Шутилов вручил за помощь своему школьному приятелю Кольке. А всем нам, принимавшим такое активное участие в событиях, вручили солидные денежные премии — и мне, и Юле с Пашкой, и Карине. Только Соколу с Кирпичом не досталось — больно у них уши развесистые.

Осталось сказать только несколько слов о главных героях этой эпопеи.

Юля и Пашка поженились по-настоящему. Событие это никого не удивило: Юля просто довела дело до логического конца. Хотя Пашка даже в загсе ворчал что-то о домострое, матриархате и нежелании быть подкаблучником, никто его слова всерьез не принял, а уж Юля — меньше других. Живут они дружно и весело, а это ведь самое главное!

Вначале их брак поверг в глубокое уныние бывшую секретаршу мордвиновской редакции, синеглазую Машеньку Сорокину. Но, поразмыслив, она пришла к выводу, что так будет лучше. За ней недавно начал ухаживать молодой одаренный художник, и теперь она могла спокойно признаться самой себе, что ее «чувство» к Гению было просто романтической выдумкой. Художник нарисовал огромное количество Машенькиных портретов, чем значительно укрепил ее уверенность в себе, и в итоге девушка решила принять предложение кормить художника обедами, стирать рубашки и сопровождать его на разнообразные выставки в качестве законной супруги. Так что все остались довольны.

Карина бросила работу в театре-студии, где ей платили сущие гроши, набралась храбрости и предложила свои услуги имиджмейкера солидной телевизионной компании. Она быстро выдвинулась и уже подумывает об открытии собственного салона-ателье, намереваясь слегка потеснить Зайцева и Юдашкина на подиумах мира. Я лично уверена — потеснит, и изрядно.

А Юля и Пашка планируют, сложив свои «премиальные» и подучившись на заочном юридическом, когда-нибудь открыть детективное агентство. Работать они собираются в тесном контакте с полковником Пряничниковым и его бравыми, хотя и не очень везучими на фоне истории с «дипломатом», Соколом и Кирпичом. Но Юля надеется, что еще не все потеряно и она сумеет преподать профессиональным оперативникам несколько уроков из собственного детективного опыта.

А куда же пропал неуловимый Фантом с чемоданом фальшивых денег? Как сложилась его дальнейшая судьба?

Об этом надо сказать особо.

Однажды, примерно через неделю после отбытия Шутилова в дальние края, я сидела за своим новеньким компьютером, который приобрела на «премиальные». Пашка втолковывал мне принципы работы с текстовым редактором, а Юля вместе с Кариной и ее сыном Алешкой играли в «монопольку». Мир и тишина царили в нашей дружной компании.