Именем Горна? - Юрий Погуляй

Стыдно, конечно, сам ведь таким был. И да хранит Небесный Горн этого парня от ошибок Ладомара. Ведь отчего, скорее всего, сбежала Элинда? Разве только ради Анхора? Отнюдь… Он слишком ценил ее мнение, боялся хоть в чем-то создать ей неудобство, а девушке, может быть, как раз хотелось, чтобы ее вели по жизни. Но они были разными. Разные уровни. Он на тот момент простой дружинник, и она – дочка эйморского лорда. Куда он мог ее вести? Засмеяли бы Элинду злые языки. Спуталась, мол, с простолюдином. Позор на голову ее папаши.

Ну теперь-то все изменилось…

– Чего такой мрачный? – раздался голос Старра.

– Думаю! – отрезал Ладомар.

Да, теперь все изменилось. Теперь он уже паладин Небесного Горна и легко решает за других. Два бесполезных таланта. Еще бы немного везения… Тогда бы и анхорцы живы были, и шанс отыскать Элинду был бы…

– Я как бы король, – немного возмущенно проговорил Старр.

– Хоть император. Сейчас я здесь король. Жить хочешь? Иди молча за мной, и ничего не случится.

– Да нет в округе никого, чего прятаться? Порядочные люди спят давно.

– Порядочные – да.

– Злой ты слишком для паладина. Вон, посмотри, какие звезды!

– Ты заткнешься или нет? – обернулся Ладомар и бросил взгляд на небо.

Россыпь ярких звезд на черном полотне неожиданно паладина зачаровала. Он даже остановился, дабы как следует насладиться зрелищем. Странно, почему он раньше не обращал внимания на такую красоту? И почему рядом нет Элинды? Вместе стоять, смотреть на небо и молчать – что может быть лучше?

– Извини, – выдавил из себя Ладомар и опустил взгляд на мрачного Старра. – Не я такой, жизнь такая.

– Нелепое оправдание, – хмуро ответил тот. – Какие мы – такая жизнь. Нравится жить в ненависти – ее у тебя будет в достатке.

Паладин молча развернулся и вновь зашагал по ночному лесу.

– Если честно, счастливые вы люди, воины Горна, – продолжил Старр.

Ладомар плотнее сжал зубы, дабы вновь не сорваться. Король-то скорее всего прав – ночью им бояться нечего. Чужой лагерь услышат гораздо раньше, чем их заметят. Но как раздражала паладина болтовня молодого правителя.

– Свободные, идете туда, куда хочется. Ответственны только перед Небесным! Мне так нравится идти по этому лесу, без свиты и охраны, а с двумя товарищами. Которые и заткнуться могут попросить без всякой фальши.

Ладомар не ответил. Шиско неуверенно кашлянул где-то за спиной:

– А мне иногда очень не хватает крыши над головой.

– Крыша, стены – это узы! – воодушевленно сказал кронеец. – Мы рабы собственных домов!

– Слова человека, у которого этот дом есть, – не выдержал Ладомар.

– У каждого человека есть дом, вот только не каждый знает, как его найти.

– У придворного мудреца нахватался? – ядовито спросил паладин.

– Не считай себя старым и всезнающим одиноким волком, паладин, – улыбнулся Старр. – В своем лесу ты, конечно, опыт имеешь, но, думаю, о многих вещах даже не догадываешься, а они для меня рядовые. Каждому свой мир и свои знания.

– Сейчас мы находимся в моем мире, – напомнил Ладомар.

– Хорошо, – неожиданно заявил кронеец. – Смолкаю.

В последнее время паладин все чаще ловил себя на мысли, что в присутствии молодого короля начинает понимать, что привычный ритм жизни неправильный. Не таким должен быть путь воина Небесного Горна. Поменьше яда, сарказма, ненависти, и, может быть, все изменится?

– Извини, Старр, – вырвалось у Ладомара. – Наверное, это во мне зависть говорит. Умеешь видеть хорошее в любой ситуации.

Внутри зародилась вредная мысль: «Даже когда погубил несколько тысяч преданных воинов». И паладин сцепил зубы, стараясь удержать рвущиеся на волю ехидные слова. Пришлось вспомнить, с каким настроем он сам шел в атаку. Нет, не было мыслей о бесполезности или же дурной воле кого-то свыше. Были лишь желание унести с собой как можно больше врагов и жуткий страх. Что двигало остальными солдатами? Может быть, те же чувства? Они сражались и гибли за себя, за Горн, а не как жертвенные ягнята. Вряд ли кто вообще думал о короле.

– Это трудно, но возможно, паладин, – произнес Старр. – Каким ты видишь мир, таким он для тебя и станет. Смотреть надо раскрытыми глазами, а не выискивая привычные черты.

Ладомар споткнулся о корень и выругался.

– Вот, – немедленно отозвался молодой король. – Ты видишь только препятствие, помешавшее тебе. Оно принесло боль, неудобство. А теперь посмотри на дерево, чей это корень. Разве оно не прекрасно?

Паладин не выдержал и глянул на огромную черную ель. Темная крона на фоне звездного неба смотрелась действительно чудесно.

– И толку от него? Что оно мне дает? – буркнул Ладомар.

– Ну прости, золотых монет на нем не растет. Оно просто красиво! Рядом с любой неприятностью есть что-то хорошее. Надо только научиться это видеть.

Паладин хмыкнул, окинул дерево долгим взглядом, посмотрел на едва заметное во мраке лицо Старра и улыбнулся:

– Да, ты мудрец.

– Да, я такой, – в тон ему ответил король. – Пошли, паладин.

– Думаю, завтра уже пойдем днем, сомневаюсь, что патрули Мереана так далеко к Халдии забираются. – Ладомар поправил перевязь с найденным на поле брани мечом. Клинок, конечно, плохой, все хорошее оружие смели победители, но убить им в случае чего все-таки можно.

В душе паладина робко таилось предчувствие, что он вновь оказался на развилке судьбы, вернее, просто увидел небольшую тропку в сторону от обычной жизни. Наверное, она всегда была здесь, но Старр просто указал на нее вечно хмурому Ладомару.

Воин Небесного Горна решил попробовать…

ГЛАВА 12

Магов и на самом деле хорошо охраняли. Временное пристанище чародеев находилось в наиболее защищенном месте Халима. В укрывшемся за крепостными стенами Храме Халда. Эйдор все никак не мог привыкнуть к мысли, что вместо привычных, как в Анхоре, дворцов здесь обносят укреплениями святилища. Кто знает, что за времена были в Смутных королевствах, когда храмы стали цитаделями.

Но одними стенами от усмийцев не защититься, и святые отцы это понимали не хуже Эйдора. На воротах в крепость постоянно нес вахту один из паладинов Небесного Горна, а еще двое защищали проход в северное крыло Храма, где и находились маги-наемники. Это не считая обычных солдат, коих в святилище оказалось превеликое множество. Веру церковники защищали сталью.

Пройти во внутренние покои можно было только в сопровождении одного из святых воинов. Таким образом, шанс усмийцев без боя подобраться к волшебникам стремился к нулю.

За несколько дней, проведенных в новом пристанище, Эйдор успел создать четыре свитка с новым заклятием (благо Рафасий обеспечил его всем необходимым). Агира старался из покоев не выбираться, да и юноша не сильно рвался к общению с другими чародеями. Тем более что такое поведение здесь было нормальным. Лишь один раз, в первый же день, к ним постучался молодой волшебник, о котором они уже слышали от Рафасия. Совсем еще юный, даже моложе Эйдора, чародей с только пробивающимся светлым пушком над толстой верхней губой, наглыми карими глазами и широкой, пожалуй даже чересчур широкой, улыбкой.