Мир дважды - Елена Мариныч

Морган начал медленно подниматься, пристально вглядываясь в лицо Милы.

— Теоретически, — заговорил Гиффорд. — У перворожденного может быть один ребёнок, если сойдуться множество факторов, плюс случай и ещё бог знает, что, — бормотал он, рассуждая вслух. — Но на практике вероятность очень мала, но…

Морган без чувств рухнул на пол.

— Вот те раз? — удивлённо произнёс Жека.

Гиффорд начал хлопотать, приводя мага в чувство.

— Встретить взрослую дочь считая, что вообще не можешь иметь детей. Такое не всякий выдержит, — между делом говорил Гиффорд.

Мила опустилась рядом с ними.

— Как ты, милая? — встревожился Гиффорд.

— Я всегда хотела знать, кто мои родители, — прошептала она.

Морган начал приходить в себя. Мила положила его голову на свои колени и погладила лоб. Открыв глаза, маг долго, молча, смотрел на неё.

— Ты очень похожа на мать, — проговорил он тихо. — Прости меня.

— Ты ведь ничего не знал обо мне, — успокаивая его, сказала девушка.

— Я думал, что Анастасия просто разлюбила меня. Она попросила меня уйти и никогда не возвращаться.

— А на самом деле, она спасала жизнь вашему ребёнку, — закончил за него Гиффорд, глядя на Милу.

— Спасала жизнь? Разве мне что-нибудь угрожало?

— Ты дочь перворожденного, этого уже достаточно, чтобы опасаться за твою жизнь, — пояснил Альтарес.

Отца с дочерью оставили одних, чтобы они могли поговорить и просто побыть вдвоём.

Лишь утром, вернулись к обсуждению проблемы.

— Гиффорд, а моя кровь может подойти? — поинтересовалась Мила.

— Трудно сказать, — потёр лоб Гиффорд. — С одной стороны у вас одна кровь, а с другой не совсем.

— Что думать, — нетерпеливо сказал Жека. — Давайте попробуем и всё. Других ведь вариантов нет.

— Разумные слова, — поддержал его Морган.

— Тогда командуйте, — обратился к Моргану Влад.

— Что нужно делать? — втрепенулся Глеб. — Я готов.

— Ты всегда готов, — смеясь, сказал Жека.

— Где все части? — спросил маг.

— Вот они, — Гиффорд выложил на стол части магического круга.

— Значит так, — начал Морган. — Сила земли и сила воздуха соединяются вместе на стороне земного измерения. Сила огня и сила воды со стороны магического измерения. Эти части соединяются каплей крови перворожденного. Но каждую часть должен кто-то держать.

— Со стороны земного измерения будем держать мы с Глебом, — предложил Влад. — Мы оттуда, и нам всё равно прийдётся возвращаться назад.

— Согласен, — кивнул Морган.

— А со стороны магического измерения будем держать мы с Гиффордом, — сказал Альтарес.

— Нет. С этой стороны будут держать Гиффорд с Жекой.

— Почему не я? — спросил Альтарес.

— У тебя будет более важное задание, — успокоил его маг. — Мы можем соединить лишь по две части, а вместе круг может соединить лишь королевский, магический, голубой бриллиант. И при этом его должен вложить, либо сам правитель, либо его наследник.

— Но я не наследник! — воскликнул Альтарес. — Отец уверил меня, что объявит наследником другого.

— Я знаю, — спокойно сказал Морган. — Он просто объявит наследником кого нибудь из твоих детей. Так, что век тебе быть при дворе, — с сочувствием похлопывая Альтареса по плечу, известил его Морган.

— А я-то думал, чего это он так быстро согласился, да ещё такой довольный, — уперев руки в бока, произнёс Альтарес.

— И слово сдержал и от трона не отпустил, — со смехом сказал Жека.

— Так что, ты вполне можешь вложить бриллиант, — закончил, наконец, Морган.

— А где всё это нужно проделать? — спросила Эвелина.

— Лишь в одном месте, — ответил маг. — На пересечении миров.

— А поточнее можно? — спросил Глеб.

— "Поющий замок" является священным местом для гномов и Эльфов потому, что он стоит на пересечении миров. Но этого никто не знает кроме перворожденных, а теперь и вас. Но вы столько сделали для обоих миров, что я не боюсь доверять вам эту тайну, — торжественно закончил Морган.

— Пересечение миров, — задумчиво проговорил Глеб. — Звучит красиво, но не точно.

— Почему? — удивился Альтарес.

— Ну, сам посуди, ведь эти два измерения разделены волею человека, а не природы. Верно? Значит это всё же один мир, живущий дважды.

— Мир дважды? — задумчиво спросил Морган.

— Это вопрос философский и давайте на нём не будем останавливаться. По крайней мере, сейчас, — предложил Жека, который был далёк от философии.

— Да, правда, — спохватился Гиффорд. — Но когда нечего будет делать, мы разовьём эту тему.

26

Морган привёл всех в огромный зал, на полу которого была выложена звезда. Четыре больших луча и множество мелких раскрашенных в разные цвета. На потолке, также была выложена звезда, в точности повторявшая ту, что была на полу.

— Вот это и есть пресечение миров, мира. Тьфу ты совсем голову заморочил, — беззлобно проговорил Морган.

— А эти лучи означают силы стихий, насколько я понимаю? — уточнил Гиффорд.

— Да, — подтвердил маг. — Нужно стать с двух сторон. Мы сюда, — он повёл братьев туда, где были лучи серого и белого цвета.

— А мы сюда, — Гиффорд встал со стороны лучей красного и синего цвета.

— Постойте, — остановила их Мила. — Когда барьер восстановится, вы ведь исчезните из этого мира?

— Мы будем очень скучать по вас, по этому миру, — Влад обвёл взглядом новых друзей.

— Неужели мы больше не увидимся? — Жалобно спросила Мила.

— Нууу, — протянул Гиффорд. — Я думаю, мы что-нибудь придумаем.

— Нам не впервой, — добавил Альтарес.

Все заулыбались.

— Только ты не затягивай, ладно? — попросил Глеб.

— Обещаю.

— Тогда приступим? — спросил Морган.

Близнецы с одной стороны и Гиффорд с Жекой с другой, подняли части и стали их соединять друг с другом. Это оказалось не лёгким делом. Чем ближе части подносили друг к другу, тем сильнее становилось сопротивление. Поднялся ветер, и началось землетрясение.

— Нужно поспешить, пока замок не развалился, — прокричал Морган.

С трудом преодолевая сопротивление, части всё же соединили. Мила быстро чиркнула ножом по пальцу и вместе с отцом они коснулись места, где соприкоснулись части. По стыку пробежали искры и обе половины словно спаялись. Соединить две, уже половины, было делом минуты. Обладая не дюжинной силой, Жека легко присоединил свою часть к части, что держали близнецы. Альтарес, стараясь удержаться на ногах, вложил бриллиант в центр, при этом едва не упав. Потому, казалось, что он его впечатал в середину круга, размахнувшись.