Город бездны - Аластер Рейнольдс

Наконец один из огней покинул небесный свод, обратившись в падающую звезду, и начал приближаться. По мере того как мои глаза привыкали к темноте, я опознал фуникулер, который спускался ко мне.

Забыв о дожде, я зачарованно наблюдал за тем, как машина замедляет движение и опускается почти до уровня улицы, а кабели в вышине звенят, то напрягаясь, то ослабляясь. Луч одинокого прожектора, укрепленного на кабине, пробежал по залитой дождем дороге, освещая каждую трещину на поверхности, затем устремился ко мне.

Неподалеку от моих ног вдруг забавно всплеснула из лужи вода.

Одновременно послышался звук выстрела.

Любой солдат в подобной ситуации отложит анализ ситуации на потом и не станет рассуждать о типе и калибре оружия, которое было применено, и местонахождении стрелка — и даже не помедлил проверить, служу ли я целью или просто случайной мишенью. Именно так я и поступил.

Я со всех ног бросился к темному основанию ближайшего здания, подавляя абсолютно разумный рефлекс, требующий бросить на ходу кейс. Без него мне суждено очень быстро опуститься на безликое дно Малча. Лучше сразу встать под пули.

По мне продолжали стрелять.

Судя по тому, что пули ударяли в метре от моих каблуков, стрелок был не новичком. Убить меня не трудно — достаточно перенести линию огня чуть вперед, а снайперского навыка им вполне хватало. Но стрелку — или стрелкам — захотелось со мной поиграть. Если бы они хотели убрать меня выстрелом в спину, это можно было сделать в любой момент.

Я добежал до здания по щиколотку в воде. Дом был облицован сплошными гладкими плитами — ни единого углубления или щели, где можно затаиться. Стрельба прекратилась, эллипс прожектора замер в неподвижности. В конусе слепящего голубого света между мной и фуникулером колыхался занавес дождя.

Из темноты возникла фигура в пальто. Вначале мне показалось, что это один из моих недавних собеседников. Но человек шагнул в луч прожектора, и я понял, что вижу его впервые. Он был лыс, с карикатурно квадратным подбородком, а один глаз скрывался за пульсирующим монокуляром.

— Замрите на месте — и будете целы.

Его пальто распахнулось, и я увидел его ствол — куда более массивный, чем игрушечная пукалка той леди из Кэнопи, — и предназначенный для более серьезных целей: вертикальный черный прямоугольник с рукоятью, из которого торчал квартет темных дул. Костяшки мужчины побелели, указательный палец ласково проводил по курку.

Он выстрелил от бедра, из дул в моем направлении вылетело нечто вроде отрезка лазерного луча. Отрезок ударил в стену здания, выбросив сноп искр. Я бросился бежать, но во второй раз он прицелился точнее. Ощутив острую боль в бедре, я вдруг обнаружил, что уже не бегу. Теперь я не делал ничего, только кричал.

А вскоре и кричать стало невмоготу.

Медики прекрасно поработали, но от них не стоило ожидать чудес. Диагностическая аппаратура, окружавшая постель его отца, неусыпно стояла на страже, озвучивая медленную и печальную литургию биологического угасания.

Прошло шесть месяцев с тех пор, как спящий проснулся и ранил отца Небесного. Лишь благодаря общим стараниям Тит Хаусманн и тот, кто на него покушался, были живы до сих пор. Но запасы медикаментов таяли, а опыта людей не хватало. Вместе с ними угасала надежда на выздоровление обоих раненых.

Недавние серии переговоров между кораблями никоим образом не помогли делу. Беда никогда не приходит одна. В подтверждении этой пословицы несколько недель спустя на борту «Бразилии» был обнаружен шпион. Служба безопасности проследила агента до «Багдада». Однако командование корабля сообщило, что шпион родился не у них на борту — скорее всего, он был родом с «Сантьяго» или «Палестины». По подозрению были арестованы несколько человек. Задержанные, а вместе с ними и многие другие, выразили возмущение по поводу неправомерности сроков заключения и прямо заявили о нарушении закона Флотилии. Градус отношений опустился до точки замерзания, торговля почти прекратилась, равно как и всякие контакты между кораблями. Правда, были предприняты несколько отчаянных дипломатических миссий, но все они провалились, и дело закончилось взаимными упреками.

На этом фоне требования увеличить поставки медикаментов и оказать отцу Небесного квалифицированную помощь игнорировались. В оправдание было заявлено, что кризисная ситуация распространяется на всю Флотилию. В качестве начальника службы безопасности Тит не избежал подозрений в изначальном провоцировании инцидента со шпионом.

Извините. Мы хотели бы помочь, мы действительно хотели бы…

Отец пытался заговорить.

— Шайлер… — губы были сухими, как пергамент. — Шайлер, это ты?

— Я здесь, папа. Я никуда не уходил.

Он присел на табурет у кровати и всмотрелся в серую маску, искаженную гримасой страдания. Как непохож был этот человек на его отца, каким он был до покушения. Это не был тот Тит Хаусманн, которого в равной мере опасались и любили все на корабле — и сдержанно уважали на всех кораблях Флотилии. Это был не тот человек, который спас его из детской во время аварии. Не тот, кто взял его за руку, усадил в кэб, чтобы совершить первое путешествие за пределы корабля и показать мальчугану великолепие и бесконечное одиночество его дома. Это не был тот каудильо, который шагнул в капсулу впереди своей команды, прекрасно зная, что может столкнуться со смертельной опасностью. От того человека осталась лишь бледная тень, слепок, снятый со статуи. Черты не исказились, пропорции совпадали, но внутри уже ничего не было. Вместо твердой поверхности — лишь оболочка, тонкая, как бумага.

— Небесный, как там наш заключенный? — отец попытался приподнять голову с подушки. — Он еще жив?

— Почти нет, — сказал Небесный. После того как отец получил ранения, он добился места в команде службы безопасности. — Честно говоря, я не думаю, что он еще долго протянет. Его раны гораздо серьезнее твоих.

— Но ты сумел поговорить с ним, верно?

— Да. Кое-что мы из него вытянули.

Небесный подавил вздох. Он уже говорил об этом отцу, но то ли Тит терял память, то ли хотел услышать все еще раз.

— Что именно он тебе сказал?

— Ничего, о чем мы не могли бы догадаться. Мы все еще не знаем, кто устроил его на корабль, но это почти наверняка была одна из фракций, способных на такого рода дела.

Отец поднял палец.

— Вспомни о его оружии, о механизмах, вживленных его в руки…

— Они не столь необычны, как ты думаешь. К концу войны они, очевидно, появились повсюду. Еще хорошо, что ему в руку не встроили ядерный запал — хотя такое, разумеется, не в пример труднее спрятать.

— Он когда-нибудь был просто человеком?

— Наверное, мы этого никогда не узнаем. Некоторые из ему подобных создавались в лабораториях. Других делали из заключенных или добровольцев. Они подвергались мозговой хирургии и психологической обработке с тем, чтобы их могла применять в качестве оружия любая заинтересованная сторона. Они были похожи на роботов из плоти и крови и обладали ограниченной способностью общения с другими людьми, когда это совпадало с их оперативными задачами. Они могли общаться вполне убедительно, отпуская шутки и болтая о пустяках, пока не достигали своей цели, после чего мгновенно переключались в другой режим и превращались в бездумных убийц. В тела некоторых из них было вживлено оружие для особых заданий.

— У него в руке было много металла.

— Конечно, — намек отца был вполне понятен. — Слишком много, чтобы он мог пробраться на корабль без посторонней помощи. Это подтверждает версию о заговоре, но об этом мы и без того знали.

— Но мы нашли только одного заговорщика.

— Только одного.

В течение нескольких дней после нападения всех спящих просканировали на предмет имплантированного оружия. Процедура была сложной и опасной и никаких результатов не дала.

— Это показывает, насколько они были самоуверенны.

— Небесный… он не сказал, почему он это сделал или почему его заставили это сделать?

Небесный поднял бровь. Расспросы такого рода были ему в новинку. Прежде отец сосредоточивался только на специфических деталях.

— В общем, он кое-что упоминал.

— Продолжай.

— Однако я не обнаружил в его словах особого смысла.

— Может быть, но мне хотелось бы о них услышать.

— Он говорил о фракции, которая что-то обнаружила. Правда, не сказал, кем или чем эти люди были и где они базировались.

— И что именно они обнаружили? — пробормотал отец еле слышным голосом.

— Нечто странное.

— Расскажи мне об этом, Небесный.

Тит умолк. Догадавшись, что его мучит жажда, Небесный приказал роботу в палате поднести стакан с водой к потрескавшимся губам отца.

— Это случилось незадолго до того, как Флотилия стартовала и покинула солнечную систему. В одной из научных областей, которая активно развивалась в последние годы войны, было сделано открытие.