Вампир - Вольфганг Хольбайн

— Ладно, — сказал Андрей, — зови его вниз.

— Кого?

— Своего товарища, который на стене. Того, с которым ты только что разговаривал. Скажи ему, что тебе нужна его помощь.

Одно мгновение солдат колебался, но потом поспешно обернулся и послушно позвал товарища, когда Андрей сделал угрожающее движение кинжалом.

— Саво! Спускайся! Мне нужна твоя помощь!

Ответа не последовало, но скоро на деревянной лестнице раздались шаги. Солдат судорожно повернулся к Андрею.

— Если… ты меня убьешь, то возьмешь мою душу вместе с собой в ад? — спросил он, запинаясь.

Если бы эти слова не испугали Андрея до глубины души, он мог бы над ними посмеяться. Но они привели его в ужас. Не кинжал в его руке смертельно напугал солдата, а он сам.

— Ты еще долго проживешь, если будешь вести себя разумно, — ответил Деляну. — Ты меня не интересуешь. Не делай ошибок — и останешься живым.

Шаги приближались. Высокая фигура, даже острому взгляду Андрея представлявшаяся лишь тенью, направлялась к ним через двор. Андрей выхватил меч из ножен Димитрия, снова скользнул в темноту и стал ждать, когда второй караульный подойдет к ним.

— Это было нетрудно. — Андрей вышел из тени и поднял меч. Человек окаменел. — Хорошо, — сказал Андрей. — Я вижу, Цепеш терпит в своем окружении только понятливых людей. Если вы будете вести себя разумно, с вами ничего не случится. Есть ли, кроме главного выхода через ворота, еще какая-нибудь дорога из замка?

Димитрий молча помотал головой, но Саво поступил необдуманно: он бросился на Андрея. Тот сделал шаг в сторону, ударил плоской поверхностью меча по голове солдата, и Саво без сознания свалился на землю, не успев до конца вытащить свой меч из ножен.

— Это было не особенно умно, — сказал Андрей, обращаясь к Димитрию.

— Я сделаю все, чего вы требуете, господин, — прошептал Димитрий.

— Хорошо. Сколько солдат в замке?

— Не много, — ответил Димитрий. — Двадцать пять, от силы тридцать. Большинство спят, — прибавил он.

— Цепеш?

— Не знаю, где он.

Деляну хотел как можно быстрее найти графа. Пока же ему удалось вывести Марию. Андрей потеснил Димитрия немного назад и, понизив голос, позвал Марию. Она послушалась только с четвертого раза и быстро пересекла двор. Не обращая внимания ни на лежащего солдата, ни на Андрея с пленником, она смотрела на клетку, вздернутую на два метра над землей.

— Опусти его вниз!

Андрей не был счастлив услышать такое желание, но тем не менее кивнул караульному. Тот подошел к деревянной конструкции, укрепленной на замковой стене недалеко от ворот, и начал крутить какую-то ручку. Прошло немного времени, и клетка опустилась на землю.

— Открой! — приказал Андрей.

Караульный снял ключ со своего пояса, опустился перед клеткой на колени и стал возиться с замком, который наконец, громко звякнув, открылся.

Внезапно Мария резко вскрикнула, одним прыжком оказалась возле клетки и попыталась дотянуться до скрючившейся фигуры. Андрей слышал, как она ахнула, поранившись о металлический шип. Когда он подошел ближе, чтобы помочь ей, в нос ему ударил сладковатый запах крови. Глубоко в нем что-то шевельнулось — голод, который перерос бы в неутолимую жажду, если бы он поддался ему.

Андрей с трудом подавил это чувство, нежно, но сильно отодвинул Марию в сторону и вытащил тело Доменикуса из клетки. Казалось, оно ничего не весит. Снова неодолимо запахло кровью, и он из последних сил подавил пылающую в нем жажду.

Угрожающим взглядом отогнал он Димитрия в сторону, перенес Доменикуса на два шага и осторожно положил на землю. Инквизитор был еще жив. Острые металлические шипы нанесли ему многочисленные раны, частично уже воспалившиеся. Палящее солнце изнурило его тело и сожгло кожу. Андрею показалось чудом, что он не умер от жажды.

— Доменикус! — в ужасе шептала Мария. — О боже мой! Что они… с тобой сделали?

— Что ему и причиталось, — пробормотал Андрей.

Мария бросила на него негодующий взгляд, но тут же снова склонилась над братом. Внезапно Андрей раскаялся в том, что вообще что-то сказал. Он не испытывал больше мстительных чувств при виде этого разбитого, жалкого, умирающего человека, которого Мария держала на руках. Доменикус заслужил смерть и испытываемую ежесекундно боль, но при этой мысли Андрей не чувствовал никакого удовлетворения.

— Он умирает, — всхлипывая, произнесла Мария. — Андрей, он умирает! Пожалуйста, сделай что-нибудь. Ты должен ему помочь!

— Я не могу, Мария. Поверь, это не имеет никакого отношения к тому, кто он и что сделал. Я вовсе не ненавижу его. Уже нет. — Он трагически покачал головой. — Я не могу.

Мария словно не слышала его.

— Ты можешь получить от меня все, что захочешь. Я принадлежу тебе, если ты этого требуешь, но… помоги! Спаси его!

— Прошу тебя, Мария, — бормотал Андрей. Ее слова настроили его на трагический лад и в то же время пробудили в нем нечто такое, что ему не нравилось и что он старался в себе подавить. — Я не могу. Я не волшебник. Он умирает. — Мгновение Деляну колебался. Но потом продолжил, зная, что делает ошибку: — Все, что я могу для него сделать, это облегчить его смерть.

Что-то во взгляде Марии сломалось.

— Ты должен ему помочь, — настаивала она, но уже изменившимся тоном, от которого у него мороз по спине пробежал.

Андрей обернулся к Димитрию. Если бы солдат достаточно быстро реагировал, он мог бы воспользоваться случаем и убежать, но тот продолжал неподвижно стоять в двух шагах и во все глаза смотрел на Андрея и Марию.

— Открой ворота, — приказал Андрей.

— Этого я… не могу, — запинаясь, промямлил караульный. — Цепеш за это…

— Открой ворота и беги как только можешь быстро, — резко повторил Андрей. — Очень скоро тут не останется живых. И твоего господина тоже.

Димитрий еще раз удивленно взглянул на него, потом бросился к воротам.

Андрей снова обратился к Марии:

— Тебе надо уходить. Воины Мехмеда скоро будут здесь. Я не смогу тебя защитить. Мне надо найти Фредерика.

Мария кивнула. Она встала и закинула руку Доменикуса за свое плечо, чтобы помочь ему встать. Он тихо застонал от боли, но сил подняться у него уже не было.

— Подожди, — сказал Андрей. — Я помогу.

Он подошел и хотел перехватить Доменикуса, но умирающий инквизитор выдернул руку и даже попытался ударить его:

— Не прикасайся ко мне, колдун! Я скорее умру, чем позволю, чтобы твои безбожные руки осквернили меня.

— Доменикус! — упрекнула Мария брата.

— Не трогай меня! — повторил он. — Я лучше умру.

Мария сделала нетвердый шаг. Она качалась под тяжестью Доменикуса, но изо всех сил старалась удержаться на ногах.