Алсу и озеро Нети - Сания Шавалиева

широких резервуаров, вышли на небольшую площадь перед зданием, похожим на заводоуправление, спустились по заросшей травой лестнице.

Одна дверь такси разъехалась раздвижными панелями, выехало пассажирское кресло, дождалось, когда Алсу обустроится, и пока возвращалось в машину, трансформировалось под вес, гендерную принадлежность, возраст пассажира. На экране впереди стоящего сиденья выскочило предупреждение о проблемах с правым предплечьем, соляных отложениях в костях, известило о развитии сколиоза к сорока восьми годам…

— Хватит, — остановила Маленькая диагностику.

— Вам что предоставить: доброе или приятное? — спросило кресло у Кости, когда он сел на пассажирское сиденье рядом с водителем.

Костя подпрыгнул.

— Не-не-надо.

— Массаж стоп, милые беседы… — продолжило вещать кресло ласковым женским голосом.

— Блин, а нормальное такси есть? — взвыл Костя.

— Извини, НЛ немного устаревшая модель, — сказала Маленькая. — Но он мой друг и я ему доверяю. Он точно все сделает правильно. Давайте прощаться.

Ноги Алсу налились свинцом от усталости. Она была уже настолько сонной и даже не удивилась тому, что таксист оказался каким-то жутко старым и неумным. Он белозубо улыбался и говорил дежурными фразами: приветствую вас… наш маршрут построен… пристегните ремни… взлетаем…ха-ха-ха… Дважды он обогнал иномарки, показал средний палец — одна бросилась догонять, но таксист спрятался за полицейской машиной.

— А можно как-то без экстрима? — все-таки не выдержала Алсу.

— Сегодня не можно. Сегодня я работаю последний день, — ответил таксист не дежурной фразой. — Впервые такое говорю. Думал, никогда такого не скажу, а вот говорю. На прощанье прокачусь.

— Прощанье? — удивился Костя.

— Вы же слышали, она сказала: а теперь давайте прощаться. Скорее всего, из-за вас меня и её отправят на реконструкцию. Будем ползать по полу роботами-пылесосами. Ох-хо-хошуньки, жизнь жестянка…пристегните ремни, взлетаем.

— Но я так не могу, — Алсу задергала ручку двери, — Остановись.

— Зачем? — механическим голосом спросил Таксист. — Для машин это нормально.

— Может, для машин это и нормально, но я прикипела к Маленькой.

— Не надо прикипать, окалина плохо действует на работу системы. Не стоит переживать. После реконструкции она ни о чем не вспомнит. И я не вспомню. Но я постараюсь выкрутиться и ей постараюсь помочь. Для чего нам баранка дана. — Пропел последнюю фразу таксист. Надавил на газ и обогнал третью иномарку. — А еще говорят, что у них машины хорошие, телега по сравнению со мной.

Глава 62

Водила

Изумительно яркий закат горел над Западной заправкой. В полосу зеленого света врывался красный. Фиолетовый постепенно переходил в бирюзовый и серый. Все аппетитное и привлекательное, как слоеное пирожное с щедро взбитым апельсиновым кремом.

— Есть охота, — пожаловалась Алсу. Небо приобрело густо багровый сиропный цвет. — Пить хочу.

— Фигово, — хмыкнув, Костя пошлепал себя по карманам.

— Пошли чего-нибудь купим.

— У тебя деньги есть?

— Откуда?

— У меня мотоцикл голодный. Бензин на нуле. Ты вот еще три дня шлепать будешь, а мотик нет.

Получался замкнутый круг. Здорово, конечно, что Сидоров примчал на своем эро-психо-драндулете её спасать. Но дальше-то что? Нельзя недооценивать Романа. Он со своей сворой аниматоров-аллигаторов наверняка уже кружит рядом. Опыт последних дней заставлял быть благоразумной.

Устав бродить вокруг мотоцикла, отправилась в салон заправки. В награду за великую услугу, хоть и оказанную случайно, однокласснику стоило помочь. А как? Кто его знает, как. Упрекать, конечно, легче, чем действовать самой.

Она ходила среди прилавков и думала, что делать дальше. Сквозь заунывное пение ветра на улице доносился грохот фур, заезжающих на заправку, заходили-выходили водители. Иногда заскакивали пассажиры, забегали в туалет, толпились у автоматов с кофе.

Алсу подошла к женщине с намерением поклянчить на бензин, заготовила кучу фраз: «пожалуйста…как приедем домой, верну, вышлю на счет…» Женщина даже слушать не стала, схватила дочку за руку и выскочила из салона.

— Чего маешься? — спросил один. Он не походил на привычных водителей в майке, шортах, шлёпанцах. Алсу раньше не приходилось встречать водителей в белых рубашках и черных галстуках. И ни разу, ни при каких обстоятельствах не видела такого учтивого и благообразного джентльмена.

— Это твой друг у Маркуса парится?

Можно, конечно, поспорить по поводу друга.

— Такую игрушку на аукционе можно хорошо продать. Поговори с ним. Я куплю.

Шутит? Алсу разглядела его прямой нос, черные глаза, ровные белые зубы в улыбке. Вроде не шутит, говорит серьезно.

— На бензин денег нет?

— А как вы догадались?

— Сам попадал. До сих пор помню её локоны у себя на плече. Влюблен был…М-да… Зови друга, заправлю.

Разумеется, Алсу удивилась щедрости, поскакала за Костей.

Видимо, для водителя это был обыкновенный подвиг.

— Он че, в тебя влюбился? — пыхтел Костя, доедая пирожок и запивая чаем.

Алсу расхохоталась в голос. Прекрасный водитель фуры совершенно точно не пылал к Алсу любовью, он был в восторге от мотоцикла и, в отличие от Кости, знал ему цену и не стеснялся торговаться. В первую же секунду назвал баснословную цифру, даже если бы запятая переместилась на две цифры влево, то и это было роскошно, а когда Костя ответил, что в его планы не входит продажа, лишь вежливо кивнул, заплатил за заправку, чай и кофе.

— У тебя хоть права есть?

Вопрос на засыпку. Прав у Кости не было. Он был самоуверенным избалованным подростком, который не знал ни в чем отказа. Отец всячески поощрял наглое поведение сына.

— А зачем? — с широкой улыбкой спросил Костя. Улыбка получилась неестественной, натянутой.

— Кто бы сомневался, — кивнул водитель. — До первого поста. А там пиши-пропало. Постовые очень любят беспечных и глупеньких деток.

Костя с Алсу переглянулись.

— Вам куда?

— Поселок Крувазье. — Алсу была уверена, что водитель не знает.

— Знаю. Там такие красивые шишкинские места. Мне в этот раз совсем не по дороге, но могу предложить сделать крюк. Не ради вас, конечно, а чтобы подольше побыть с золотцем Маркусом. И вдруг получится уболтать продать. А вообще, откуда он у вас?

— Отцу долг вернули им, — буркнул Костя, не собираясь разочаровывать человека, указывая на его некомпетентность.