Кружева Бессмертия - Юрий Пашковский

— Протри зенки, Таллис Уберхаммер! — заорал Глюкцифен. — По-твоему, я буду тратить время в обществе не того, кто нужен нашему господину?! Какого Порядка ты вообще нападаешь на смертного, который находится под моим покровительством?

— На его ауре нет твоего Символа, Глюкцифен Лоссиар. — Бессмертный ткнул пальцем в сторону Уолта. Ракура похолодел. Однако ничем смертоносным из пальца не ударило, и боевой маг успокоился. Настолько, насколько может успокоиться человек, рядом с которым неторопливо точит нож бог смерти.

— Это значит — нет и твоего покровительства.

— Я… — Глюкцифен, кажется, смутился. — Я не вправе ставить Символ на наших… гостей.

Гостей? Гм, значение слова «гость» у Разрушителей, видимо, совершенно отличается от его смысла у смертных.

— Тем не менее, Глюкцифен Лоссиар, — Таллис холодно посмотрел сначала на Джетуша, а потом на Уолта, — с тобой должен быть один смертный. Один. Я же вижу двух. А чувствую — четырех. Что это, Глюкцифен Лоссиар? Твоя ошибка? Если так — то позволь мне исправить ее.

И он так быстро поднял правую руку над собой, что Уолт даже не успел испугаться.

— Стой!!! — испуганно заорал козлоголовый. — Стой, придурок!

Все висевшие над Таллисом Каменнотелые разом рухнули на убога. Из Преобразованных, стоявших между Уолтом и Разрушителем, вырвался сгусток огня и ударил по Уберхаммеру. Декариновая вспышка скрыла происходящее от глаз Уолта. Когда он проморгался и смог видеть, оказалось, что Магистра заслонил собой Глюкцифен. От козлоголового подымались вверх тонкие струйки серебристого дыма, а сам убог тяжело дышал.

— Немедленно прекрати, Таллис Уберхаммер, — прошипел Глюкцифен. — Немедленно прекрати… или…

— Или — что? — холодно спросил убог. Он невозмутимо продолжал стоять на том самом месте, только все Каменнотелые исчезли. И те, которые упали на него, и те, которые стояли между ним и Уолтом. От них не осталось даже и малейшего камешка.

— Ты вызовешь меня в Безначальное Безначалье Безначальности, Глюкцифен Лоссиар? Ты — посмеешь?

— Нет. — Козлоголовый покачал головой. — Я не жажду поединка с тобой. Но вот наш господин не будет рад, если из-за тебя мы не сможем разобраться с Инфекцией. Понимаешь? Хочешь, чтобы Лорд Аваддан вызвал тебя — нет, не в Безначальное Безначалье Безначальности! Ты же знаешь, господин имеет право выйти в Равалон для битвы на смерть. Хочешь умереть в реальности смертных, Таллис Уберхаммер?

— Но те смертные — не Джетуш Малауш Сабиирский, Глюкцифен Лоссиар.

Показалось, или в голосе красавчика промелькнула неуверенность?

— Максвеллиус должен был привести в Подземелье одного смертного — но не четырех.

— Стоящий-у-Порога допустил ошибку. Хочешь драться, отправляйся к нему, если не боишься оказаться в Везде-и-Нигде. Но разве Таллис Уберхаммер может чего-то испугаться? Убог Ничто — он ничего не должен бояться!

Уолт, силясь подняться (аура Уберхаммера все так же продолжала давить), прислушался. Как Глюкцифен назвал его? Убог Ничто? Кажется, в «Трактате по убогологии» Симона He-мага такой Разрушитель не упоминается. Кажется. «Трактат» считался самым полным собранием и описанием убогов в мире, хотя мало кто прочитал все его сто сорок четыре тома, чтобы опровергнуть данное утверждение. Ракура в свое время остановился на втором томе и мало когда об этом жалел, довольствуясь «Убогонариумом», кратким пересказом произведения Симона, описывающим лишь главных Разрушителей.

А вот сейчас — жалел.

Очень.

Потому что кроме описания убогов в «Трактате» имелись и рекомендации по временному развоплощению и изгнанию их материального тела из мира смертных. Может, те рекомендации подходили и для Подземелья, кто знает. Попробовать бы не мешало.

— Не стоит пытаться, Глюкцифен. — Таллис Уберхаммер мотнул головой. — Твоя Сила не действует на меня. Твои слова для меня — лишь слова. Однако я послан сюда, чтобы помочь тебе доставить Джетуша Малауша Сабиирского. И я…

— Тогда тебе стоит понять, что остальные смертные являются неотъемлемой частью Джетуша Сабиирского! — рявкнул Глюкцифен. — Считай, что они ему словно руки или ноги!

— Мне непонятны слова твои, Глюкцифен Лоссиар. — Глаза Таллиса сузились. — Однако ты должен знать, что каждый смертный, который не находится под покровительством убога или не приглашен Лордом-Повелителем, является законной добычей любого…

— Тогда считай, что они моя добыча, — перебил козлоголовый. — Есть еще вопросы?

— Не смей больше прерывать мою речь, — тихо, но отчетливо произнес Таллис. — Я не посмотрю на то, что ты — любимый слуга нашего лорда Архистратига. Моя сила и моя власть известны тебе, Глюкцифен Лоссиар. Я оставлю жизнь остальным смертным под твою ответственность — и пускай наш хозяин и повелитель решит, что с ними делать.

— Вот-вот! Пускай Лорд Аваддан решает! Радует, что наконец-то ты смог понять, что не умнее нашего господина. Или ты думаешь, что умнее, Таллис Уберхаммер?

Бессмертный ничего не ответил. Лишь распахнулись крылья позади него, крылья, только напоминающие кожаные, потому что они были из чистой убоговской энергии. Ярчайший декарин ослепил Уолта, заставив снова моргать. Таллис взмахнул крыльями — и в следующий миг оказался над горой-головой, точно в центре над ней. Вот это скорость! Или же потрясающее владение магией пространства, по поводу которого тоже можно сказать — вот это да!

Таллис поднял вверх правую руку. Прямая ладонь сложилась в кулак, декариновые крылья обмотали плечо, поползли по предплечью к запястью. И когда убог резко опустил руку, крылья превратились в яркий серебряный луч, вонзившийся в гору-голову.

И гора-голова просто исчезла. Без пульсации Начал и Изначальных. Без колебаний Мирового Эфира и буйства Стихий. Без всяких вспышек, взрывов, сотрясания земли и диких воплей.

Это…

Это впечатляло. Это заставляло осознать, каким Могуществом обладают убоги. И еще раз задуматься, в какой заднице оказался некий Уолт Намина Ракура. От смерти его до сих пор спасал лишь факт, что он ученик Джетуша Малауша Сабиирского и что оный Джетуш находится неподалеку. Убери эти два фактора — и Уолт моментально отправится в посмертие. Вместе с Эльзой и Игнассом.

Таллис Уберхаммер опять отрастил крылья и теперь висел в воздухе над угорром, сверкая, как маяк в непогожую ночь. Земной маг помог Уолту подняться, приложил ладонь ко лбу. Ракура ощутил, как по спине побежали мурашки, от которых становилось прохладно и одновременно с этим делалось легче. Малая Рука Исцеления. Спасибо, наставник!

Глюкцифен мрачно посмотрел на Магистров и выдавил из себя улыбку.