На Другой Стороне - Дмитрий Ахметшин

Девочка повернулась к ним, всё ещё сжимая в руках зонт. Мальчишки бросились врассыпную, как испуганные мыши. Казалось, она не знала, что делать дальше.

— Там, дальше, на ручке, есть кнопка, — подсказал Денис. — Нажми её, и зонт сложится.

— Что такое зонт?

— То, что ты держишь в руках. Он должен защищать от дождя, но я ещё ни разу не слышал, чтобы он защищал от медведей.

Дениса трясло; всё ещё чувствовался холод, пустота вместо конечностей, и слова, свободно лившиеся сейчас изо рта, помогали ему ощущать себя живым.

Купол зонта закрылся. Глаза Варры были ровно булавки.

— Как ты от них сбежала? — спросил Денис, помогая брату встать на ноги. — Как ты уговорила их тебя отпустить?

Девочка бурлила праведным гневом, как чайник, который забыли снять с огня.

— Кого отпустить? Кто отпустить? Вы просто бросили меня в лесу! Сбежали, как самые настоящие трусы, пока я собирала ягоды. Впрочем, что ещё ожидать от мальчишек? Когда я вернулась, то увидела, что вас нет. Тогда я пошла по следам. Слава Господу, это было легко. Топтать-то вы горазды.

— А как же люди-кукушки?

— Какие ещё кукушки? — спросила Варра. — Ты не видишь, что всё вокруг мертво? Кукушек, наверное, тоже кто-то застрелил.

Денис беспомощно оглянулся на Максима. Тот не казался слишком удивлённым. Скорее он казался человеком, получившим подтверждение тому, что правила привычного ему мира ещё так или иначе работают. Куда больше его беспокоил зонт, которым Варра небрежно поигрывала. Он всё ещё казался чужеродным, как наклеенная поверх раскраски картинка. Где-то рядом был туман. Он тянул тонкие свои усики к зонту и отдёргивал их, когда Варра в сердцах топала ногой.

— Мне не стоило вас спасать. Пусть бы вас лучше задрал медведь, — она посмотрела на Доминико, который крутился тут же. — Как ты, старый мёртвый человек, мог такое допустить?

«Старый мёртвый человек» пробурчал, что умер в самом расцвете сил, но больше ничего не сказал.

Мальчишкам только и оставалось, что уныло кивать головами. Денис хотел рассказать девочке про людей-кукушек, — не может быть, чтобы её слова: «Максим самый умный, а Денис спас меня от смерти, хотя совсем меня не знал» так просто канули в небытие. Это казалось жутко неправильным. Но Максим взял брата за руку, тем самым связав ему язык.

— А ягоды я съела! — сказала, наконец, Варра. — Все, до единой. Так и знайте.

Она посмотрела по очереди сначала на одного, потом на второго брата.

— Что ж, если у вас нет в планах немедленно погнать меня прочь, мы можем идти дальше. Лес скоро кончится. Я чувствую движение воздуха. Всё так смердит, но я чувствую. Мама мне всегда говорила, что у меня хороший, «верный» нос. Кто, однако, убил всех этих зверушек?

Максим, наконец, подал голос:

— Послушай, ты не могла бы выбросить эту штуку? Она опасна.

Варра презрительно поджала губы.

— Ни за что. Я пойду впереди и буду вас, малыши, защищать.

Денис покачал головой:

— И как ты не испугалась, когда бросилась отбивать нас у медведя?

Варра на мгновение замерла. Потом призналась:

— Очень, очень испугалась. Но ещё больше я испугалась, когда увидела, что ты схватился за эту штуку и вдруг начал исчезать. Ты стал выглядеть даже бледнее, чем этот прозрачный господин. И я больше не думала. Я вырвала у тебя зонт, а дальше всё случилось как-то само.

— Но с тобой всё в порядке…

Девочка пожала плечами.

— Наверное, я сделана из какого-то другого мяса. Меня, вместе с братьями и сёстрами, родили мои мама и папа, а вас двоих — ваши. Чему же тут удивляться? Если бы у нас было время, я бы на чём-нибудь погадала. Спросила бы у букашек, почему так, а не иначе. Но если вы хотите знать моё мнение — здесь просто ужасно. Лучше убраться подобру-поздорову.

Откровенно говоря, после всех этих переживаний братья готовы были грохнуться на землю прямо здесь и уснуть самым крепким из всех возможных снов. Но попробуй не согласиться с человеком, в руках у которого оружие! Даже если это оружие — просто зонт.

И они двинулись вслед за Варрой. Доминико заставил своё тело мягко светиться и стал похож в своих одеяниях на огромный ночник, привносящий в полный горестно заломленных ветвей лес частичку домашнего уюта. Всё вокруг было похоже на театральные декорации, оставленные на ночь для утреннего спектакля. Когда Денис оборачивался, он видел катившийся следом за ними туман — единственное проявление жизни в смертельно раненой роще. Словно висящая на стене добрую половину твоей жизни картина, на которой вдруг задвигалось, зашевелилось… нечто. Да ещё река, которая теперь никуда не торопилась, а текла тихо, почти вкрадчиво. Там отражалось чёрное, затянутое низкими облаками небо. Ровно потолок. Денис вспоминал, как они с отцом однажды после прогулки не пошли домой, а принялись гулять по стремительно вечереющему Выборгу, а потом по Выборгу ночному. Гуляли и болтали о том, почему звёзды падают с неба, почему луна круглая, как кромка стакана, почему некоторые птахи ночью не спят, а поют и забавляются в садах, словом — о всяком, и мама звонила папе, она не ложилась до их возвращения, а пекла ватрушки с сахаром. И совсем не ругалась. Максим тоже что-то вспоминал, но по лицу его нельзя было понять, что именно.

Когда становилось трудно идти и деревья выступали на них плотным строем, укрепляя свои ряды молодой порослью, Варра тыкала перед собой сложенным зонтиком. Денису мерещилось, будто трость в её руках превращалась в косу, а то — в копьё или пику, и лес расступался, будто орда ночных кошмаров перед сочащимся сквозь веки светом утра. Дышать становилось легче.

— Ничего тут страшного и нет, — обыкновенно говорила Варра. Голос у неё был усталый, но по прямой спине Денис имел возможность созерцать её упрямство. — Видите? Вы, мальчишки, поразительно неловки. Стоит пустить вас вперёд, как забредёте в такую чащу, из которой только женщина может вывести.

Мальчики не спорили. Они просто шли за Варрой, мечтая удержаться на ногах хотя бы до утра.

20

Шатры Грязного Когтя ждали их прямо на опушке. Один за другим дети выстроились перед ними в линейку. Жилища сиу выглядели как вещь, утерянная нерадивым хозяином так давно, что вряд ли этот хозяин впоследствии о ней вспомнит. Если спросят, он улыбнётся и скажет: «Неет, не было у меня никаких красных шатров. На кой они мне сдались? И вот этой хрупкой конструкции для сушки рыбы и разделки туш тоже не было. И коз, которые обглодали этот куст облепихи. И холмиков песка везде вокруг, выглядящих как не выстоявшие против жары и ветра песчаные замки».

— Это их стрелы были везде там, в лесу? — спросила Варра.