Лекарь-возлюбленный 2. Цветок для короля - Маша Моран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он поднял голову и посмотрел на нее бесконечно долгим глубоким взглядом.
— Не дай им схватить меня…
Катарина кивнула и нежно осторожно взяла умертвие за холодную руку. Обвязав запястья заколдованной нитью, она поднялась и потянула лекаря за собой.
Кажется, этот способ и впрямь действовал. Рис был позабыт. Создание Ночи превратилось в послушную марионетку, смотрящим в пустоту.
— Куда… куда тебя отвести? – Катарина повела умертвие за собой, стремясь уйти куда угодно, лишь бы подальше отсюда, где их могут легко обнаружить.
Все также, не глядя на нее, Создание Ночи отстраненно ответило:
— В купальный двор. К северо-западной башне за бамбуковыми зарослями.
Катарина кивнула и тут же вздрогнула от раздавшегося окрика:
— Джун, паршивец! Ты где?
Айми!.. Она где-то рядом, и если Катарина не поторопится увести умертвие, то сароен обязательно их увидит.
— Я его видел! Видел! Мой способ сработал! Он где-то здесь! Я смогу его поймать! – Голос Джуна терялся в завываниях холода.
— Вернись немедленно!
Катарина потянула умертвие за собой:
— Быстрее! Мы должны уйти, пока они нас не заметили.
Спотыкаясь, будто разом лишилось ловкости и сил, Создание Ночи побрело за ней.
Снег отчетливо скрипел под чужими ногами, и все ближе слышались крики Айми.
Постоянно оглядываясь, Катарина спешила увести покорное Создание Ночи.
Айми снова что-то закричала, а Джун заплакал и сердито заорал в ответ. Катарина молилась лишь о том, чтобы Айми настояла на своем и увела Джуна домой.
Иначе, она пропала… Две цепочки следов отчетливо читались на снегу. Джун из тех детей, которые вполне могут сбежать от родителей, чтобы отправиться на ночную охоту.
Утопая в сугробах, которые становились все больше, Катарина прокладывала дорогу к северо-западной башне.
Она надеялась, что Айми удалось сдержать Джуна – их голоса смолкли, и слышалось только злобное завывание ветра. А сквозь этот вой пробивались жуткие звуки… Чей-то хохот, от которого кровь стыла в жилах, и отчаянный крик ужаса, словно невидимую жертву жестоко пытали.
Бамбуковая роща выросла внезапно. Она возвышалась над Катариной непроходимой стеной и почему-то пугала намного сильнее, чем Мертвый Лес.
Теперь она отчетливо видела призраков. Некоторые стояли среди стеблей, равнодушно глядя на Катарину. Истлевшая одежда, как знамена поверженной армии, развевалась на ветру, обнажая бледные, почти синюшные тела.
Некоторые призраки цеплялись за стебли бамбука, усевшись на них. Высоко над землей трепетали их одежды, застилая небо разноцветными лоскутами.
Каждое мгновение Катарина ожидала, что они нападут, но призраки оставались неподвижны. Как будто кто-то нарядил в одежду деревянных болванов, которых выставляют в поле.
Духи выглядели осязаемыми, а значит это были те, которые сохранили свою плоть. Особенно сильные и могущественные. Никогда Катарина не видела их столько. Откуда они вообще взялись? И почему именно здесь?
Бамбуковая роща была не такой уж и большой, но для Катарины она казалась бесконечной. Когда они с умертвием наконец ее преодолели, Катарина не смогла сдержать вздох облегчения. Тело ломило от усталости и напряжения, но теперь она хотя бы была вне досягаемости призраков. Хотя… что им мешало последовать за ней?
Стараясь не думать об этом, Катарина осмотрелась. Северо-западная башня располагалась рядом, всего в паре шагов. Но ею никто никогда не пользовался. За кем следить на севере и западе? Эти земли принадлежат Королю Мертвых. К тому же, когда-то давно здесь произошла какая-то трагедия, обстоятельств которой не знал никто. Но крестьяне говорили, что это был несчастный случай, после которого в башне поселился злой и кровожадный дух.
Катарина мрачно усмехнулась. Судя по бамбуковой роще, даже не один.
Она обернулась к умертвию:
— Куда теперь?
Подняв связанные руки, он указал длинным пальцем на тяжелую деревянную дверь. С трудом вытащив из широкого рукава белый мел, он передал его Катарине.
— Начерти «Три Луны» и знак пяти ветров в центре.
Дрожащими от холода пальцами Катарина принялась послушно чертить алхимический символ. Умертвие давало ей указания, где исправить ошибку и что добавить, чтобы формула получилась правильной.
Прошептав текст заклинания, Катарина повторила движения, показанные Созданием Ночи. Формула на двери вонзилась в дерево, на снег посыпались мелкие щепки, и раздался протяжный скрип заржавевших петель.
— Отведи меня в тайник и запри там. – Создание Ночи завороженно смотрело в черноту дверного прохода.
Катарина вдруг поняла, что не знает одной важной вещи:
— Как тебя зовут?
Умертвие повернуло к ней голову. В равнодушных глазах мелькнул огонек удивления.
— Уже давно никто не звал меня по имени… Давно оно никому не интересно… Чжиен – мое имя. Так меня звали…
Катарина кивнула:
— Что ж, господин Чжиен, идемте…
Она первой вошла в башню, и тут же пространство озарилось огнем десятков факелов. Внутри не было ничего, кроме убегающих вверх каменных лестниц на каждой стене. Сами стены были поделены на пять ярусов, в которых расположились неглубокие ниши с каменными арками.
Но эти ниши выглядели абсолютно бесполезными, потому что углубление было размером с ладонь.
Пол под ногами был покрыт каменной крошкой и пылью. Катарина повозила подошвой сапога, счищая грязь. Под плотным слоем оказался выдолбленный в камне узор сложной формулы, состоящей, кажется, из тысячи элементов.
Чжиен посмотрел вверх:
— Нам туда…
Кивнув, Катарина шагнула на крутую узкую лестницу. Лекарь покорно шел за ней. Когда они взобрались под самую крышу, Катарина уже едва дышала.
Около одной из ниш он остановился и протянул Катарине руки:
— Теперь можешь снять с меня это. Она больше не нужна.
А что если он заманил ее в ловушку и теперь убьет? Ее труп не найдет даже принц. Но ведь у Создания Ночи уже была уйма шансов разделаться с ней…
Превозмогая свой страх и не слушая доводов рассудка, Катарина развязала узел на нитке и стянула ее с запястий Чжиена. На его бледной коже остались жуткие кровавые полосы, похожие на ожоги.
Забрав у Катарины мел, Чжиен с нечеловеческой скоростью начертил сложную формулу.
— Запомни ее. Чтобы открыть дверь, нужно записать в центре имя. – Он указал на табличку над аркой, где золотыми чернилами был нанесен иероглиф. Чжиен.
