Хтонический ужас - Ян Анатольевич Бадевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Десять минут назад мы сверились с заданными координатами.
Никакой ошибки быть не может.
Здесь — конечный пункт нашего путешествия.
Раздались тихие шаги, и к прозрачному фальшборту приблизился Руднев — добродушный здоровяк с рыжей бородой и закрученными вверх усами. Капитан носил белые шорты и футболку, на его ногах красовались теннисные туфли. Несколько секунд мы вместе пялились вниз — туда, где по глади воды скользила тень, отбрасываемая яхтой.
— Мы прощупали дно эхолотом, — сказал капитан. — Ничего нет.
Зевнув, я посмотрел на часы.
— Храм должен появиться через четверть часа. У нас еще хватает времени.
Руднев огладил бороду.
Хорошо держится.
Наша экспедиция кажется бредом сумасшедшего. Пойди туда, не знаю куда. Культ неведомого бога, странный интерес Адамсов к этой теме…
Я предельно спокоен.
Нергал всегда выполняет свои обещания. Если Убийца сказал, что святилище появится, значит, мне нужно подождать.
Минуты тянулись унылой вереницей.
Капитан попыхивал своей трубкой, источая запах вишневого табака. Я не возражал, хотя и не отношусь к разряду курильщиков.
Ровно в полдень из морской пучины выдвинулся остров.
Сначала над гладью воды показался серый купол, сложенный из химмерского известняка. Затем я увидел массивные колонны и гранитный куб святилища, испещренный мифологическими барельефами. Затем появилось базальтовое основание комплекса. С храмовой крыши стекали потоки воды. Удивительно, но здание не занесло илом, не затянуло водорослями и кораллами. Такое чувство, что Нергал применил магию и очистил все уступы от тысячелетних напластований.
Не выдержав, я шагнул в Бездну.
И узрел потусторонний аналог святилища. Во тьме из силовых линий, перекачивающих прану, складывался тессеракт — многомерная фигура, совершенство которой даже мне трудно постичь. Прана циркулирует по решетке снабжения, напитывает сооружение силой и тянется отводным каналом в бесконечность…
На самом деле отводной канал связан с владениями Нергала. С той самой пещерой, где протекает черная река, а Ладья Душ перевозит в царство мертвых поверженных в бою воинов. Так я всегда думал, но с недавних пор Иркалла кажется мне чем-то бутафорским. Антураж для поддержания авторитета.
Возвращаюсь на яхту.
Капитан смотрит на меня выпученными глазами.
— Да, это загробный мир, — устало объясняю аристократу. — Бездна по вашему.
— Обиталище демонов?
— Вроде того.
На физическом плане Храм Разрушения уже освободился от воды. Подножие комплекса, вырубленные в скальной породе ступени, Арка Вселенского Ужаса — всё это возродилось. Остров продолжал подниматься, а верхушка здания уже подсыхала на солнце.
А вот и остатки древней пристани. Исполинские каменные плиты, вылизанные океаном и представляющиеся частью горного плато.
От острова расходятся волны.
Величественность момента зашкаливает.
Купол настолько высок и объемен, что его вершина уже застыла на уровне нижней палубы яхты. Между нами — двухкилометровая дистанция. Плюс-минус.
— Мать моя женщина, — шепчет в бороду капитан.
Неведомая сила сметает ил, выброшенных на берег моллюсков, остатки водорослей и прочую гадость. Передо мной высится зримое доказательство величия бога смерти.
Теперь я вижу остров целиком.
Каменный утес, у подножия которого чернеют причальные плиты. Вверх закручивается лестничная спираль, она проходит через Арку Ужаса, взбирается к основанию святилища и врастает в титаническую колоннаду.
Передо мной — аномалия.
Прокол, связывающий мир живых с обителью мертвых.
И с территорией демонов, куда ж без них.
— Что теперь? — спрашивает капитан.
— Жди здесь, — приказываю я.
Телепортируюсь на пристань.
Под ногами хлюпает, в каменных ямах копошатся крабы. Бросаю мимолетный взгляд на озерцо с мечущимися в нем рыбами и начинаю долгое восхождение на вершину. Иду медленно, чтобы не поскользнуться.
Утес подсыхает.
Здесь, чуть южнее экватора, пекло стоит адское — для Ильи Невзорова. Джерг доволен, он вернулся домой. Туда, где всё начиналось.
Меня накрывает тень Арки.
Еще несколько десятков шагов — и я в густом мраке, который породил Храм Разрушения. Солнце скрывается за серым куполом. Меня обдувает приятный ветерок.
Приближаюсь к кубу святилища.
Створки ворот со скрежетом расходятся.
Глава 25. Прана
Мне снится Валдорра.
В последние недели — всё чаще.
Странная ностальгия, учитывая мой послужной список. Я побывал во всех уголках Легурии и даже за ее пределами. Детство моё связано с севером, откуда я родом. Вот только сны про маму я вижу редко. А приморский городок, застрявший между Иркайским хребтом и безбрежным океаном, запал в душу. Нигде я не чувствовал себя настолько свободным, как в Тысячемачтовой Бухте. Нигде я так не наслаждался прогулками и свежим ветром, как на набережной Большого Когтя…
Ты можешь занять молодое тело.
Вот только разум — он прежний.
Утонувший в ворохе параллельных воспоминаний.
…Я проснулся от громового раската. Ударило так, словно небеса решили обрушиться на землю. Комнату озарило фиолетовой вспышкой.
Второй удар потряс усадьбу до основания.
Шевельнулась во сне Сандра, забросила на меня ногу. Мне ничего не оставалось как погладить кубинку по бедру. Девушка улыбнулась и что-то забормотала на испанском.
Слева ко мне прижалась Окси.
Твердый сосок блондинки коснулся моего плеча.
Несколько секунд я лежу на необъятном траходроме посреди собственной спальни и по крупицам восстанавливаю себя. Встраиваюсь в реальность, которая отныне будет меня окружать. Убеждаю себя в том, что невозможно войти в одну реку дважды. Есть вещи неисправимые от слова «совсем». Даже если вообразить, что Нергал перенесет меня на ту Землю в новой оболочке, что я там обнаружу? Мир, застывший на пороге взаимного истребления, культ вещей, перекрытые границы и придурков, которые ездят на велосипедах без рук.
Мне там делать нечего.
Абсолютно.
Девочки спят. Утомились после давешнего марафона. Мы славно порезвились, но этой ночью меня вновь накрыло осознанием… бессмысленности всего. Именно так. Хорошее определение.
Я осторожно высвободился из цепких объятий Сандры, отодвинулся от Окси и чуть не зацепился коленом о восхитительную попку Вейл. Перекатился на край постели. Сел, коснувшись босыми ступнями деревянного пола. И оказался лицом к лицу с первобытной стихией. Передо мной развернулось здоровенное окно, расчерченное на прямоугольники. Шторы треплет ветер. Комната наполнена свежестью и озоном. Снаружи — непроглядный мрак.
Очередной удар сотрясает дом.
Спальня обрастает деталями, но проходит мгновение — и тьма забирает добычу себе.
Поднимаюсь с кровати, иду к окну. В комнате прохладно, но не настолько, чтобы закрывать секцию. Я люблю свежий воздух. Электронное табло на стене показывает три часа ночи. До рассвета еще час. Я почти не спал, а ведь утром у меня дела…
Реальность заполняется дождем.
Сначала — отдельные косые росчерки. Затем — нарастающий шум, который поглощает дома соседей, черную кромку леса на горизонте, мутные огоньки фонарей на улице…
Там, где вода…
И в небе вспышки ломаных стрел…
Не знаю, где я слышал эти слова. Возможно, приснилось. Сейчас я просто стою, вдыхаю полной грудью воздух московских окраин и всматриваюсь в разводы на стекле.
Мир тонет.
Я живу
