Я с тобой играл - Кира Сорока

Когда увидел Снежану, мне и так стало понятно, что в моё отсутствие что-то произошло. Но только что?

– Ты кушай-кушай, – бабушка пододвигает тарелку с блинами.

Я с аппетитом ем, продолжая вопросительно смотреть на неё. Вздохнув, она начинает рассказывать:

– Во-первых, Руслан! Он не поехал в Лондон – и Гера взорвался. Достаёт бедного мальчика каждый день. А Руслан просто хочет работать, а не учиться. Что здесь такого? Не всем же политиками становиться, верно?

Мои глаза округляются. Руслан хочет работать? Это что-то новенькое.

Помнится мне, ещё год назад он мечтал о Лондоне. Там учится наш двоюродный брат Оскар. И они собирались тусить там вместе.

– Ну а во-вторых, вот эта, – бабушка кривится, посмотрев в сторону лестницы.

Она так же, как и все мы – кроме отца, конечно – не переваривает Снежану.

– Между голубками пробежала чёрная кошка? – уточняю я будничным тоном.

– Ага, пантера, – поправляет меня бабушка, и я прыскаю от смеха. – Ну ты же знаешь, что Гера увлёкся другой женщиной… Снежана тоже это знает.

– Я думал, она умнее, – пожимаю плечами. – Считал, что она быстро реанимируется и вновь станет виснуть на отце.

– В этот раз виснуть она на нём не станет, – заявляет бабушка категорично. – Дело может дойти до развода, Дёма. Снежана это понимает.

У меня вновь округляются глаза.

В смысле – к разводу?

– Неужели отец с ней разведётся?

– Всё может быть, – уклончиво отвечает бабушка. – Вот сестра её уедет, а там посмотрим.

– Подожди! – я так и не доношу очередной блин до рта. – А что, эта семейка ещё у нас?

Я так-то рассчитывал, что когда вернусь домой, уже не увижу близнецов.

– Вещи вроде собирают, – бабушка понижает голос до шёпота. – Скоро уедут.

– Тогда я, пожалуй, в своей комнате спрячусь, – резко поднимаюсь из-за стола. Наклонившись, целую бабушку в щёку. – Спасибо, ба…

– Да не за что, Дёмочка. Хорошо, что ты дома, – она с любовью смотрит на меня. Я уже двигаюсь на выход из столовой, когда она спохватывается: – Подожди, Демьян.

Замираю. Бабушка поднимается со стула и подходит ко мне. Достаёт из кармана вязаной кофты какую-то бумажку и протягивает:

– Вот. Одна милая девочка приходила к тебе, чтобы оставить это письмо. Я решила подержать его у себя, чтобы никто ненароком не взял его. Например, какая-нибудь лисица Ева, которая вечно трётся возле твоей комнаты. Там, в письме, видимо, любовное послание, – заговорщицки подмигивает мне бабушка.

Я в неверии смотрю на листок бумаги, сложенный вдвое. Неужели моя Золушка всё-таки смогла выйти со мной на связь?

– Спасибо! Спасибо, ба…

От затопившего меня восторга готов буквально поднять её на руки и покружить вокруг себя! Обнимаю бабушку за плечи. Она хохочет.

– Беги, Дёма! Беги, пока эта паршивка Ева не явилась сюда.

Я несусь наверх в свою комнату, перепрыгивая ступеньки. Оказавшись внутри, сразу раскрываю письмо…

«Демьян. Это письмо к тебе будет первым и последним…»

Я невольно улыбаюсь, уловив в этой строчке нотки сарказма в стиле Эли.

«Мы с мамой уезжаем. И, наверное, даже к лучшему, что я попрощаюсь с тобой именно так. Мы с тобой слишком разные…»

Улыбка сползает с губ, и я впиваюсь в слова глазами.

«Мы настолько разные, что с самого начала было понятно, чем закончится эта история. Я не Золушка, Демьян. И ты не мой принц. Я уезжаю, ты остаёшься. Не надо искать меня, я буду очень далеко. Будем считать, что мы просто прекрасно провели вместе один месяц лета, ладно? И ты стал для меня хорошим другом…»

Твою ж мать!

Я комкаю письмо, даже не дочитывая. Мечусь по комнате, словно загнанный в клетку зверь.

Что она несёт, чёрт возьми?!

Другом, да?

Просто другом?!

Друзей так не целуют!!

Замираю, вновь разворачивая листок бумаги. И всё же дочитываю последние строки.

«… Ты стал для меня хорошим другом, и я испытываю глубочайшее чувство вины оттого, что ты пострадал от моего отца. И это всё, что я сейчас испытываю. Просто вину. Я возвращаю твою электронную книгу. Всего тебе хорошего, Демьян».

Вину она испытывает! Только вину, да?

Это письмо настолько не имеет души, и от него веет таким холодом, словно его написала не моя Эля.

Но бабушка вряд ли стала бы обманывать меня…

Почему Эля называет меня просто другом? Почему отрицает то, что между нами было?

Ясно, что мой отец вмешался, но ведь письмо она писала не под его диктовку, верно?

Запихнув листок в карман, вылетаю из комнаты. Спускаюсь вниз, чтобы найти бабушку. Мне нужно больше подробностей!

В гостиной сталкиваюсь с братом. Кстати, он мне тоже нужен.

– Оо… Ты дома? – Рус неторопливо перемещается в столовую, а потом на кухню.

Я иду за ним. Брат наливает себе стакан сока.

– Ты был здесь, когда Эля уезжала? – спрашиваю его в лоб.

– Да, был. А что?

– А то! – гневно восклицаю я. – Мы попрощаться не смогли! И она не хочет, чтобы я искал её! Но я не понимаю, почему! Возможно, отец постарался.

– Он может, да, – бесстрастно пожимает плечами Рус. – А она тебе зачем сдалась? Ну развлёкся с ней немного, дальше-то что? В жёны возьмёшь?.. Один, два, три… Всё! За три секунды не ответил – значит, не возьмёшь.

– Подожди… Что это за проверка на вшивость?

Брат залпом допивает сок, ставит пустой стакан на столешницу и собирается уйти.

– Когда-нибудь я возьму Элю в жёны, понятно? – преграждаю ему путь.

– Уверен? Против папаши пойдёшь? Да ты ещё совсем зелёный, мелкий!

– Да уж куда мне до тебя, ага, – отвечаю ядовито. – Ты ведь такой взрослый у нас. Всё время играешься с человеческими жизнями. Споришь, устраиваешь пари.

– И это как-то говорит о моём интеллекте или возрасте?

– Естественно! Ты просто дурак, братец! –