Знахарь (СИ) - "Dmitriy Small"

— Доров, принимаете? — произнёс мужчина, тем самым обрывая первичный осмотр себя.

— Да, конечно, принимаю. — ответил, следуя легенде, Знахарь.

После небольшого обмена любезностями, Гер выслушал просьбу иммунного, и усадив того, начал работу.

Погружение в мир Даров этого иммунного, было сродни встряске. Возможно, той самой, что была так нужна всего десять минут назад.

Мужик, в большей степени был классическим представителем магического направления развития. Коих было не мало. Пять из семи доступных навыков были магическими, ещё два физическими. Что практически не давало ему шанса в ближайшие пару тройку лет обзавестись ментальной стезёй. Да и в большинстве своём Навыки иммунного были посредственными и даже отчасти смешными. Чего только стоил навык поиска воды…

Но, на самом деле это было прямым влиянием первого навыка. Скорее всего, данный Иммунный принял гороховый раствор в первый день жизни в Улье, возможно, ему так «подсобил» крёстный, либо ещё кто, это было не важно. Правило «помоги новичку» работало в этом мире безоткатно. Что-то сродни законам Кармы, было в данном правиле… Подобных адептов Гер уже встречал, и данная картина ему знакома. Многие иммунные таким образом чистят свою совесть и воздают почести Улью. Кто-то подарит споран, кто-то научит стрелять. А кто-то и глотком раствора угостит. Более того, по кластерам бродят сотни Хигтеров, кои вовсе удостоилось отведать в первые дни жемчуг. Вот уж поистине ценнейшее подношение своей Карме…

Так вот, благодаря раствору, подобные «Горошники» становились недохигтерами. У них формировался достаточно сильный первый навык, пусть и не такой как у «Жемчужников» но ценный. Ну а далее при длительном развитии его можно и вовсе превратить в бриллиант. Но при этом у носителя не исчезнет способность открывать у себя новые Дары. Однако развиваться последние будут слабо, да и ценность их спорна. Но порой и слабый Дар, был настоящим самородком в сочетании с иными…

Огромная плеяда объектов в главном навыке, и не больше семидесяти на все остальные. Ужасающая статистика. Но такова доля всех Горошников. Зато каков первый…

Порядка двух сотен!!! В основном Даре. В его ветках плясали метафизические объекты, абсолютно невозможные сейчас как самостоятельные Дары, они формировали структуру основного.

Как и большинство магических структур, звёзды мерцали с хаотичными бликами и изменчивостью яркости. Основной Цвет группы был молочно-белым, с вкраплениями перламутра и блеска жемчуга, настоящего, из прежнего мира… Для магического, насыщенность света была невероятна. Неровное мерцание манило своими переливами и приятным излучением силы. Ну и конечно красивейшая из всех, Альфа. Огромная звезда, в полтора два раза превышающая все иные. Она обладала собственными малыми спутниками. Что ровной грядой словно на параде, следовали друг за другом, создавая видимость неких колец, словно у Сатурна… Правда, конечно, в значительно меньшем количестве. Этот навык был истинным произведением искусства. Гер не хотел бы терять возможность его созерцать, но разве это возможно? В свете текущих событий, этого парня точно прибьют. А данная красота сгинет с ним безвозвратно… Печаль.

Вынырнув из головы иммунного, Герольд, будучи под сильным впечатлением, ещё что-то обсуждал, забрал причитающиеся деньги, при том что даже не смотрел на проблемный участок заказчика. О чём-то отстраненно беседовал. Но словно давая некий шанс, судьба повернула беседу в новое русло.

— Слышь, док, может бухнём? — внезапно спросил его мужик.

— А, давай! — дал, для себя не менее внезапный ответ Знахарь.

После чего они представились друг другу, и направились в ближайший кабак, тем более что Моцарт изъявил желание оплатить представшую гулянку. Отказываться не было ни желания, ни сил.

Первая бутылка была распита под интересные для обоих вопросы о Знахарстве, Дарах и теории Улья в целом. Моцарта многое интересовало из жизни Гера, а Знахарь с удовольствием рассказывал про основу собственной профессии. Но, как и любой иной разговор, со временем, под алкоголь и незамысловатую закутку все разговоры ведут…

— Да брось, это не воз-мож-но. — по слогам, будучи в не сколько подпитом, сколько в возбуждённом состоянии, разведя при этом руками, отвечал Герольд.

— Да? — не унимался Моцарт. — а я тебе докажу, да-да… — выискивая глазами объект для срочной доказательной демонстрации, Моцарт победно ткнул в сторону милой девушки, что разносила еду. — Вот с ней и докажу…

— Удачи… — победно оскалился Герольд, закидывая очередную рюмку с простой, но вполне приличной водкой. При этом аккуратно подцепив из банки, с рижскими шпротами, маленькую рыбку. И уже в спину новому товарищу добавил — Десять споранов, она тебя отошьёт.

На что Моцарт лишь кивнул, тем самым подтверждая объявленную ставку, и тем же самым принимая вызов.

Бутылка была всего лишь вторая, поэтому спор разгорался уже не шутку, но при этом пока без пьяной дури и злобы.

Моцарт не преминул похвастать собственными сердечными победами. Герольд, конечно, ему не верил. Ведь оные, порой действительно выглядели неправдоподобно, но Иммунный был непреклонен, и всячески пытался оскорбиться.

Что он говорил девушке, Герольд не слышал, гвалт в пивнушке был существенным, таких же выпивох в данном стабе хватало. Но на всякий случай подловил эмоциональный фон девушки, и внимательно за ним следил. Спектр эмоций был ярким, и достаточно просто определяемым. Сначала девушка была чем-то раздосадована, и явно сильно устала. Посему, в первые секунды после обращения к ней Моцарта, её эмоции были вялыми и текучими. Но действительно, спустя всего пару десятков секунд, помимо хтони, она испытывала сначала интерес и лёгкое беспокойство, а после лёгкое смущение и что-то сродни азарту. Но! Никакого возбуждения, исключительно перспектива относительно лёгкой наживы… Спустя всего полторы минуты общения с иммунным, она в предвкушении с ним попрощалась, и подмигнув Герольду продолжила свои дела. А Моцарт, будучи немного раздосадованным, натянул самодовольную мину и вернулся за их столик.

— Всё, я ж говорил…

— Пиздишь!!! — Припечатал собутыльника Герольд.

— Эээ.

— Ты ей спораны предложил, засранец. Играешь не честно.

— С чего ты…

— А с того, что на стойке барной объявление висит, дескать распускаешь руки плати, не хочешь платить, местные яйца отстрелят. Заведение лично под соучредителем стаба. И девки тут исключительно за платную любовь…

— А со мной бесплатно… — вспоминая что-то подобное проговорил Моцарт, при этом не желая так легко соглашаться.

— Ой, не гони, давай выпьем лучше, а свои фантазии оставь для снов. — примирительно закончил спор Гер.

— Сны… — выпивая рюмку и проделав с шпротиной, примерно тот же трюк что и Гер, начал новую тему Моцарт. — Вот ты мне скажи, Знахарь. А сны вы умеете интерпр… Интерпри…

— Интерпретировать?

— Да.

— У кого специальность нужная есть, думаю могут, психологи там, аналитики…

— Не, я имею ввиду не мозгоправа, я про Знахарей, вы же в мозгах как… как вот рыбка в масле.

— Рыбка в воде, коты у нас обычно в масле… Не слышал про такие специальности среди нашего брата. Но думаю, всякое тут есть.

— Вот мне бы такого найти…

— Ты мне расскажи, может я тебе помогу так. — пожимая плечами, при этом вновь разливая горючую по рюмкам произнёс Знахарь.

— Вот слушай. Сниться мне на днях сон, правдоподобный невероятно. Будто я ходил по какому-то зданию, и случайно попал в студию, где снимали порнуху.

— О как. — прокряхтел после выпивки Герольд, отламывая очередной кусок чёрного, ещё тёплого хлеба, и намазывая на него содержимое другой банки, с кабачковой икрой.