Посол Урус Шайтана - Владимир Малик

НЕНКО

К вечеру Арсену стало лучше. Открыл глаза и затуманенным взором обвёл мрачные стены подвала. Тихо. Темно. Куда же девались Сафар-бей и Гамид? Неужели им надоело истязать его? А-а… Они, кажется, говорили что-то о походе на гайдутинов… о походе на Младена!..

Сознание мгновенно прояснилось. Звенигора приподнялся и сел. Резкая боль в виске. Потрогал рукой — тугая повязка из полотна. Это удивило его. Он не помнит, чтобы перевязывал себя. Тогда кто же это сделал? Неужели Сафар-бей? А это что? Смотри-ка! Даже воду и еду поставили!

Не найдя ответа на все эти вопросы, Арсен решил действовать.

Хотя и поел, чувствовал себя прескверно. Нестерпимо болела спина, голова кружилась. Превозмогая слабость и боль, придерживаясь за стену, встал на ноги и прислушался. Вокруг царила глухая тишина.

Медленно поднялся по ступеням к двери, приник глазом к щели. Во дворе смеркалось. Интересно, охраняют ли его? Легонько нажал на дверь плечом — она скрипнула.

В тот же миг кто-то кашлянул. Загремел засов, и в подвал заглянул аскер.

— А-а, гяур! Тебе лучше? Пришёл в себя?

— Да… лучше бы и некуда, — ответил, еле шевеля разбитыми губами, Звенигора.

— Ну так и лежи спокойно, пока ага не вернётся.

— А когда он вернётся?

— Как только поймает разбойника Младена.

Итак, Сафар-бей… нет, не Сафар-бей, а Ненко, сын воеводы Младена, выступил с войском против своего отца! Какая жестокая игра судьбы… Какой адский замысел вынашивал Гамид с тех пор, как выкрал детей воеводы! И как все сплелось теперь в один неразрывный узел: Младен, Анка, Сафар-бей, Адике… Только Якуб, он и Гамид знают тайну этих людей. Но Гамид никогда добровольно её не раскроет, а Якуб и он — в заточении!

А в это время Сафар-бей со своими людьми пробирается горными тропами к Чернаводе… У него достаточно войск, чтобы уничтожить всех сторонников воеводы, а самого Младена, живого или мёртвого, притащить к беглер-бею.

Необходимо во что бы то ни стало предупредить Младена об опасности, а главное, о том, что Сафар-бей — это Ненко! Нельзя допустить, чтобы сын убил мать и отца! Или, наоборот, сам Сафар-бей погиб от руки Младена или его воинов…

Но как предупредить? Как вырваться отсюда?

Раздумывал Звенигора недолго. Выход один — через двери. Другого нет. А двери закрыты и ключи у аскера. Следовательно… без крюка никак не обойтись. Слаб он, Арсен, ещё очень, но и крюк теперь не такой прочный. Арсен вновь ухватился за него, начал сгибать и разгибать вперёд — назад… Вперёд — назад… Вот уже крюк стал более податливым и наконец сломался у основания. Загнав острие в щель между камнями, Звенигора выпрямил его и, оторвав от шаровар карман, обернул им отломанный конец, чтобы удобней было держать в руках. Сердце радостно забилось… Слава богу! Теперь есть оружие — настоящее, такое же опасное, как кинжал или копьё! Теперь его судьба в собственных руках.

Немного отдохнув и снова подкрепив силы едой, Звенигора громко заохал, застонал. Послышался голос аскера:

— Чего тебе, гяур?

— Ой, что-то мне плохо!.. Сюда! Скорее!..

Громыхнули двери. На пороге с фонарём в руке появился аскер. В тот же миг Звенигора выступил из темноты и изо всех сил ударил его крюком в грудь. Тот только охнул и тяжело опустился на землю…

Звенигора быстро сорвал с аскера одежду, переоделся, взял ятаган и кинулся вверх.

Прячась в тени, осторожно пробрался к калитке, что вела к домику Сафар-бея. Часового не было. В саду пахло розами, шелестели верхушки деревьев, вкрадчиво шуршали под ногами мелкие камешки.

В одном окне тускло мигал свет. Арсен заглянул в щель, надеясь, что увидит Златку или Якуба. Но там, склонив голову на стол, дремал аскер.

— Срочный приказ Сафар-бея! — стукнул в окно Звенигора.

Не помышляя об опасности, аскер появился на крыльце, почёсывая пятернёй обнажённую грудь. Не успел он промолвить и слова, как его свалил удар по темени. Связав руки и ноги, Арсен втянул его в комнату и затолкал под кровать. Выживет — его счастье.

Из соседней комнаты послышались приглушённые голоса. Звенигора бросился к дверям, рванул их на себя. Они были заперты.

— Златка, Якуб! Вы здесь?

— Кто там? Неужели это ты, Арсен? — взволнованно спросил Якуб.

— Я! Откройте скорее!

— Легко сказать! Мы под замком.

Звенигора поднял свечу. Отодвинул тяжёлый кованый засов. Двери распахнулись. На пороге стояли встревоженные Якуб и Златка.

— Друг, как ты сюда попал? Один! Ночью! — удивился Якуб. — Где же Сафар-бей?

— Лучше спроси, кто такой Сафар-бей!

— Как тебя понимать?

— Сафар-бей — это Ненко! Понимаешь — Ненко, сын воеводы Младена, брат Златки!..

Якуб и Златка оторопели. В глазах — ужас. Они как к земле приросли. Новость сразила обоих.

— Не может быть! — выдавил наконец из себя Якуб. — Где же он сейчас?

— Кто может знать, где он сейчас! Утром выступил в поход на Чернаводу, чтобы захватить в плен или убить Младена.

— О аллах!.. — простонал Якуб. — Может, ты ошибся, Арсен? Может, Сафар-бей вовсе не сын воеводы?

— Я видел у него на руке три длинных шрама… Помнишь?

— Как не помнить!

— Я видел его встревоженные глаза, когда он услышал от меня имя «Ненко». Он что-то помнит… Хотел расспросить меня, но Гамид выстрелил из пистолета мне в голову. Я потерял сознание. Когда опомнился, ни Гамида, ни Сафар-бея уже не было.

— Так и Гамид здесь?

— В том-то и дело.

— Аллах экбер!.. — простонал Якуб. — Ты снова сводишь меня с этим мерзавцем! Круг замыкается на той же земле, где начал возникать. Это хорошая примета. Теперь, Гамид, ты не ускользнёшь из моих рук!.. Но что же нам делать с Ненко и Младеном? Может произойти непоправимая беда!

— Мы должны предупредить их встречу! Лучше всего рассказать Сафар-бею все откровенно, чтобы знал, кто он такой и кто для него воевода Младен.

— Как же это сделать? Разве мы можем выйти отсюда?

— Вы свободны.

— А наш часовой?

Звенигора показал на ноги, что торчали из-под кровати.

— Он нам не помеха. Пошли!

После того как Гамид напал на замок со стороны сливенской дороги, Сафар-бей зашёл с тыла и, подождав, пока гайдутины ввяжутся в бой, дал приказ идти на приступ.

Сверху, один за другим, стали спускаться янычары. У каждого за плечами свёрнутая крепкая верёвочная лестница с большим железным крюком — лапой.

— На штурм! На штурм! — закричал Сафар-бей.

Со свистом метнулись вверх крюки. Одни упали назад, но многие зацепились за стену. По ним стали карабкаться вверх первые смельчаки; захлопали на ветру широкие шаровары.